– Поверила?! Ты что – женщина? – невольно приподнялся с земли Новиков.

– Нет, бесполый ангел, черт возьми!

– Ты что, ногу подвернула?

– Да, по-моему, подвернула, – нехотя ответила летчица.

– Успокойся и опусти пистолет. Тогда я смогу тебе помочь. Пойми, ты на своей территории. Там дальше – блокпосты солдат Новороссии, которые прикрывают мост через Оскол. Я, честно говоря, переживал, что тебя ветром отнесет на позиции «бандерлогов».

Константин Новиков встал в полный рост и отряхнул грязные пожухлые травинки, приставшие к ладоням.

Перед ним стояла невысокая худощавая девушка в летном комбинезоне и разгрузочном аварийном жилете. Массивный «Стечкин» она убрала в кобуру, а летный шлем держала зацепленным за ремешок на сгибе локтя. Из шлема выглядывала ребристая трубка кислородной маски.

Худощавое, вытянутое лицо, нос с небольшой горбинкой, тонкие, «аристократические», губы делали ее похожей на англичанку.

– Как тебя зовут?

– Анна Страйстер, летчик ВВС Новороссии.

– Фамилия какая-то не наша. Ты что, наемница?

– Какая я тебе наемница?! – разозлилась девушка. – Я сама родом из Енакиево, работала фотографом на металлургическом заводе, пока дура-начальница не уволила!

– А как в летчики попала?

– Занималась планеризмом в Енакиевском аэроклубе, двадцать часов самостоятельного налета. С десяток парашютных прыжков.

– Неслабо! – присвистнул Костя Новиков. – Ладно, расшнуровывай ботинок, покажи, что там у тебя с ногой…

Военврач быстро ощупал голень: перелома вроде не было, но нога распухла довольно сильно. Новиков «заморозил» голеностоп обезболивающим спреем и наложил фиксирующую повязку эластичным бинтом. Все равно рентген нужно сделать и гипс на всякий случай тоже наложить стоит.

– Ну, ты и валькирия: сбила украинский бомбардировщик в воздушном бою! Молодец!

– А что мне с ним было делать – глазки строить?! Так под светофильтром и не видно, – улыбнулась девушка. – А Валькирия – это действительно мой позывной…

* * *

Старший лейтенант Новиков отвез отважную летчицу Анну Страйстер в военно-полевой госпиталь, в который превратилась обычная сельская больница, и вернулся обратно на позицию.

Накал боя стал понемногу затихать – атака «Альбатросов» с Георгиевскими лентами на крыльях «охладила пыл» бандеровских карателей жидким огнем объемно-детонирующих взрывов и стальными противопехотными «стрелками». Да и бомбометание по своим с борта украинских «Сушек» оптимизма карателям не прибавило. Как бы то ни было, но появилась небольшая передышка.

Которая была нарушена «визитом вежливости» двух бородатых «абреков» из отряда Чечена. «Горячие южные парни» тащили под руки обладателя более северного темперамента. Голова последнего была замотана окровавленными бинтами.

– Кто таков?

– Наемника взяли. То ли немец, то ли чех… Контузило, потерял сознание…

– Очнулся – гипс! – улыбнулся Константин Новиков. – Ну-ка скажи: «Чьйорт побъеры!»

– Ja porucznik Wojska Polskiego! – зло сверкнул глазами из-под бинтов наемник с белым орлом на шевроне. – Stanisław Białecki.

– По-моему, он – офицер Войска Польского, – пожал плечами Константин Новиков. – По-русски понимаешь?

– Języku rosyjskim nie rozumiem![58]

– Не выделывайся, брат-славянин, все-то ты понимаешь! Только гонор польский мешает нормально общаться. А гонор, как известно, выбивается прикладом по ребрам! Какого хрена вы вообще здесь воюете?!

– Polacy walczą przeciwko rosyjskich najeźdźcуw! – Поляки воюют против русских оккупантов! – на этот раз поручик соблаговолил перевести.

– Что-то ты путаешь, потомок «четырех танкистов и собаки»![59]– ведя своеобразную «политбеседу», старший лейтенант медицинской службы Вооруженных сил России обрабатывал рану головы польского наемника.

– Walczyć o swoje. Na Kresach Wshodnia! – Воюем за свое. За Кресы Всходние!

Kresy Wschodnie – это польское название территорий нынешних Западной Украины, Белоруссии и Литвы, некогда входивших в состав Речи Посполитой. Так называемые «восточные окраины». Распространению термина способствовало представление об особой «цивилизаторской миссии» поляков на этих землях. Например, некто Дмитрий Галковский иногда высказывает эту мысль в весьма простой и незамысловатой форме: «Россия – следствие колонизации поляками диких восточноевропейских равнин».

– Jak świat światem, nie będzie Moskal Polakowi bratem! – Пока свет стоит, не будет москаль поляку братом! – «родил» еще одну «мудрость» польский поручик Станислав Бялецкий.

– А вот в 1410 году в битве при Грюнвальде и поляки, и русские, и литвины, и даже татары сражались плечом к плечу против немецких крестоносцев! – парировал Константин Новиков. Все же военная история тоже входила в курс обучения в Военно-медицинской академии Санкт-Петербурга.

Станислав Бялецкий скривился, но не от боли физической.

– Walczę dla tych polskich facetуw, ktуrzy zginęli w samolocie transportowym na lotnisku Ługańsku! – Я сражаюсь за тех польских парней, которые погибли в транспортном самолете над аэропортом Луганска!

– Но там же были вроде бы как только украинские десантники!.. – удивился старший лейтенант Новиков.

– Kurwa mać! Ukraińcy – fałszywy pies! – Украинцы – лживые собаки! Там погибло еще и полсотни наших спецназовцев.

Старший лейтенант Новиков что-то слышал об этой версии уничтожения украинского тяжелого «транспортника». По данным ополчения Луганской Народной Республики, на месте падения самолета «Ил-76» украинских ВВС было найдено множество обгоревших документов на польском языке. Широкофюзеляжный транспортный самолет «Ил-76» был сбит ракетой 14 июня. Он упал недалеко от аэропорта Луганска. По официальным данным украинской прессы, погибло сорок десантников и девять членов экипажа.

К тому же, загибаем пальцы, экипаж «Ил-76» состоит из: командира воздушного судна, второго пилота, штурмана, бортрадиста и бортинженера. Всего – пятеро. А киевские власти твердят о девяти членах экипажа. Кем же были еще четверо?.. Дублирующий экипаж? А, простите, на хрена дублирующий экипаж при полете меньше чем на пятьсот километров при нормальной дальности «Ил-76» в более чем пять тысяч километров? Короче говоря, вопросов больше, чем ответов. И все – крайне неудобные для фашистской власти, оккупировавшей Киев…

Константин Новиков еще недоумевал, а на хрена было вообще гнать из Николаевской области тяжелый четырехмоторный «транспортник», жечь прорву дорогостоящего авиатоплива ради всего лишь сорока бойцов, пусть и неплохо подготовленных?! Теперь все становилось на свои места.