После разговора с Хелен я поняла, что имею право предать свою историю гласности. Обо мне написали статью, и некоторые комментаторы в интернете сочли, что выступать в суде в качестве жертвы – это унизительно. Но я считала своим долгом открыто рассказать об этом человеке, чтобы защитить его прежних и потенциальных будущих жертв.

После перерыва слово взял судья:

Мистер Джордан, вам сорок один год, вы мошенник, осужденный педофил, двоеженец и бессовестный эксплуататор женской слабости. Несмотря на наигранное раскаяние, мне ясно, что вы не испытываете к ним ни малейшего сочувствия. Вы нанесли серьезный эмоциональный ущерб трем женщинам и финансовый как минимум одной, Элис Кин.

Я ознакомился с заявлениями потерпевших – Элис Кин и вашей второй жены, Мэри Тернер Томсон, которая сегодня присутствует в суде. Вы будете осуждены за обман Элис Кин, незаконное использование ее кредитной карты, а также за два случая отказа от регистрации своего адреса. Совершенно ясно, что, в силу гуманности закона ваше наказание будет гораздо меньше, чем вы заслуживали бы.

Кроме того, электрошокер был обнаружен в машине – вы вряд ли могли бы позволить себе иметь такую машину, не обманывая других людей.

7 июля 2006 года вы не признали себя виновным по первым пяти обвинениями в мошенничестве, но признали факт двоеженства. Вы также признались во владении запрещенным оружием и в одном из двух случаев отказа от регистрации своего адреса по закону о сексуальных преступлениях.

Хотя позже вы сообщили о признании вины по первым пяти обвинениям, заявление было сделано слишком поздно, и вы сможете получить уменьшение тюремного срока всего лишь на десять процентов.

Вкратце можно сказать следующее: вы завоевали доверие и любовь Элис Кин и выманили у нее 4500 фунтов путем обмана и мошенничества. Вы обещали вернуть полученные деньги и жениться на ней. Вы незаконно использовали ее кредитную карту, с чем связаны два обвинения. О незаконном владении запрещенным оружием я уже не говорю. Нарушения закона о сексуальных преступлениях показывают, что вы не собирались уведомлять власти о своем местонахождении. Я не принимаю во внимание заявление защиты о том, что вы не знали, в течение какого срока обязаны регистрироваться.

Я изучил и принял во внимание все документы обвинения, а также заявления потерпевших, показывающие, какой эмоциональный стресс пережили обе женщины. Путь к восстановлению у них будет долгим и непростым.

Касательно предварительной оценки вероятности рецидива, где риск называют «низким или средним», скажу, что я совершенно с этим не согласен. Внимательно изучив всю историю подсудимого, мне трудно поверить, что у него риск рецидива… «низкий».

За случаи мошенничества я приговариваю Уилла Джордана к двадцати одному месяцу заключения. При рассмотрении обвинения в двоеженстве предыдущие аналогичные дела не могли учитываться, поскольку тяжесть преступлений несоизмерима. Этот случай двоеженства очень серьезен, и последствия весьма существенны. И это требует особого приговора. Я приговариваю Уилла Джордана к двадцати одному месяцу заключения, что в сумме дает сорок два месяца.

За хранение электрошокера приговор составляет девять месяцев. Общий итог – пятьдесят один месяц. Переходим к отказу от регистрации адреса. Я считаю это преступление исключительно социально значимым. Для общества важно, чтобы местонахождение сексуальных преступников было известно. По двум случаям отказа от регистрации я приговариваю Уилла Джордана к трем и шести месяцам заключения, то есть к девяти месяцам. Общее наказание составит шестьдесят месяцев, или пять лет. При отбывании наказания должны быть учтены сто пять дней, уже отбытых подсудимым под стражей в процессе рассмотрения дела.

* * *

Пять лет – большой срок. Это означает, что Уилл будет находиться в тюрьме два с половиной года, а остальной срок будет отбывать условным. Я буду совершенно спокойна не меньше двух лет и смогу сосредоточиться на своей жизни, своих детях и своем будущем. Я и не надеялась на такое – честно говоря, вообще ни на что не надеялась. И стала свидетелем торжества справедливости – приговор ясно показал, что действия Уилла в отношении меня и других людей были преступными.

Пока оглашали приговор, я не смотрела на Уилла, избегала его взгляда и смотрела мимо, делая заметки и внимательно следя за происходящим. Я чувствовала, что он пытается поймать мой взгляд, но не реагировала. В конце я все же посмотрела на него. Дверь открылась, и он поднялся. Кто-то задал адвокату вопрос, и он остановился, повернулся и вдруг поймал мой взгляд. Уилл отреагировал мгновенно: на его лице мелькнула машинальная улыбка, но он тут же взял себя в руки, и глаза его снова стали пустыми. Я спокойно отвела взгляд.

26. Обжегшись на молоке…

Оглядываясь на эти шесть лет, я не могла избавиться от вопросов, которые постоянно крутились в моей голове: «Как я могла допустить, чтобы такое случилось? Как могла быть такой глупой?» И приходила к неутешительному ответу: да, я сделала глупость.

Меня обманули, обвели вокруг пальца, ограбили. Я верила, что человек любит меня и говорит мне правду. Точно так же я верю врачу, когда тот говорит, что прописанные им таблетки будут полезны для моего здоровья. Я не сомневаюсь в советах своего финансового консультанта – налоги нужно платить. Я наивна и доверчива. И именно это делало меня «глупой». Но я не одна такая.

Вплоть до недавнего времени изнасилованной женщине говорили, что она «сама этого хотела», и виной всему ее «распущенное поведение». Жертвы ужасных преступлений считали себя виноватыми во всем. Они держали преступления в тайне, чтобы никто не узнал об их позоре. Даже сегодня многие не сообщают об изнасилованиях, чтобы не переживать смущение и унижение, – особенно если это случилось на первом свидании. Общество считает, что эти женщины были «глупы», доверившись мужчине настолько, чтобы пойти с ним на свидание. Но ведь все ходят на свидания! Такое отношение в корне неправильно, и общество начинает это понимать.

Лишь в 70-е годы люди начали открыто говорить о растлении и сексуальном насилии в детстве. Сегодня на эту тему написано множество книг, потому что общество начинает менять свое отношение – мы понимаем, что жертв таких преступлений нельзя винить в том, что с ними случилось. Почему же я должна стыдиться того, что случилось со мной? Действия Уилла Джордана в отношении меня и других женщин были насилием – насилием над доверием и любовью, насилием и манипулированием властью. Кроме того, его признали виновным в мошенничестве и краже средств. Да, я взрослая женщина, давно не ребенок, но