— Я знаю! — таким зловещим тоном подтвердила осведомленность о собственной привлекательности гоблинша, что мне стало жутко.

— А где Жан? Он же тут еще недавно был… — встряла в разговор Айлири.

Гоблинша погрустнела и села обратно, зябко передернув плечами.

— Он — на смотре! Боевом. Его вашество, глава Службы Безопасности Академии изволил восстать из могилы, и первое, что он пожелал увидеть, — свой личный состав.

Хм-м-м… лично меня это наводит на определенные мысли… и ассоциации. Нехорошие такие!

— Ну, смотр — это еще не конец света! — оптимистично заметил Грэгори, перекладывая корзиночку с лекарствами из одной руки в другую.

— Кому как, кому как… — уныло протянула Жаннет и подтащила к себе большую ведомость. Полистала и поставила напротив наших фамилий крестики. Типа — вернулись! А потом последовал очередной виток жуткостей из жизни привратников, стражей и иже с ними.

— Между прочим, этот гад упокоенный спросонья всегда жрать хочет! То есть если его сейчас там что-то не устроит, то он может решить поужинать, не отходя от плаца!

— А это разве разрешено? — со страхом пролепетала Айлири, сжимая локоть Грэгори, который в это время с интересом изучал декольте дриады.

— А кто ему запретит?! — угрюмо фыркнула гоблинша. — Разве ректор или его правая рука. Которая призрачная… Но и Черному Принцу, и Ильсору нет никого дела до того, как Нифигасэй-Сибэль муштрует свой личный состав!

— Кто?! — Я нервно хихикнула, подумав, что ослышалась.

Мне повторили. Я повторно удивилась.

Неужели упокоенный глава СБ и есть наше знакомое умертвие? Имя-то созвучно! Нет, ну все же, как его родители недолюбливали, если так обласкали?..

— Так, я вас отметила! — Жаннет захлопнула книжечку учета. — Свободны! Только вы это… Лучше окружной дорогой идите, ага?

— А что на прямой?

Скорбно и тихо:

— Нифигасэй-Сибэль…

— Спасибо за совет! — дружно сказали мы и, пожелав гоблинше хорошего вечера, также дружно свернули на прямую аллею.

Спустя полминуты я, нервно сжимая ладошки, поведала Айли и Грэгу:

— Я никогда себе не прощу, если этого не увижу!

— Аналогично!

— А если ОН нас увидит? — вполне здраво засомневалась дриада, слегка затормозив.

М-да, причина… Мы замедлили шаг, тоже убоявшись перспектив. Все же этот… ха!.. Нифигасибэль на всех тогда произвел поистине неизгладимое впечатление. Я даже улыбнулась, от забавного прозвища, которое сложилось в уме.

— А мы — по кустам! — громким шепотом предложил выход пакостник.

— А если заметит?

— На этот случай есть универсальная отмазка всех времен и народов: «Мимо проползали!»

Собственно, решение было принято, и мы не собирались отступать. Идиоты… Все же любопытство, порой болезненное, — это общая черта факультета интриганов и пакостников. Почему болезненное? Ведь последствия бывают иногда отнюдь не радужными!

Так что мы неторопливо шли по центральной аллее, отмечая странную тишину. Птицы не пели, цикады не стрекотали, домовые с матами не носились. Ненормально. Да и деревьев с прочими растениями почему-то стало меньше, и половина беседок больше не была увита плющами… Половины статуй мы тоже недосчитались. Короче — дело нечисто!

Когда мы подходили к большой полянке, которая находилась в стороне от основной дорожки, то услышали чей-то злобно матерящийся голос. Мы осторожно подобрались поближе и, замирая от страха, выглянули из-за ближайшего дерева.

Во-первых, поляну мы не узнали. Из ниоткуда там появилась большая площадка, вымощенная старыми плитами, которые словно бы из-под земли поднялись. А на площадке было много зелени… Деревья, у которых внезапно нарисовались весьма виноватые лица, стояли, понурившись. За ними прятались свившиеся гигантскими змеями лозы и лианы.

В вольных позах по всему периметру плаца застыли статуи из сада. Химеры и горгульи зябко ежились и старались лишний раз не шевелиться. А еще мелко дрожала вся округа, потому как от земляного дракона на поверхности остались только страдальчески подведенные к небу глаза, а остальное тельце старательно заныкалось в той матушке, которая сыра земля, и надеялось, что авось пронесет.

Во-вторых, между всей этой красотой носился злобный серый эльф с красными глазами, и уж его-то мы опознали сразу — и в профиль, и анфас. Надо заметить, что с нашего последнего рандеву в склепе некроэльф стал выглядеть гораздо лучше… Саван он сменил на нормальную одежду, помылся и заплел волосы, так что сейчас на мой, исключительно девичий взгляд, он выглядел довольно привлекательно.

Я покосилась на Айлири. Судя по тому, с каким интересом дриада ме-е-едленно скользила взглядом по тренированному телу ругающегося главного охранника, она мою позицию разделяла. Вот только…

— Айли, он же мертвый! — громко прошептала я, дернув девушку за рукав. — Так что ты это… Без фанатизма!

— Мертвый-то мертвый… — согласилась девушка, а потом ткнула пальцем в сторону площадки. — Зато посмотри, какой активный!

Я взглянула. Эльф как раз орал на каменного дракончика, который медленно закапывался в почву, судя по всему, всерьез рассчитывая там избежать упыриного гнева.

— Нет, это что такое?! — разорялся Сибэль, расхаживая перед… уже надбровными дугами статуи. — Это у меня отпуск, а не у вас, уважаемый!

— На Академию не нападали… — виновато пробулькала земля.

— И что? Вы должны быть готовы!

Умертвие наконец заметил, что объект нравоучений фактически скрылся с глаз, а потому наклонился… И вытащил его обратно. Аж по самую пасть!

— Силен! — восхитился Грэгори.

— Какой мужчина!.. — поддержала его Айлири.

— Это некрофилия называется… — любезно просветила ее я.

— Это неполадки с мавковым мозгом называется! — прошипела в ответ дриада. — Если я не могу употребить его по назначению, еще не значит, что я не могу им восхищаться! А тут есть чем!

Тем временем эта дохлая, но активная девичья мечта обернулась к остальным и рявкнула:

— Вы все должны находиться в боевой готовности!

— Мы готовы… — подала голос какая-то горгулья.

— Да что вы говорите?! Я просыпаюсь, а у меня боевые големы стоят по всему саду в обнимку во фривольных позах!

Статуи поникли и пообещали исправиться.

— Как?! — Остроухий покойничек всплеснул руками. — Как, я вас спрашиваю, из томной девы с кувшином, в которую превратились вы, Нол-24, сделать что-то устрашающее?!

— Я — не Нол! — капризно заявила указанная статуя. — Я — Нола, между прочим!

Некроэльф отчетливо скрипнул зубами.