Кочетов вылетел в Москву. Он хотел сам допрашивать бывшего участкового. Пока Стас все время молчал. Мужчина смотрел на окно и думал о том, что винить ему некого, он ничего не смог сделать, чтобы спасти мальчика Васю Меньшова, не смог спасти маму и сломался от несправедливости системы. Обиделся, ушел в себя и начал мстить. Глупо, несправедливо, лишая жизни ни в чем не повинных людей.

Иван Николаевич решил, что «церемониями» ему заниматься некогда.

— Молчите? А мне и не нужно, чтобы вы говорили. Я знаю о вас достаточно, Стас Осипов. Кстати, со слов вашего сослуживца Петра Веретенникова тоже.

— О! И Петьку достали. — Он подумал и неожиданно для себя спросил: — Как он там, Петька?

— Нормально, работает там же, в полиции, продвигается по служебной лестнице. Про тебя хорошо говорил, переживает, что ты потерялся.

— Вот видите, нашелся теперь. Вернее, нашли. Только, пожалуйста, не давайте мне с ним свидания. Ни с ним, ни с Ниной.

— Почему? Стыдно?

— Вы полагаете, что я буду каяться в своих грехах? Не буду, нет у меня такой привычки.

— Я даже понимаю мотивы твоего поведения, причину твоей озлобленности. Хочу тебе сказать, что возбуждено новое уголовное дело по факту избиения Василия Меньшова и пропажи твоего оружия. Пусть запоздалая правда, но она восторжествует, иначе зачем мы топчем эту землю?

— Вы думаете, это кому-то нужно? Зачем искать вчерашний день?

— Нужно, и младшему брату погибшего Васи Меньшова, и твоему другу Петру, и твоим ребятам, которые служили с тобой. Коле Смирноватову тоже нужно. Наконец, правосудию.

— Ну да, особенно Смирноватову. Я в это давно перестал верить.

— А почему? Почему ты решил, что один гад, пусть даже влиятельный, может перечеркнуть чью-то жизнь?

— А если таких гадов много?

— Прости за банальность, значит, надо объединяться нормальным людям, чтобы таких гадов бить вместе.

— Где же вы раньше были, товарищ начальник?

— Рядом, в этом же городе, ты просто меня не увидел.

Вечером в Москву до Кочетова дозвонилась та самая журналистка Юля Сорнева.

— Скажите, а я могу рассчитывать на интервью со Стасом Осиповым? Вы мне можете посодействовать в этом?

Ну, это уже была наглость высшей степени.

— Я подумаю, — гаркнул он. — Если только после суда.

— Твой совсем свихнулся, привез проститутку из Москвы, та заполонила собой приемную и теперь решает, кто будет встречаться с Романом Петровичем, а кто нет. — Николай Петрович Панин рассказывал это Татьяне, лежа с ней в одной постели. Они теперь редко, но выбирались на встречи — ей нужна была информация о делах мужа и предприятия, а ему просто потому, что привык встречаться с этой женщиной, и еще в знак благодарности. Она сдержала свое слово и устроила его на работу. Заместитель генерального директора по безопасности не самый легкий хлеб, но Николая это устраивало, здесь можно спокойно сидеть до пенсии и даже дольше.

— Какую проститутку? — Татьяне было неприятно.

Она, понятное дело, с основанием встречалась со старым любовником, потому что хотелось эмоций на стороне, хотелось почувствовать себя желанной. Благостное беспроблемное женское существование иногда приводит к желанию получить эмоции любой ценой. С одноклассником Николенькой они стали любовниками после одного из вечеров встречи выпускников, он тогда развелся, а ей надоел пресный и жадный до безумия Шарулев и вся скучная, напряженно-экономная семейная жизнь.

У Татьяны не было моральных угрызений, она выходила замуж за Романа, потому что он был «хорошей партией». Женская интуиция ей подсказывала, что любовная история с Паниным будет ей приятна, но сходить с ума, умирать от любовной лихорадки, от желания просто дышать одним воздухом с этим человеком она не собиралась. Таких страстей Татьяна Шарулева боялась и не хотела. Николай ей был нужен не для того, чтобы серьезно влюбиться, а чтобы отойти на время от семейных рутинных дел, где контролируется каждый рубль.

Слова Николая о любовнице ее мужа Татьяну задели, но она не хотела этого показывать, поэтому лениво сказала:

— Да придумывают люди! Стал вот он генеральным — и пошли разговоры, а раньше Роман был неинтересен.

Про себя она подумала, что он удавится, если потратит на кого-то лишнюю сотню. Разве она могла ошибаться?

— Так у него девка недавно и появилась. Я думал, ты знаешь. Не переживай, Танюша, это бонус к должности. Вообще, он у тебя трусоват, мелковат, жадноват. Пытался Веру Яценко раскрутить, но обломался, а она, конечно, десяти мужикам даст фору. — В постели у любовников нет запретных тем, Николай чувствовал свое мужское превосходство перед Шарулевым и в присутствии Татьяны слегка подтрунивал над ним. — Мне ведь надо доложить по своим каналам, как решается вопрос с собственностью у самого Черного моря, вернее, как не решается. Ему еще поставили задачу разобраться с предприятиями, которые насоздавал Яценко.

— Докладывать обязательно? — Татьяна была осведомлена о проблеме и от мужа, и от любовника.

— Конэшно, мое назначение не только ты пробивала, но и родная Контора. Мне теперь перед ней отчет держать.

— А передо мной?

— А тебе я уже все отработал, дорогая. — Он хлопнул ее по тугой ягодице.

Когда Николай Панин слушал рассуждения Шарулева, то подсмеивался над ним, особенно когда тот рассказывал о том, как боялся Яценко.

Владимир Николаевич Яценко был монстром, он принимал самостоятельные решения, а Шарулев из тех «премудрых пескарей», кто «жил — дрожал, умирал — дрожал», словом, все время боялся. Чтобы оградить себя от такой ситуации, Панин все свои действия заранее согласовывал с Конторой, даже провокации по недвижимости, с которыми он вышел к Шарулеву, поэтому за свое стабильное существование и место под солнцем был спокоен. Пусть Ромочка беспокоится, что не выполнил рекомендации Космического управления, не принес им результат на блюдечке с той самой каемочкой. Но это Николая не волнует, вот разве что любовнице лишнее брякнул, про Ромочкину даму, да, впрочем, переживет, сама не святая.

Кстати, встречи с Татьяной тоже согласованы с руководством, она еще может ему пригодиться. Дорогая одноклассница Танечка, наверное, расстроилась из-за своего дурочка, глупая. Ну, пусть немножко попереживает, поскандалит с гулящим мужем.

Но Панин недооценил свою любовницу. Татьяна не собиралась скандалить, выяснять отношения, устраивать семейные сцены. Она волновалась за то, что такие девки могут запросто подставить ее мужа, теперь занимающего высокий пост, и раскрутить его на финансовые траты, чего по жизни не удавалось ей. Вот обидно! Она знала такой женский типаж, не раз наблюдала его в жизни. Милые на мордашку девочки «хватают нужные штаны» и потом ими вертят. Мужчины, очарованные молодым телом, настолько расслабляются, что отключают мозги. Они уверены в том, что молодая девчонка влюбляется в его исключительность, умную бесконечность, и ей неважно, что ему давно «за», у него лысинка с проплешинкой, отвисший живот и семья и он не собирается ничего в жизни менять. На самом деле девочки четко нацелены на толстые кошельки, на дорогие подарки и на хорошее содержание. В среде ее знакомых были случаи, когда даже браки заключались подобным образом, молодая и красивая вела «папика» в ЗАГС, нашептывая ему на ушко о своей неземной любви. Кому хватило года проживания вместе, кому меньше, но Таня не знала ни одной истории со счастливым концом. Папики возвращались к прежней семье, обобранные, потерянные, возмущенные наглостью молодой девахи, а прежние жены не только принимали их обратно, но еще и утешали. Неужели она недооценивала своего благоверного?