Что еще оставалось делать? Ее наверняка уволили, хотя официально ее никогда и не нанимали. Сенатор сделает все, чтобы она и близко не подходила к этому делу. С ней было покончено.

Но кое-что она еще могла получить. И она этого хотела. Она хотела его. Она жаждала его с такой страстью, которая должна была бы испугать ее, но вместо этого – поглотила. Ей хотелось прижать Джейка к стене и вдоволь насытиться страстью. Принять предложенное им утешение. Почувствовать прощение, которое обещали его глаза.

Она приняла решение. Отстранившись от Джейка, она поднялась на ноги. Когда она протянула ему руку, в его глазах вспыхнул огонь.

Они должны были действовать быстро, но она могла это сделать. Она могла заполучить его.

– Ты уверена? – спросил он.

– Я уверена, – сказала она.

За зарослями деревьев к западу от розария находилась оранжерея – маленькое стеклянное здание с наклонными окнами и грубо сколоченными столами, на которых росли розы и орхидеи. Как только они оказались внутри, Джейк набросился на Мэгги, как голодающий на пищу. Его губы снова прижались к ее губам, руки скользнули под рубашку, прошлись по телу, сжали грудь. Его большой палец скользнул по соску через лифчик, от чего у нее перехватило дыхание.

– Боже, как ты прекрасна, – сказал он, крепко целуя ее. Быстрым движением пальцев он расстегнул пуговицы на ее блузке. Сбросив ее с плеч Мэгги, он на мгновение остановился и посмотрел на нее. Благоговение и предвкушение на его лице говорили о том, как она желанна. Его уверенные прикосновения, то, как легко он расстегнул крючки на ее лифчике, – все это возбуждало ее. Теплый воздух коснулся чувствительной кожи ее груди, и соски напряглись, жаждая прикосновения.

Ей тоже нужно было увидеть его. С лихорадочной поспешностью она взяла инициативу на себя, схватила его за плечи и прижала к стеклу. Он усмехнулся ее внезапному проявлению превосходства, его глаза просили ее продолжать.

Она сорвала с него рубашку. Его тело было подобно греческой статуе, широкое и прекрасно очерченное. Она не ошиблась насчет рельефного пресса. Мэгги легко провела кончиками пальцев по его животу и положила ладонь на грудь, покрытую густыми темными волосами. Она почувствовала, как его сердце колотится под кожей от ее прикосновения.

Это из-за нее оно билось так часто.

– Ты только взгляни на себя, – сказал он. – Боже, Мэгги. – Он поцеловал ее так, словно это было его единственным спасением. Обхватив ладонями ее груди, он провел губами по их нежным изгибам. Теплое прикосновение его губ к соскам заставило ее застонать, она задрожала, а ее ногти впились в его плечи. – Милая девочка, – прошептал он. – Такая красивая.

Раньше она посмеялась бы над такими словами, но сейчас страсть в его голосе только разжигала ее. Она обхватила его ногами, он схватил ее за талию, легко подняв. Он пронес ее на руках, прижал ее плечи к прохладному стеклу оранжереи, без остановки целуя ее шею. Она закрыла глаза от медленного, нежного, сводящего с ума поцелуя. Она чувствовала его язык во рту, у нее кружилась голова, она тщетно пыталась сохранять холодный ум – желание захлестнуло ее. Боже, как хорошо было ни о чем не думать. Просто чувствовать.

Но его прикосновение было как наркотик, ей хотелось все больше. Внутри нарастало отчаянное желание, она подтянулась выше на нем, чтобы добраться до его пояса. Она задрожала в предвкушении, его руки бесстыдно гладили ее обнаженную спину, без остановки водя пальцами по нежной коже.

– Ты сводишь меня с ума, – сказала она ему, нащупывая пряжку и расстегивая ее. Дрожащими пальцами ей удалось снять с него брюки, и они упали на грязный пол оранжереи. – Это все ты виноват, – выдохнула она, потому что так оно и было, а он рассмеялся, услышав ее раздраженный тон. Но смех перешел в стон, когда она медленно провела пальцами по натянутой ткани его боксеров.

– Ты меня убиваешь, – сказал он. – Вечно споришь. – Его большой палец расстегнул пуговицу на ее брюках. Она прижалась к нему, нуждаясь в его руках, его губах, в любом прикосновении. Ее тело было слишком напряжено, кожа – слишком разгоряченной, ей нужно было, чтобы он освободил ее. Чтобы погасил огонь, который бушевал между ними с момента их встречи. – Вечно препираешься. – Он потянул вниз молнию – металлический звук прорезал тишину оранжереи. – Всегда уходишь без прикрытия. – Ее голова откинулась назад, припав к тяжелой стеклянной стене, когда его пальцы пробежались по кружевному краю ее трусиков-бикини. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

– Что такое, милая? – спросил он, с улыбкой касаясь ее кожи: его пальцы дразнили, скользили по кружеву, но так и не прикасались к тому месту, где она их ждала. – Скажи мне, чего ты хочешь.

Она извивалась на нем, пытаясь удержаться, пытаясь думать. Но она тонула от его прикосновений, будто привязанная к якорю, тянущему ее вниз, вниз… Она хотела…

Боже, она хотела его.

– Пожалуйста, – выдохнула она.

Его язык коснулся края ее уха, она подавила стон. Она пылала, и он был единственным избавлением.

– Пожалуйста – что? – сказал он, невыносимый, красивый, сексуальный, сводящий с ума. Потом она его убьет.

Но сперва…

– Пожалуйста, дотронься до меня, – выдохнула она. – Прошу.

Она подняла глаза и увидела довольную, первобытную улыбку на его лице, когда он сорвал кружевное белье, открывая ее своему взгляду.

– Боже, Мэгги, – прошептал он ее имя, словно благословляя. Его пальцы раздвинули ее, и она задрожала, почувствовав, насколько он ее возбуждает. – Я хотел этого с самого начала, – прошептал он ей на ухо. Его пальцы двигались кругами, напряжение внутри нее нарастало, пока она не начала задыхаться от каждого вдоха, чувствуя, что она на грани оргазма. Он убрал руку, не дав ей перейти эту грань, и она заныла от неожиданности.

– Все хорошо – сказал он. – Не волнуйся… я весь твой, красавица.

Тогда он снова подался к ней, его грудь прижалась к ее груди, его член уперся в ее клитор. Она крепче обхватила его ногами, придавив сильнее, безмерно желая его. Но он схватил ее за бедра, удерживая от движения.

– Посмотри на меня, – мягко сказал он.

Оглушенная, вожделеющая, она изо всех сил попыталась сосредоточиться, но, когда она это сделала, когда ее глаза встретились с его, он скользнул в нее, и все остальное исчезло. Ее голова откинулась назад от ощущения наполненности, завершенности.

– О боже, – простонал Джейк, двигаясь внутри нее, наполняя жаром все ее тело, от макушки до пальцев ног. Каждая частичка ее была живой и пела от удовольствия. – Хочу быть в тебе, – стиснув зубы, прошептал он, закрыв глаза. – Хочу быть с тобой. Хочу, чтобы ты сводила меня с ума. Такая чертовски горячая. Чертовски упрямая. Я хочу, чтобы ты была моей.

Она чувствовала, как внутри нее нарастает оргазм, как нарастает напряжение во всем теле. Ее пальцы впились в его плечи, она прижалась к его бедрам, отчаянно пытаясь поймать это чувство. Она крепко сжала его, ногти впились в его кожу, когда их губы встретились. Сладость его губ, прижатых к ее губам, пела в каждой частичке ее тела. Она застонала от удовольствия, и его губы скользнули по ее подбородку.