Элис, и я почему-то вздрогнул, услышав ее голос.

– Мама дома? – спросил я.

– Она спит.

– Как она? Вчера была сама не своя.

– Это все таблетки. Сегодня она даже из спальни не вышла.

– А ты почему не в школе, Элис?

В трубке повисла тишина.

– Я себя типа плохо чувствовала утром, – ответила она не особенно убедительно, было понятно, что это неправда. – И за мамой хотела присмотреть.

– Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала.

Снова тишина.

– Что?

– Адрес твоей бабушки в Сандерленде. Знаешь его?

– А что?

– Мне нужно кое-что выяснить.

– Расскажите.

– Это… деликатный момент.

– Вот не надо со мной как с ребенком.

Но ты и есть ребенок, подумал я, но сказал совсем другое.

– Хорошо. Подозреваю, что твой папа может сегодня туда поехать.

– С чего бы это? – Элис явно была удивлена такому предположению.

– Не уверен, но есть у меня предчувствие.

– Предчувствие?

– Обоснованное предположение.

– Что-то я сомневаюсь.

– Правда? Почему?

Элис помедлила с ответом.

– Ну, он, типа, всегда ругается, как в Сандерленде плохо, не то что здесь. Я с бабушкой общаюсь чаще, чем он.

– Наверняка бабушка тоже хочет, чтобы он нашелся. Хочет узнать, что с ним все в порядке.

– Может и так.

– А у тебя больше нет никаких идей, как найти твоего папу? Любая сойдет.

– Нет. Никаких.

– Все наладится, – сказал я, – как только мы найдем твоего папу, слышишь? Это все, что мне сейчас нужно.

Девочка молчала.

– Элис, ты тут?

– Мне тоже только это и нужно, – сказала она сдавленным голосом.

– Тогда помоги мне найти его.

В трубке послышался приглушенный звук закрывающейся двери.

– Вы разберетесь со всем этим? Найдете папу и вернете его?

– Элис, я сделаю все, что в моих силах. Обещаю.

– Я по нему соскучилась, – сказала она тихо, а потом продиктовала адрес.

Глава 52

Звонить с домашнего или со своего мобильного я не мог – нужен был номер, который Бен не знал. Анонимный номер. Но в современном мире с анонимностью проблемы. Сейчас всем необходимо знать, где ты находишься 24 часа в сутки, кому звонишь, что покупаешь, какие интернет-сайты просматриваешь и кто твои друзья. Современные технологии не терпят секретности, скрытности, личной жизни. Так как же теперь сделать звонок, не оставив при этом данных на телефоне того, кому звонишь, или на одном из серверов оператора?

На Хай-стрит осталась пара старых телефонных будок. Большинство убрали с повсеместным распространением сотовой связи, но несколько все еще выжили. Из двух одна не работала. Я отправился ко второй, оглянулся, не следит ли кто за мной, и набрал первый городской номер, который в записной книжке Мел был обозначен «БР». Внутри будки было грязно, стены в черных пятнах от потушенных сигарет, и воняло застарелой мочой. Но меня это не отталкивало, а наоборот, странным образом успокаивало, как бы говоря, что некоторые вещи со времен моего детства не изменились. После третьего гудка в трубке раздался женский голос.

– Добрый день, кабинет исполнительного директора. Чем могу помочь?

– Ой, простите, похоже, ошибся номером. А куда я позвонил?

– Компания «Ноль-Один-Ноль». Чем могу помочь?

Я повесил трубку. Так и есть, фирма Бена.

Следующий звонок по номеру «Р». Ответил Гэвин, секретарь Мел. Ясно, «Р» – значит работа. Но это было несколько странно – зачем записывать собственный рабочий номер в память тайного телефона? Я повесил трубку, с минуту подумал, потом перезвонил. Снова ответил Гэвин.

– Добрый день, – сказал я, пытаясь говорить на октаву выше, чем обычно. – Могу я услышать Мелиссу Линч?

– А кто ее спрашивает?

Я огляделся, на противоположной стороне улицы виднелась вывеска «Бургер Кинг».

– Мистер Кинг.

– Она ждет вашего звонка?

– Конечно!

В трубке заиграла мелодия ожидания, а через полминуты снова раздался голос секретаря.

– Боюсь, миссис Линч нет на месте, она поехала на встречу с клиентом, мистер Кинг. Вернется после трех. Что ей передать?

Я сбросил вызов. И снова с удивлением осознал, как мало я знаю о том, чем занимается Мел на работе и где вообще находится, когда ее нет дома. Видимо, для того она и записала номер: звонить в офис, прикидываясь одним из клиентов и назначать встречи с несуществующими людьми, чтобы прикрыть свое отсутствие. А вместо этого ехать к Бену. Еще один кусочек головоломки встал на место – вот как новейшие технологии помогали скрывать древнейший из грехов.

В телефонной будке было прохладно, но я чувствовал, что рубашка прилипла к телу. Набрав следующий номер, я услышал три гудка, а потом молодой женский голос с подчеркнутым столичным акцентом, уверенный и деловой, сказал:

– Добрый день, «Поллард и Кларк», слушаю вас.

– Здравствуйте, простите, а куда я позвонил?

– «Поллард и Кларк», сэр. Чем могу помочь?

– Ой. А чем именно ваша компания занимается?

– Мы оказываем юридическое сопровождение. Что вы хотели?

И я снова повесил трубку. Тут же погуглил и выяснил, что бюро «Поллард и Кларк» расположено в Холланд-парк, буквально в одном квартале от офиса Мел. А специализация у них – семейное право и разводы.

Перехватило дыхание, будто меня ударили в солнечное сплетение. Мел, конечно, меня обманула, но обращение к юристам означало, что она настроена куда серьезнее, чем я думал. Я стоял, упершись лбом в стекло, а в груди разрасталась боль. Как мне теперь рассказать об этом Вильяму? Как вообще ребенок может осознать, что его родители…

Послышался металлический стук. Бледный подросток стучал по стеклу монетой.

– Чувак, ты закончил или как? – его голос звучал глухо сквозь закрытую дверь. На нем была черная бейсболка с вышитым листком конопли.

Я распахнул дверь.

– Чего?

– Ты закончил?

– Нет.

– Долго еще?

Одет парень был в черную толстовку с капюшоном, спущенные джинсы, которые сидели так низко, что виднелась резинка трусов. Лицо было в прыщах. При этом вокруг него распространялся запах марихуаны, немытого тела и грязной одежды. В его виде было что-то знакомое. Неподалеку на скамейке устроилось четверо парней, практически неотличимых от стучавшего в стекло.

– Как закончу, так закончу, – ответил я.

Подросток глянул на дружков на лавке, ухмыльнулся и снова обернулся ко мне.

– Давай, хватит уже, ты тут сто лет стоишь.

– Да ты что? Тогда у меня есть предложение.

– Чего? – Парень стоял, слегка покачиваясь, и глядел на меня, будто он участник скандального телешоу, обвиняющий собеседника во всех своих бедах. Запах и вид недвусмысленно намекали, куда и зачем ему нужно было сделать неотслеживаемый звонок.

Большая часть моей учительской жизни состояла из общения вот с такими хамоватыми подростками, на мелкие выходки которых никогда нельзя было ответить. По крайней мере