Как ни странно, Кристина проснулась первой. С трудом разлепив глаза, она сладко зевнула и потянулась, нечаянно запустив руку в густую бороду Ульва. От столь бесцеремонного вмешательства в личное пространство воин открыл глаза и уставился на девушку.

– Тебе не хватило кровати? – кротко поинтересовался он, шаря руками по полу.

– Нет, с чего ты… ой. – Кристина запоздало сообразила, что до сих пор лежит на широкой груди спутника там, где ее настигла странная слабость.

Она собралась обсудить с Ульвом вчерашнее, как воин вдруг вскочил и начал рыскать по домику крайне недобрым взглядом.

– Куда подевалась старуха?! – прорычал мужчина. – Где эта карга и мой топор?!

– Понимаешь, тут такое дело…

– М? – Вскинув бровь, Ульв повернулся к девушке, и она, наскоро пригладив волосы, рассказала ему обо всем.

Пеплогривый слушал Кристину, попутно обыскивая дом, причем после того, как узнал о посягательстве на собственную жизнь, совершенно перестал стесняться: опрокинул стул, сломал полку и попросту вырвал створку старого шкафа, когда тот отказался открываться. Затем Ульв перевернул кровать и успокоился только тогда, когда спрятанный под ней топор вновь оказался у него в руках.

– Мара, – поморщился Пеплогривый, возвращая Кристине сломанный меч, лежавший под кроватью рядом с его оружием. – Порождение тьмы, столь же древнее, как саги о героях прошлого. Она питается страхом и кровью. Не думал, что столкнусь с чем-то подобным. Ты как?

– Эм-м… нормально. – Кристину удивил вопрос Ульва, в котором прозвучали мягкость и забота.

– Ты снова спасла меня. – Воин покачал головой и помрачнел. – А ведь это я должен заботиться о тебе и защищать… но вместо этого попался в ловушку, как глупая муха в сети хитрого паука!

– Не вини себя! Она что-то подмешала в еду.

– Это моя вина. Я проявил беспечность. Поверил в законы гостеприимства и даже не подумал о последствиях!

Ульв обрушил кулак на стену, и избушка застонала от сотрясшего ее до основания удара. На костяшках мужчины выступила алая кровь, но он не обратил на это внимания. Он ударил еще дважды, и каждый раз Кристина вздрагивала от глухого звука. Выместив злобу, Пеплогривый успокоился, его плечи сникли.

– Я подвел тебя. Снова. Ты уже потеряла из-за меня свою силу, а сегодня едва не отдала жизнь.

Поначалу девушка растерялась, не зная, с какой стороны подойти, чтобы успокоить мужчину. Но теперь, услышав эти слова, разозлилась.

– Прекрати, Ульв! – строго произнесла Кристина. – Я сама в состоянии решить, что и как делать. Излечить тебя было моим желанием!

– Но тебе не пришлось бы этого делать, будь я сильнее…

– Ты пострадал, защищая меня. – Девушка поднялась и приблизилась к воину. Взяв его окровавленную руку в свои теплые и мягкие ладони, она заглянула мужчине в глаза. – Как я могла оставить умирать того, кто пожертвовал всем ради меня? Ульв, ты почти отдал за меня жизнь, а я – всего лишь силу, к тому же… Смотри.

Золотое свечение вспыхнуло на пальцах девушки и… погасло.

– Как же… – Она несколько раз моргнула, переведя непонимающий взгляд с одной руки на другую. – Я же вчера… и когда мы падали, у меня появились крылья, я почувствовала!

– Вчера?

– Первый раз, когда мы падали, помнишь? Ты не мог догнать меня и тогда… Не знаю, как объяснить, но меня будто подбросило вверх!

– Я думал, мне почудилось. – Ульв поджал губы. – Ты уверена?

– Да, – кивнула девушка. – А эта, как ты ее назвал? Мара? Она околдовала нас или же подмешала что-то в еду: я не могла двигаться, но лишь на время. И когда я коснулась тебя, то и ты исцелился! – Воодушевление Кристины пропало, когда теплая кровь спутника оказалась на ее руках. – А теперь – ничего не выходит. Как бы я ни старалась.

Девушка зажмурилась, взывая к своим волшебным силам, но не почувствовала ничего, кроме подступившей тошноты и головокружения. Ее ощутимо качнуло в сторону, но Кристина устояла на ногах, вцепившись в руку Ульва.

– Тебе нужно отдохнуть, – серьезно сказал воин. Невзирая на вялое сопротивление девушки, он усадил ее на плащ у почти потухшего очага. – Не знаю, что там с твоей силой, но тебе стоит отдохнуть. Не нужно так стараться из-за пустяков.

– Это не пустяки! – Кристина замотала головой и сразу же пожалела об этом – перед глазами разве что звездочки не закружились. – У тебя кровь идет!

– Во мне ее еще много, – успокоил девушку Ульв. – К тому же бывали случаи, когда крови из меня вытекало куда больше. Парой рубцов больше, парой меньше – не важно.

– Шрамы украшают мужчину, да?

– По крайней мере, женщинам нравится их гладить, – улыбнулся воин и нежно, но в то же время настойчиво уложил Кристину на плащ. – Отдохни, а я пока осмотрюсь здесь. Набирайся сил, а потом мы отправимся в путь и… – Не договорив, Ульв улыбнулся – его спутница уже спала.

– Может, стоило переночевать в доме? – Несмотря на то что Ульв разбудил ее после полудня, Кристина не выспалась и теперь отчаянно зевала.

Прикрывая рот ладошкой, она сонливо потирала глаза и периодически клевала носом. Пребывая в таком состоянии уже несколько часов с момента пробуждения, Кристина удивлялась, как это она до сих пор не упала в снег. Пусть Ульв и забрал у нее даже сумку с яйцом, идти все равно было очень тяжело – за ночь снега намело столько, что в некоторых местах девушка проваливалась едва ли не по колено.

– Нельзя, – дернул головой шагающий впереди воин. – Помнишь драугров? Что, если они смогут спуститься?

– Ну У-у-у-льв, – простонала Кристина, которой вдруг захотелось быть капризной и слабой. Видимо, весь свой запас героизма вкупе с решительностью она исчерпала в бою с марой и теперь чувствовала себя безвольной тряпкой.

И что самое страшное – Кристина вовсе не стыдилась этого. У нее и прежде случались приступы апатии и непреодолимого желания поныть, но после смерти родителей благодарных слушателей, согласных терпеть подобные выходки, не находилось, до нынешнего момента.

– Если ты устала, я могу понести тебя, но останавливаться нельзя.

– Понести? Прямо на ручках? – прошептала девушка и мечтательно зажмурилась – идея спутника пришлась ей по душе.

Да, плюсов много: не нужно идти самой, снег не насыпается в сапожки, можно поспать и вообще, какая женщина не мечтает, чтобы любимый мужчина носил ее на руках? Пусть он и не особо сообразительный…

Мысль о несообразительности и черствости спутника незамедлительно насторожила Кристину. Богатое воображение незамедлительно представило ей два варианта развития событий: первый – желаемый, когда Ульв бережно несет ее, как принцессу, прижав к груди, а она млеет и нежится в крепких объятиях; и второй – наиболее вероятный, когда неотесанный мужлан тащит ее на плече, словно мешок с картошкой, а она беспомощно болтается из стороны в сторону, роняя горькие слезы обиды на его широкую спину.