цепью локти свести, можно ещё вывернуть... Никакой силы не хватит вырваться.

Ролан остро взглянул на деда и зябко поёжился. То с каким знанием было сказано навевает плохие мысли о прошлом сестры. Галахад вздохнул ещё раз, отвёл взгляд и пробормотал:

— Дети бывают очень буйные... Что делать будем, каган?

— Возвращаемся в столицу, немедленно. — Выдохнул Ролан. — Коней не жалеть!

***

Кэрис взяла длинный нож со стола с оружием для ополченцев. Воровато оглянулась, мама зычно инструктирует новоприбывших. Отряд степных удальцов, загнавший коней, лишь бы успеть на войну против эльфов и дворфов. Поодаль на стену поднимают бочки смолы. Соорудив подъёмник из досок и толстых канатов, которые тянут дюжие мужчины из железного клана. Принцесса поднесла нож к лицу, вгляделась в отражение на клинке. Улыбнулась ему, вдруг на той стороне непросто отражение. Зыркнула на маму и стукнула по острию пальцем.

Кожа натянулась, она почти ощутила укол, но металл загнулся. Девочка пискнула и торопливо выпрямила двумя пальцами, придавила. Получилось совсем некрасиво, будто сдавила мягкую глину. Кэрис втянула голову в плечи и вернула нож на место. Отошла, заложив руки за спину.

Поняв, что на неё не смотрят, перебежала к телеге с вактийскими доспехами. Трогать не стала, хоть они и блестят на солнце, как драгоценные камни.

Жизель оглянулась на дочь, тайком выдохнула и вернула взгляд на новобранцев. Крепкие и отчаянные, хорошее сочетание для набегов, но плохое для войны. Но даже такая подмога к месту.

Она должна была уже два дня как вести армию на Врата, но дворфы полезли из всех щелей, как тараканы. Скрипя зубами пришлось зачищать окрестности и укреплять гарнизоны постов и крепостей. Отец и каган будут не в восторге, ведь их отчаянный порыв канул в никуда.

Женщина мотнула головой, прогоняя пораженческие мысли. Нет, они выиграли время! А оно самый важный ресурс! Новоприбывшие сообщили, что из Степи движется настоящая Орда. Все короли и малые каганы выделили лучшие силы и лучших воевод. Подписали договор о прекращении вражды. Теперь объединённая сила сметёт любого врага... только если это не крепость. У степняков закономерные проблемы со штурмом укреплений. Коня не заставишь карабкаться по стене и даже по лестнице благородный зверь не захочет подняться.

Однако, стоит им войти в пределы королевства и ни один дворф не посмеет высунуться из норы. На губах женщины заиграла улыбка-оскал. Она, как наяву увидела конную Орду, втаптывающую врагов в грязь... за руку дёрнуло и девичий голосок развеял видение:

— Мама... мам! Я кушать хочу!

— А? Да... сейчас милая, я тоже проголодалась.

Жизель наклонилась к дочери, подхватила подмышки и одним движением усадила на шею. Кэрис счастливо завизжала, вскинула ручки к небу. Степнячка засмеялась и пошла к развёрнутой прямо на улице полевой кухне.

— Золотце, ты что же, совсем не боишься битвы? Тебя ведь... придётся отправить в бой. Будешь прикрывать фланг! — Осторожно спросила Жизель, чувствуя, как по сердцу скользит раскалённый нож.

Не должна мать говорить детям такое! Даже мальчикам, которые и так рождены для битв и славной смерти!

Кэрис замотала головой с таким усердием, что волосы растрепались и накрыли лицо. Широко улыбнулась, зубы у неё прорезались все, но ещё остались чуть утопленными в дёсны.

— Зачем бояться?

— Страх, это нормально. — Заметила Жизель. — Бесстрашные зачастую дураки.

От кухни вкусно веет жареным мясом и кашей. Ухо ловит стук ножей по доскам и бульканье воды в котлах. Повара суетятся, готовя на целую армию и заготавливая припасы на случай долгого похода. Всё-таки отвечающие за провизию обязаны быть отчаянными оптимистами...

— Знаю! — Посмеялась Кэрис, вертя головой и высматривая птичку в небе. Та скользит над крышами расправив крылья и, судя по размерам, является горным орлом. — Дедушка часто повторяет, но я не боюсь!

— Почему?

— Папа сказал, что всё будет хорошо!

Жизель улыбнулась и сбилась с шага, осознав, ЧТО сказала дочь.

Глава 51

Конь под Роланом упал на полном скаку, парня вышвырнуло из седла. Покатило по земле, как пустую бочку, подбрасывая на торчащих камнях. Ролан извернулся, оттолкнулся руками и подскочил, трижды крутанувшись в воздухе. Подошвы грохнулись об землю, оставив глубокий отпечаток. Мимо пронёсся остальной отряд. Один воин затормозил, соскочил с седла и бегом подвёл хрипящего скакуна кагану.

Ролан с горечью оглянулся на своего, конь не двигается, на губах пузырится кровавая пена. Воин опустился на колено и протянул поводья. Парень взял и с места запрыгнул в седло, ударил пятками под бока. Конь всхрапнул и сорвался с места, вытягиваясь струной. Ветер засвистел в ушах, а лес по обе стороны смазался в зелёные полосы.

Нагнав отряд, поравнялся с Галахадом, старик криво ухмыльнулся и показал большой палец. Его конь скачет ровно, но поматывает головой, будто отгоняя подступающее изнеможение. Они несутся без отдыха второй день, но легион обогнали незначительно. Из-за окольных путей и скорости эльфов.

На полном ходу пронеслись мимо заставы, Ролан успел выпрямиться и вскинуть кулак. Отряд послушно затормозил. Часть коней повалилась на землю, хрипло дыша и вращая глазами. Узнав короля, а точнее, Галахада, стражи высыпали за деревянный забор. Опустились на колено и склонили головы.

— Меняем коней и в путь! — Скомандовал Ролан, повернулся к командиру заставы и рыкнул. — Уходите к столице немедля! Завтра здесь пройдёт легион!

***

Алаин мрачно смотрит с высоты седла на приближающийся отряд. Низкорослые воины на низких конях, скачут параллельным курсом на сближение. Впереди на белоснежном коне восседает гладковыбритый дворф в лазурных латах. Голова его сверкает в полуденном солнце, как объятая белым пламенем.

— Пожаловал всё-таки. — Буркнул Алаин, взмахом руки приказав опустить оружие.

— Кто это? — Прошептал адъютант, стараясь не смотреть на командира.

Лицо парня покрыто синяком, а припухлость с носа не сходит который день. В седле держится настолько прямо, будто кол проглотил. Отводит лопатки назад, лишь бы одежда меньше касалась рассечённой кожи на спине. Дворфийский отряд поравнялся с легионом, а всадник в лазури направил коня к Алаину. За его спиной на фоне леса возвышаются горные пики, сверкают снежными шапками. По мере приближения стало ясно, что «огонь» на голове, это татуировка с бриллиантовой крошкой. Семизубый венец, символ королевской власти дворфов.

— Их Мощь, господин Онд! — С наигранной радостью крикнул Алаин, поднимая правую руку. — Рад вас видеть.

Глаз скользнул по боевому молоту, притороченному к седлу. Массивный, на длинной рукоятке, такой не каждый дворф поднимет. Навершие