Время тянулось бесконечной чередой голых стен, льда и темноты. Спутники много раз останавливались для коротких передышек и дважды – чтобы поспать. Подгоняемые желанием как можно скорее оставить пещеры за спиной, они шли до тех пор, пока усталость не брала свое. В такие минуты Кристина просто ложилась на свой плащ и сворачивалась клубком вокруг яйца дракона, согревавшего ее своим теплом. Ульв устраивался сзади, и его рваный плащ служил одеялом. Вот так, среди льда и тьмы, Кристина умудрялась находить уют и спокойствие: несмотря на стеснения и невзгоды – она засыпала с улыбкой.

После второй стоянки на сон и вроде как завтрака спутники поняли, что полностью исчерпали свой провиант – запасы Гуннара, даже при строгой экономии, приказали долго жить. Вода кончилась и того раньше, так что пришлось заполнить мех битым льдом и положить сверху на яйцо дракона: света стало меньше, зато путешественники, особенно Кристина, получили пригодную для питья воду. По ее мнению, выросший в диких условиях Ульв мог совершенно без вреда для собственного здоровья пить даже из лужи, тогда как ее желудок нуждался в более деликатном обращении.

Оставалось надеяться, что они смогут отыскать чего-нибудь съестное прежде, чем Пеплогривый решит использовать в пищу яйцо дракона. В животе у мужчины уже воинственно урчало, да и сама Кристина чувствовала сильный голод.

«Эх, сейчас бы нагрянуть в какой-нибудь ресторан, можно даже набрать фастфуда…» – размечталась Кристина и почувствовала, как рот наполнился слюной, а в животе заурчало едва ли не громче, чем у Ульва. Но делать было нечего – хотеть есть и поесть, увы, не одно и то же. Стараясь не слишком-то усердствовать в своих гастрономических фантазиях, Кристина и сама не заметила, как в конце тоннеля появился новый источник света. Только когда Ульв несильно толкнул ее в плечо, девушка отвлеклась от собственных мыслей и подняла взгляд.

– Это же…

– Кажется, мы вышли.

Сначала Кристина шла нерешительно, затем, все больше ускоряясь, почти побежала. С каждым шагом свет становился все ближе и ближе, и вот, когда над головой девушки вспыхнули тысячи звезд, она… полетела вниз.

Все, что успела Кристина, – сильно перепугаться, когда земля вдруг ушла из-под ног. Она зажмурилась и прижала к себе яйцо, но неожиданно поняла, что не падает.

– Под ноги смотри. – Повиснув над обрывом, Ульв одной рукой сжимал топор, который вонзил в ледяную глыбу, а другой удерживал ремень тощей сумки, которая до сих пор моталась на плече Кристины. Именно на этом ремне сейчас и висела жизнь девушки.

Когда Ульв затащил непутевую спутницу наверх, она отползла от края пропасти и перевела дыхание.

– Как же хорошо, что люди в этом мире используют такие вот замечательные сумки, а не хлипкие пакетики из супермаркетов, – пробормотала она, перевернувшись на спину и поймав рукой несколько крупных снежинок, неторопливо опускавшихся на землю. – Да?

– Будто я понимаю, о чем ты. – Скрестив руки на груди, Ульв стоял на самом краю обрыва и рассматривал открывшуюся перед ним панораму.

– Не важно, просто забей. – Встав, Кристина отряхнулась.

– Кого?

– Я уже говорила, что ты неисправим? Говорила? – Подойдя к спутнику, валькирия толкнула его локтем. – Лишь бы отправить кого-нибудь на тот свет! Лучше бы… Ух ты! Красота-то какая! – восхищенно протянула девушка, когда увидела то же, что и воин.

Они стояли на небольшой ледяной площадке-выступе, посреди скал. По эту сторону горы выглядели столь же неприступно и угрожающе. Под ними раскинулись усыпанные лесами холмы, а за ними горел множеством огней какой-то город. По крайней мере, Кристине показалось, что это именно город, а не селение, – он был куда больше и находился на небольшом возвышении. По сторонам от него виднелись островки огоньков поменьше, видимо селений. Лунный свет отражался от двух больших озер и трех рек, деливших долину на несколько частей.

– Красота! – завороженно повторила Кристина.

– Разве? – Ульв не выглядел впечатленным. Наоборот, поджав губы, он равнодушно осматривал окрестности. – Тут все почти так же, как и с нашей стороны.

– А это плохо?

– Кто знает, – беззаботно отозвался воин и достал из-за спины топор. – Давай сюда яйцо.

– Да что ты к нему привязался-то?! – Кристина спрятала ношу под плащ. – Оно мое, отстань!

– До чего же ты упрямая…

– Сам-то?! Да ладно тебе, Ульв, – взмолилась Кристина. – Оно же много места не занимает, к тому же несу его я. И ты разве забыл, как оно согревало нас своим теплом в пещере? Или воины Волчьего племени не платят долги?

– Если и платят, то явно не детенышам ледяных драконов. – Ульв ткнул пальцем в темно-синюю скорлупу.

Отчаявшись, Кристина пустила в ход свое самое последнее и верное оружие – женские слезы. Поджав задрожавшие губы, она трогательно взглянула на спутника, но неожиданно наткнулась на суровый и совершенно бесстрастный взгляд.

– На меня не действуют ваши женские уловки. Я отлично их знаю.

– И откуда ты взялся, такой всезнающий?!

– В детстве, – Ульв взглянул на звезды, – когда Астрид была еще малышкой, я часто присматривал за ней. Тогда она показывала мне разные лоскуты ткани и спрашивала – красивые они или нет. Если я кивал, то она гладила меня по голове, а если говорил «нет», то она нападала до тех пор, пока я не соглашался. Так я постиг женскую натуру.

– Не все женщины так себя ведут! – сдвинула брови девушка.

– То есть ты признаешь, что детеныш дракона опасен, и позволишь мне от него избавиться?

– Ни за что!

– О чем я и говорил, – удрученно вздохнул воин. – Ладно, можешь таскаться с ним и дальше. Пока. Но учти, как только я посчитаю, что это представляет угрозу. – Ульв продемонстрировал спутнице топор. – Поняла?

– Поняла. – Скрыв улыбку и радость от очередного выигранного раунда, Кристина серьезно кивнула.

– Дай мне слово, – потребовал Пеплогривый.

– Вот же зануда! – Кристина всплеснула руками, но Ульв продолжал хмуро смотреть на нее исподлобья.

Битва взглядов длилась несколько секунд, после чего девушка все же сдалась.

– Хорошо! Если нам будет угрожать, о боги, опасное и ужасное яйцо, то я не стану препятствовать, и мой храбрый защитник сможет сразить столь страшного противника и превратит его в глазунью! За этот подвиг сам Всеотец, безусловно, примет тебя с распростертыми объятиями!

– И зачем нужно столько слов?

– Как зачем?! Чтобы ты понял всю степень моего негодования! – От этого самого негодования Кристину сейчас просто распирало, а последующая реплика спутника увеличила его степень десятикратно.

– Значит, ты зря старалась.

– Ну, знаешь ли, это просто возмутительно и… Почему ты так на меня смотришь?

– Жду, когда ты наконец уймешься и спустишь вниз и меня, и свое драгоценное яйцо, – невозмутимо ответил Ульв.