– И что мы будем делать на новом месте? – спросил один из островитян.

– Будем учиться плоскоглазых убивать, – ответил Виираппан. – Потому что, как я уже сказал, в покое они нас не оставят.

– Вы спятили, – Упаннишшур приподнялся на локте и сплюнул кровь на палубу. – Люди всегда жили на Квадратном острове. И только здесь. Мы не должны покидать это место…

– Хочешь еще схлопотать? – участливо поинтересовался Феггаттурис.

– А, – махнул на него рукой Упаннишшур. – Можешь даже убить меня. Мне все равно.

– Нет, – покачал головой Виираппан. – Тебе далеко не все равно, что с тобой станет, Упаннишшур. Ты говоришь так только потому, что боишься. Нет, не Феггаттуриса, – старик усмехнулся, заметив протестующий жест Упаннишшура. – Ты боишься остаться один. Ты боишься покинуть Квадратный остров, потому что это твое детище. Это ведь ты придумал свести все плоты вместе и заякорить их тут.

Все, за исключением Упаннишшура, удивленно посмотрели на Виираппана.

Квадратный остров был такой же неотъемлемой частью Мелководья, как и селения плоскоглазых под ветвями плывущих деревьев. Как вода с плавающими в ней рыбами. Как солнце, встающее по утру над морем. Невозможно было представить мир без Квадратного острова. Потому что, по всеобщему убеждению, остров был всегда.

– Это вопрос или утверждение? – спросил у Виираппана Отциваннур.

– А ты у него спроси, – старик кивнул на Упаннишшура.

– Я не помню, – устало покачал головой Упаннишшур и упал на спину, раскинув руки крестом. – Я ничего уже не помню! – прокричал он в небо.

– А ты как об этом узнал? – снова обратился к Виираппана Отциваннур.

– Плоскоглазый рассказал, – лукаво подмигнул старик.

– Шутишь? – нахмурил брови Отциваннур.

– Шучу, – не стал отпираться Виираппан.

– Не подходящее сейчас время для шуток, – обиделся Отциваннур.

– Верно, – согласился Виираппан. – Времени у нас очень мало, – он повернулся к островитянам. – Бегите по всем плотам, собирайте всех, кто есть, и гоните сюда, к причалу. Пусть берут с собой только самое необходимое. А мы займемся подготовкой плотов.

– Насчет плотов надо бы у хозяев спросить, – заметил, поднимаясь на ноги, человек без имени.

– Все! – не глядя, махнул рукой Виираппан. – Нет больше хозяев!

– Как же без хозяев? – удивился светловолосый островитянин. – Без хозяев нельзя.

– Ты слушай, слушай, что они тебе говорят, – злорадно прошипел Упаннишшур.

Феггаттурис склонился над Упаннишшуром. Тот зажмурился, ожидая нового удара, и втянул голову в плечи. Но альбинос только ласково погладил его по головке.

– Значит, так, – обратился он к остальным островитянам. – Либо сдохнете на своих плотах, как хозяева, либо плывете с нами на тех, что мы выберем. Вопросы есть?

Вопросов не было.

– Час на сборы!

Понятное дело, сборы продолжались не час и не два, а до того момента, пока Феггаттурис не крикнул:

– Все! Отплываем!

Тут уж все по-настоящему забегали, торопясь забросить на подготовленные к отплытию плоты последние тюки с пожитками.

Паруса на плотах подняли, когда край солнца коснулся воды. Всего было собрано десять связок по четыре плота. Одиннадцатая – та, на которой вернулась на остров четверка ищущих. На каждой связке разместились по пятнадцать-двадцать человек.

Сколько всего людей уплывало, никто не считал. Но человек тридцать все же решили остаться на гибнущем острове. Виираппан с Отциваннуром старались их уговорить. Раф пытался запугать, рассказывая о том, что сделают с ними плоскоглазые. Феггаттурис так просто хотел было силой загнать упрямцев на плоты, но потом решил, что делать этого не стоит – ни к чему им саботажники, плавание и без того обещало быть нелегким.

Остался на острове и Упаннишшур. Как только команда Виираппана начала готовиться к отплытию, он заперся в своей надстройке и больше его никто не видел.

А вот Таурриммас, из-за которого все и началось, решил покинуть остров. Феггаттурис увидел его, когда вместе с Рафом обходил подготовленные к отплытию плоты, проверяя, правильно ли размещен на них груз. Заметив альбиноса, Таурриммас попытался было скрыться за кучей тюков, но Феггаттурис успел-таки поймать его за ворот.

– А Упаннишшур сказал, что тебя ночью плоскоглазые убили!

– Нет, – испуганно затряс головой Таурриммас. – Жив я. – А во взгляде сомнение – надолго ли.

– Страшно было ночью? – тихо спросил альбинос.

Таурриммас молча кивнул.

– Бежишь?

– Бегу, – уронил голову на грудь Таурриммас.

– Прежде ты, вроде как, побойчее был.

– Так то когда было, – тяжко вздохнул Таурриммас.

– Слушай внимательно, – Феггаттурис отпустил воротник Таурриммасовой куртки, даже поправил его там, где было примято. – Как только отплывем, явишься на мой плот.

– Зачем? – насторожился Таурриммас.

– Ты ведь умеешь убивать плоскоглазых?

Не зная, что ответить, Таурриммас затряс головой, как будто в горле у него кость застряла.

– Так умеешь или нет?

– Э-э-э…

– Мне нужен тот, кто умеет убивать плоскоглазых.

– Зачем?

– Наша связка пойдет первой, расчищая путь остальным. Плоскоглазым это, наверное, не понравится, и они попытаются нас остановить.

– Ясно, – бодро кивнул Таурриммас.

– Будешь прятаться, – показал ему палец Феггаттурис, – сам тебя пришибу.

– Ясно, – еще раз кивнул Таурриммас.

– Ну, вот и отлично, – Феггаттурис с размаха ударил его кулаком в живот. – Будь здоров.

Согнувшись и обхватив живот руками, Таурриммас только что-то невнятно булькнул в ответ.

– Что-то ты нынче очень нервный, – заметил Раф, когда они отошли в сторону.

– В каком смысле? – не понял, о чем речь, Феггаттурис.

– Уже ко второму человеку применил меру физического воздействия. Что дальше будет?

– Ничего, – уверенно покачал головой Феггаттурис. – Совсем ничего.

– Уверен?

– Да о чем ты, Раф?! – совершенно искренне удивился Феггаттурис. – Я спокоен, как никогда! Давай лучше решим, куда плыть.

– К Ядовитой отмели, – рукой указал направление Раф.

– К Ядовитой отмели? – Феггаттурис озадаченно потер пальцами подбородок. – А почему туда?

– Ветер попутный.

– И все?

– Плоскоглазые туда не заглядывают… В смысле, прежде не заглядывали…