Однако эта беспомощность, как Андрей вскоре убедился, была временной. Внезапно тело существа охватила судорога, а затем, словно привыкнув к новому телу, оно приподнялось на руках и ногах, при этом конечности его скрутило в немыслимой позе, делая его похожим на гигантского кузнечика. Напрягшись всем телом, оно подалось назад, а затем резко прыгнуло на Андрея. Но тот успел увернуться и отступить к лифту. Он рванул к лестнице и побежал вниз, перепрыгивая через ступени. Позади раздался оглушительный рев, полный боли. Внутри у Андрея все похолодело.

Пробежав три этажа, он вдруг обнаружил, что дальше лестницы нет, она просто исчезла: на ее месте теперь глухая стена. Зато дверь одной из квартир была раскрыта, словно приглашала войти. За неимением выбора Андрей кинулся туда и оказался в длинном коридоре коммуналки. Спотыкаясь о гниющий хлам и проскальзывая ногами по сырому мху, он помчался вперед, к свету, что падал из открытого окна на кухне. По дороге он успел сообразить, что это второй этаж, по крайней мере, в его мире, и, понадеявшись на удачу, оттолкнувшись рукой от подоконника, выпрыгнул на улицу.

Удача его не подвела: куча мусора под окнами смягчила падение. Но после неловкого кувырка пятка Андрея ударилась о твердый асфальт. Боли он не заметил. Подскочил и бросил взгляд наверх: из окна, единственного на голой стене дома, высунулась безликая морда преследователя, а затем и он сам принялся торопливо выбираться, хватаясь длинными лапами за раму.

Андрей помчался вперед, поняв, что снова оказался в каком-то переулке, в окружении плотно слепленных старых зданий. На некоторых сохранились даже выцветшие рекламные баннеры.

У стен переулка в беспорядке валялись старые корзины из супермаркетов, ржавые останки детского велосипеда и множество грязных, ободранных кукол – все на одно лицо. Андрею приходилось бежать по ним, то и дело ища, куда лучше поставить ногу, чтобы не поскользнуться на этой куче.

Он добрался до развилки, заметил по левую руку небольшое здание с выбитыми окнами и старую детскую площадку. Похоже, здесь когда-то был детский сад, а быть может, в нормальном мире все еще есть. Но сейчас от этого места мурашки бежали по коже. Интуитивно повернув направо, он напоследок оглянулся. Преследователя видно не было, но это не значило, что тот не сумеет легко нагнать его. Судя по тому, как ловко он выбирался из окна, со своим новым телом он уже совладал.

Что-то схватило Андрея за руку. Он вскрикнул и едва не упал. Смертельный холод разлился по руке. Повернувшись, он закричал опять и попытался вырваться, но хватка была крепкой. На него глазело не меньше десятка глаз. Стеклянных кукольных глаз, хотя лица смотрящих принадлежали вовсе не куклам. Это были лица детей. Совсем маленьких детей. Их непропорционально большие округлые тела, укутанные в бывшие когда-то белыми, а теперь грязные одеяла, выглядели наспех приклеенными к таким живым и пугающим лицам. Дети тянули бледные ручонки, медленно наступая из темного закутка переулка, за которым виднелось полуразрушенное здание. Именно одно из этих чудовищ сейчас крепко держало Андрея своей тонкой, но сильной ручкой. Оно смотрело вроде бы ничего не выражающими стеклянными глазами, но Андрей все-таки разглядел в них нечто, похожее на мольбу. Пластиковые веки ребенка открывались и закрывались вразнобой, как бывает у кукол, если их слегка наклонить. Холодная боль все сильнее охватывала предплечье Андрея и медленно ползла вверх, в то время как позади нагоняло другое чудовище.

Резко дернув рукой, Андрей сумел высвободиться, повалился на асфальт, вскочил и бросился бежать. Предплечье сковал обжигающий холод. Левая рука повисла плетью – он ее не чувствовал.

Он убегал, не разбирая дороги, кое-как огибая разорванные пакеты с мусором.

Налетев на тележку из супермаркета, он упал в грязную лужу. С трудом поднялся, чувствуя, что силы покидают его. Сердце отбивало сумасшедший путаный ритм. Мучила одышка. Андрей поднялся, глубоко вдохнул, выдохнул и снова побежал. Каждый шаг сопровождали пульсирующие, болезненные удары в голове. Он оглянулся, но, кажется, никто его больше не преследовал. Руку уже целиком сковал болезненный холод, проник под кожу, заморозил мышцы.

Лабиринт узких переулков, окруженных стенами многоэтажек, вывел Андрея к тупику. Впереди высилась голая стена, которую даже с рабочей рукой он ни за что не смог бы преодолеть. Остановившись, он порыскал глазами по сторонам и нашел полусгнивший обломок доски. Схватив его и крепко зажав в здоровой руке, он прижался спиной к стене. Тяжело дыша, посмотрел в переулок… Пусто.

Погони не было. Вокруг стояла звенящая тишина, нарушаемая лишь его собственным прерывистым дыханием.

Немного отдышавшись, он медленно побрел обратно, всматриваясь в конец переулка и держа оружие наготове.

Дойдя до перекрестка, образованного переулками, он слишком самоуверенно повернул направо и тут же пожалел об этом. В центре улочки стояла крупная собака. Вероятно, когда-то это была гончая, но точно сказать трудно. Тощее тело на длинных, как спички, ногах едва заметно болталось из стороны в сторону. На боках клочьями торчала грязная, рыжеватого цвета шерсть. Остальное тело животного было абсолютно лысым. Острые кости выпирали под тонкой бледно-розовой кожей. Длинный язык вывалился из пасти и безжизненно болтался, почти касаясь асфальта.

Животное повернулось и уставилось на Андрея белесыми, словно покрытыми бельмами, глазами. Казалось, пес слепой, но смотрел именно на человека – в этом сомнений не было. Тихо зарычав, пес выпрямился и начал медленно приближаться к человеку. Андрей попятился, не сводя глаз с собаки, пока не услышал за спиной другое рычание. Обернувшись, он увидел второго пса – чуть ниже ростом и более сбитого, но такого же уродливого и облезлого.

Ситуация складывалась патовая. Оба пути для побега отрезаны. Справа его ждет стена, слева дети-куклы и, возможно, Антон Михайлович.

Андрей зажал доску в одной руке и махнул ею перед собой. Пес на мгновение остановился, но снова направился в его сторону, рыча еще громче. Попытка Андрея лишь еще больше раззадорила его.

Поняв, что другого выхода нет, Андрей кинул доской в сторону пса, от которой тот ловко увернулся. Однако это отвлекло его, и Андрей, обогнув собаку, бросился в переулок. Он успел сделать не больше пяти шагов, когда пес ухватил его за штанину и Андрей упал на асфальт. Он развернулся и увидел прямо перед лицом оскаленную морду. Язык собаки уже касался одежды, оставляя на ней мокрые разводы. Пес, продолжая рычать, поставил лапу на живот Андрею и шире раскрыл пасть, дыша смрадом. Вязкие слюни закапали футболку.

Андрей принялся щупать правой рукой по асфальту в поисках чего-нибудь, чем можно отвлечь собаку, которая словно растягивала удовольствие перед тем, как окончательно прикончить жертву.

Пальцы наткнулись на что-то твердое. На ощупь – стеклянная бутылка. Андрей попытался схватить ее, но та выскользнула и звонко откатилась в сторону. Тогда Андрей уперся ладонями в асфальт, но поврежденная рука предательски подогнулась. Морда пса была уже совсем близко, Андрей сморщился от зловония, исходящего из пасти, и тут произошло странное.