— Я не смог подобраться к храму или к миссии ближе чем на двести шагов, — устало сообщил им Хирага. — Поэтому мы не сможем сжечь её и убить князя Ёси вместе с остальными бакуфу, когда они прибудут. Это невозможно. Мы должны устроить на него засаду где-то в другом месте.

— Извините меня, Хирага-сан, но вы уверены, что это был князь Ёси? — спросил один из людей Мори.

— Да, я уверен.

— Я по-прежнему не могу поверить, что он рискнул выйти из замка с небольшой охраной только для того, чтобы встретиться с какими-то вонючими гайдзинами, даже переодевшись. Он слишком умен и, без сомнения, знает, что является главной мишенью для сиси, не считая сёгуна, большей даже, чем предатель Андзё.

— Он вовсе не так хитер, я узнал его, однажды я оказался рядом с ним в Киото, поэтому я знаю его в лицо, — ответил Хирага, в глубине души не доверяя ни одному из самураев Мори. — Какая бы ни была тому причина, он мог рискнуть посетить миссию без охраны один раз, но не два. Я уверен, именно поэтому самураи бакуфу там сейчас кишмя кишат. Но завтра он снова выйдет из замка. Для нас это возможность, которую мы не можем упустить. Где бы мы могли устроить засаду? Знает кто-нибудь?

— Это зависит от количества самураев, которые будут сопровождать кортеж, — сказал опять один из Мори. — Если встреча вообще состоится, как того хотят гайдзины.

— Если? Ты думаешь, князь Ёси стал бы прибегать к уловке?

— Я бы прибег, будь я на его месте. Не зря ему дали прозвище Лисица.

— И как бы ты поступил?

Человек поскреб ногтями подбородок.

— Придумал бы какую-нибудь отговорку, перенес встречу.

Хирага нахмурился.

— Но если он все же отправится в миссию, как и вчера, в каком месте пути он был бы наиболее уязвим?

— При выходе из паланкина. На переднём дворе гайдзинов.

— Туда нам не пробраться, даже если мы предпримем отчаянный бросок, заранее обрекая себя на смерть.

Молчание стало ещё более глубоким. Потом Ори тихо сказал:

— Чем ближе к воротам замка, тем спокойнее будут чувствовать себя его военачальники, следовательно, тем меньше телохранителей будет находиться в непосредственной близи от него и тем ниже будет их бдительность, на пути из замка… или при возвращении в него.

Хирага удовлетворенно кивнул и улыбнулся ему, потом сделал знак одному из своих соотечественников.

— Когда все проснутся, скажи маме-сан, пусть приведет Ори врача, тайно и без промедления.

— Мы ведь уже решили, что это рискованно, — тут же возразил Ори.

— Все, что имеет ценность, следует оберегать. Ваша идея безупречна.

Ори благодарно поклонился.

— Тогда мне лучше самому к нему пойти, neh?

С первыми лучами солнца Филип Тайрер наполовину бегом, наполовину шагом спустился к причалу с двумя шотландцами, сержантом и рядовым, за спиной.

— Господь милосердный, Филип, двух человек охраны больше чем достаточно, — сказал ему сэр Уильям минуту назад. — Если джапо затевают недоброе, всего нашего гарнизона не хватит, чтобы защитить вас. Мое послание должно быть доставлено адмиралу Кеттереру, и посланник — вы. До свидания!

Как и сэру Уильяму, ему пришлось пройти сквозь сотни хранящих молчание самураев, которые собрались у миссии перед самым рассветом. Никто не угрожал ему и, казалось, даже не замечал его присутствия, удостаивая его самое большее коротким взглядом. Теперь впереди лежало море. Он ускорил шаг.

— Стой, кто идет, а то снесу голову к чертям собачьим, — произнес голос из белесой мглы, и он встал как вкопанный, неловко взмахнув руками.

— Разрази меня гром, — ответил Тайрер, чувствуя, как от страха колотится сердце. — Кто ещё, чёрт подери, это может быть, по-вашему, если не я? У меня срочное послание к адмиралу и генералу.

— Виноват, сэр.

Тайрер быстро спрыгнул в катер, и матросы налегли на весла, держа курс на флагман. Он был готов плакать от радости, что выбрался из ловушки, в которую превратилась миссия, и всю дорогу подгонял гребцов, а потом взлетел по трапу, прыгая через две ступеньки.

— Привет, Филип! — Марлоу был вахтенным офицером на главной палубе. — Что там, дьявол меня задери, стряслось?

— Хеллоу, Джон, где адмирал? У меня к нему срочная депеша от сэра Уильяма. Наша миссия окружена целыми тысячами этих ублюдков.

— Господи! — Марлоу торопливо повел его вниз по трапу и к корме. — Как же, чёрт побери, тебе удалось выбраться?

— Просто спустился пешком. Они пропустили меня через свои ряды, не проронив ни словечка. Представляешь, ни один из них даже рта не раскрыл, просто расступились и дали мне пройти. Не боюсь признаться, что я чуть не рехнулся от страха, — они там повсюду, кроме территории самой миссии и причала.

Морской пехотинец, стоявший в карауле перед дверью каюты, отдал честь.

— Доброе утро, сэр.

— Срочная депеша адмиралу.

В тот же миг знакомый голос прорезал дверь каюты, как стальной клинок занавеску:

— Так давайте же её сюда, Марлоу, ради бога! Депеша от кого?

Марлоу вздохнул и открыл дверь.

— От сэра Уильяма, сэр.

— Какого черта этот идиот натворил на… — Адмирал Кеттерер замолчал, заметив Тайрера. — О, вы его помощник, не так ли?

— Ученик-переводчик, сэр, Филип Тайрер. — Он протянул ему письмо. — Э, сэр Уильям шлет вам своё почтение, сэр.

Адмирал вскрыл пакет. Кеттерер был в длинной фланелевой ночной рубашке и мятом ночном колпаке, на носу сидели очки в тонкой оправе, которыми он пользовался при чтении. Поджав губы, он прочитал следующее:

Я почитаю за лучшее отменить ваше присутствие на сегодняшней встрече, так же как и присутствие генерала и всех министров. Мы полностью окружены сотнями, если не тысячами, до зубов вооруженных самураев. До этих пор они не предприняли никаких враждебных действий и не препятствовали никому покидать миссию, пока. Разумеется, японцы в полном праве располагать свои войска везде, где им заблагорассудится, — возможно, все это просто спектакль, имеющий целью вывести нас из равновесия.

Из соображений безопасности, однако, я встречусь с бакуфу один — если они появятся, как мы того потребовали. (Если это случится, я подниму на мачте голубой вымпел и приложу все силы, чтобы известить вас о том, какой оборот принимают события.) Если бакуфу не появятся, я буду ждать ещё день или два, потом, возможно, мне придется отдать приказ о позорном отступлении. Тем временем, если вы увидите, что флаг над миссией спущен, это будет означать, что она взята штурмом. В таком случае вы можете предпринимать любые действия, какие сочтете нужными. Остаюсь, сэр, вашим покорнейшим слугой…

Адмирал внимательно перечитал письмо, потом, приняв решение, распорядился: