правда. И тем ужаснее, что вижу в нем себя, когда теряла берега от безумия под названием «влюбленность». Не осади я его сейчас – он решит, что я согласна именно на такую модель отношений, и это станет началом конца. Это ужасно, Люций. Честно скажу, с таким Николасом я не представляю нас вместе. Он же тиран!

– Тиран тирану рознь, – справедливо заметил фамилиар, подползая ближе, обнимая меня за шею и тем самым давая понять, что очень хорошо меня понимает. – Но все равно ты была с ним слишком груба. Можно было и помягче. Особенно твое последнее про папочку. Хамовато, знаешь ли, вышло.

– Да уж как получилось, – хмыкнула грустно. – Между прочим, мне тоже обидно было!

– Да, два сапога… – без издевки протянул дракоша, на что я лишь грустно вздохнула и обняла его в ответ. – Сложно вам будет. Ну, это если все-таки случится пресловутое «вы». Как сама думаешь? Есть у него шанс?

– Я не знаю. – Может, я и лукавила, но разве что совсем слегка, потому что действительно не могла определиться окончательно. – Он мне нравится… И бесит! О, как же он меня бесит!

Я с рычанием растерла лицо ладонями, потому что даже думать об этом спокойно не могла.

– Слишком властный, да? – подсказал мне нужное слово фамилиар, и я отрывисто кивнула. – А ты привыкла все сама держать под контролем. Понимаю… Ну, тут на самом деле вариант один: ты должна решить, что тебе важнее – Николас или главенство. Вы, женщины, на самом деле очень хитрые и изворотливые существа, знаешь ли. Он ведь что хочет прежде всего? Знать, что ты в безопасности, и владеть тобой единолично. Все. Ну, я имею в виду глобальный смысл его притязаний. Про секс говорить не буду, не маленькая. Но остальное… – Люций многозначительно поиграл бровями. – Остальное-то в твоих руках. Пара ласковых слов, крошечная уступочка – и ты будешь крутить им, как хочешь! Недаром говорят, что голова в семье мужчина, зато женщина – шея. Куда повернет, так и будет.

– О, да знаю я всю эту семейную психологию! – простонала я, закатывая глаза к потолку. – Столько книг в свое время перечитала – не представляешь! Но если бы все было так просто! Люций, когда в дело вступают чувства, мой разум нервно курит в сторонке. Я не умею любить, сохраняя здравый рассудок! Мне нужно либо все, либо ничего, третьего не дано. Это будет война на смерть с пепелищем на весь Аникаммо, если вдруг что-то пойдет не так. И либо я замучаю его своим контролем и ревностью, либо он свернет мне шею.

– Мне кажется, ты утрируешь, – нервно улыбнулся дракоша.

– Если бы, – хмыкнула и нарочито медленно зажгла в ладони крошечный огненный сгусток. – Не забывай, мы оба маги. И что-то мне подсказывает, что оба без тормозов. Даже удивлена, что сегодня он уступил. Видимо, и впрямь с возрастом приходят не только морщины, но и опыт. Но знаешь… Именно сейчас я бы все-таки предпочла побег. Может, еще не поздно?

– А дело рода? – поколебавшись, неуверенно уточнил фамилиар. – Ты приняла на себя определенные обязательства. Если не будешь их выполнять, Первостихия может жестоко отмстить. И смерть – не худшее, что она может устроить, поверь.

– Как будто сейчас все идеально, – проворчала я, кривя губы и тяжко вздыхая.

– Ну что ты? – Люций подбадривающе улыбнулся и стукнул меня по плечу кулачком. – Не кисни. Дом-работа есть, сама жива-здорова. Что за депрессивный настрой? У тебя это… ПМС, что ли? Может, лучше пойдем пожрем? Рикардо недурно пожарил картохи, к ней у нас есть чудесный шмат окорока и свежий хлебушек. А еще – бутылочка рябиновой наливки. А? Буквально сто грамм – рекомендую!

– Ну, если рекомендуешь…

Я через силу улыбнулась, ведь жизнь действительно продолжалась, и это – вопреки всему, что ждало меня по прогнозам врачей еще совсем недавно. А трудности… Трудности закаляют. Надо просто перетерпеть. Превозмочь. Выстоять!

– А откуда у нас наливка?

– Так из кладовки, – радостно затрещал дракоша, когда понял, что я встаю с кровати не для того, чтобы раздеться и снова лечь спать. – На самой нижней полке в правом углу за банками с огурцами стоит. Ты что, не видела?

– Нет, конечно. Это ты у нас великий сыщик, – улыбнулась уже естественнее, проводя рукой по спутанным волосам, чтобы хоть чуть-чуть привести себя в порядок. – Я лишь глянула, что там соленья-варенья, а какие конкретно – не присматривалась. А что у нас еще есть? Ну, так… Для общего развития.

– Много чего, – возбужденно запрыгал на месте фамилиар, даже не пытаясь скрыть своей радости от общения на нейтральную бытовую тему и от того, что я больше не говорю о побеге. – Огурчики-помидорчики, кабачочки-патиссончики, капусточка. Малинка-клубника, смородинка-крыжовник. Абрикосы-вишня, бузина-каштан. И это я только начал! Продолжать?

– Ого! – Я искренне поразилась продуктовому изобилию и попыталась вспомнить, видела ли хоть десятую часть озвученного. – Хм, а в каком углу кладовки это, говоришь хранится?

– Вообще-то в погребе, – укоризненно поцокал Люций.

– У нас есть погреб? – Я уставилась на него в немом изумлении.

– О, точно! – Дракоша щелкнул пальцами. – Я ж тебе про погреб не сказал!

Я возмущенно округлила глаза, пытаясь понять, как можно забыть о погребе, на что фамилиар лишь развел руками.

– Ну, простите! У нас с тобой в принципе что ни день, то событие. Вылетело из головы на фоне остального. Хотя я сам тебе поражаюсь! Как можно не знать о том, что в доме есть погреб? Да он в каждом доме имеется!

– Не забывай, что я тут лишь вторую неделю, – покачала я головой и наконец закончила мудрить с волосами, заплетя их в обычную косу и скрепив кончик магической петлей. На пару часов хватит, а потом все равно спать лягу. – Ладно, идем. Что-то я и впрямь проголодалась от разговоров о еде.

– О, это я тебе еще про самогон не сказал!

– Ка-кой самогон? – У меня дернулся глаз.

– Так сосед принес! – хохотнул Люций, устремляясь на кухню. – Дядька Мустафий заходил с соседней улицы, я ему настоечку от геморроя продал, так он в нагрузку к оплате вручил мне бутыль самогона. Понятно, что сама пить не станешь, но пусть будет – в хозяйстве все сгодится. Опять же, на самогоне можно настойки разные делать… Примочки.

– Можно, – согласилась задумчиво. – Только я всем этим не занимаюсь. Забыл?

– Ой, да что там мудрить?! – расфыркался Люций. – Наливай да пей! Ладно-ладно, шучу, не делай такое зверское лицо. Так и хочется за щечки потискать. Так, где тут у нас картоха? О!

Когда я доковыляла до кухни, фамилиар уже вовсю гремел посудой. Я еще раздумывала, куда сесть – поближе или у стеночки, когда со спины меня обняли крепкие руки и аккуратно прижали к себе. Кхм…

– Ты начала заваливаться, – пояснил свои крайне странные действия Рикардо, чьего приближения я не расслышала. – Зачем встала? Позвала бы меня, я бы все сделал.

– Ты мне не нянька, – проворчала с легким смущением, потому что, вопреки всему, ощущала не раздражение, а благодарность и ничем не объяснимый комфорт. –