Кит с досадой развела руками.

– Но она не покидает дома по вечерам. Сидит как приклеенная у телевизора. С чего ради они поверят в реальность поклонника, если она не ходит на свидания с ним?

– Я об этом думал, – сказал Кэлвин. – Вы и не представляете себе, как много я думаю об этом деле. Через несколько дней Элис перестанет торчать у телевизора. Она начнет готовиться к экзамену. Будет проводить у себя в комнате пять вечеров в неделю. Несколько раз она проскользнет мимо стариков, смотрящих ТВ, и направится на свидание.

– Как вы этого добьетесь?

– Мы все оставляем пальто в прихожей. Пока Элис зубрит учебник у себя в номере, вы забираете ее шляпу и пальто и прячете их. Вы заявите старикам, что Элис куда-то ушла. Доказательство – ее шляпа и пальто исчезли. Позже вы вешаете их на прежнее место. Мисс Пирсон и майор Харди решат, что она вернулась. Все крайне просто.

Кит сидела не двигаясь, потом кивнула:

– Да, этот номер может пройти. Похоже, сработает. Мисс Пирсон и майор Харди услышат о поклоннике только из моих уст... Достаточно ли этого?

– Нет. Они должны его увидеть. Это можно устроить. Пока я изложил голую схему. Детали придумаем позже. Я уверен, нам удастся убедить их в существовании поклонника.

Взяв сигарету, Кит зажгла ее, бросила спичку в пепельницу, затянулась. Она посмотрела на стену над головой Кэлвина; лицо ее выражало сосредоточенность.

Кэлвин глядел на Кит, пытаясь угадать ее мысли.

– Неужто я совсем дура? – внезапно произнесла она. – Допускаю, что мы в силах придумать этого дружка Элис. Пусть он способен сделать девушку сообщницей. Полиция может в это поверить. Но что будет с Элис? Мы собираемся переложить ответственность на нее, но как заставить Элис скрыться? Сколько пройдет времени, пока полиция ее поймает? Стоит ей попасться, они тотчас узнают, что она тут ни при чем и приятеля у нее никакого нет.

Кэлвин стряхнул пепел с сигареты. Его взор был устремлен куда-то вдаль.

– Элис не поймают, – сказал он. – В этом-то и штука. Ее могут найти, но не поймать.

Кит нетерпеливым движением откинула волосы с плеч.

– Вы перестанете говорить загадками? Если Элис найдут, ее немедленно арестуют, не так ли?

– Вовсе не обязательно. – Он не смотрел на Кит. – Девушку обнаружат, но она будет не в состоянии – скажем так – давать показания.

Возникла напряженная пауза. Кэлвин продолжал разглядывать ковер, мурлыча себе под нос. Кит замерла, зажав кулаки между коленей, лицо ее побелело.

– Все зависит от того, насколько сильно вам нужны деньги, – произнес наконец Кэлвин. – Мне они действительно необходимы. Я решил раздобыть их во что бы то ни стало. Никто и ничто меня не остановит.

Она не шевелилась. Слушая тяжелое, прерывистое дыхание Кит, Кэлвин подумал, не ошибся ли он в ней. «Если у нее не хватит выдержки, чтобы довести дело до завершения, мне придется пойти на второе убийство... Она и Элис. Я не откажусь от этой затеи только из-за ее нерешительности. Придется подыскать Кит замену, но сначала – раз и навсегда заставить женщину молчать».

– Кажется, я хочу выпить, – глухим, хриплым голосом произнесла Кит.

Он налил виски в пустой бокал и протянул его ей. Кэлвин заметил, как дрожит рука Кит. Миссис Лоринг залпом проглотила виски, вздрогнула и откинулась на спинку кресла, с силой сжимая бокал, отчего костяшки ее пальцев побелели.

– Должен же быть какой-то другой путь, – сказала она.

– Если вы так считаете, – произнес Кэлвин, пристально посмотрев на нее, – подскажите. Стоит деньгам исчезнуть, полиция мигом сообразит, что их забрал кто-то из банковских служащих. Либо Элис, либо я. Не забывайте об этом.

– Должен же быть какой-то другой путь, – повторила Кит.

Щеки ее порозовели. Она бросила взгляд на бутылку, стоящую на тумбочке возле кровати. Кэлвин поднялся, взял бутылку и подлил виски в бокал Кит.

– Эта сторона дела вас не касается. Элис – моя забота.

Кэлвин увидел, что она снова осушила бокал.

– Зря вы спешите, – сухо заметил он. – Вы же не хотите опьянеть.

– Я не опьянею.

Он опустил бутылку и сел на кровать.

– Я думал об этом, – сказал он. – Другого выхода нет. Вы должны решить, что важнее – жизнь Элис или триста тысяч долларов. Все просто. Мне приходилось убивать. Я уничтожал людей на войне... не только солдат, но и штатских, которые становились мне поперек пути. Я много лет ждал удобного случая, чтобы завладеть большими деньгами. Вы натолкнули меня на эту мысль. – Он замолчал, потом продолжил с решимостью в голосе: – Теперь для вас было бы рискованно устраниться. Это вы понимаете?

Она встала и подошла к бутылке. Кит налила виски в свой бокал.

– Вы мне угрожаете? – спросила миссис Лоринг.

– Называйте как хотите. Мы теперь повязаны. Предложите, как снять подозрение с Элис и меня, я вас выслушаю. Но учтите следующее: вы слишком много знаете, чтобы выйти из игры. Я способен внять голосу разума. Придумайте, как избежать того, что вас страшит, и в то же время обеспечить мою безопасность, и мы сделаем по-вашему.

– Я подумаю, – вяло произнесла она и шагнула к двери.

– Завтра я предложу Элис заняться подготовкой к экзаменам, – сказал Кэлвин. – Время у нас есть, но тянуть не стоит.

Не взглянув на него, Кит прошла к себе в спальню, забрав бокал с виски. Кэлвин услышал поворот ключа.

Он долго сидел на кровати, курил, еле слышно напевая. Затем внезапно поднялся и начал раздеваться.

Облачившись в пижаму, Кэлвин отправился в ванную и принял душ. Вернувшись в комнату, взял сигарету. Зажав ее между толстыми пальцами, уставился на внутреннюю дверь. Несколько секунд он не спускал с нее глаз, потом отложил сигарету. Бесшумно подошел к двери и осторожно повернул ручку. Дверь открылась. Он распахнул ее. Возле лежащей в постели Кит горел ночник.

Они посмотрели друг на друга; Дэйв, войдя в комнату Кит, прикрыл за собой дверь.

Радость победы пронзила Кэлвина. Он понял, что Кит пойдет с ним на все.

Он шагнул к кровати. Кит погасила свет.

– Теперь нам надо решить, – сказал Кэлвин, – как мы распорядимся деньгами.

Он и Кит находились в кухне. Они были одни в доме. Старики и Элис ушли в церковь. Фло по воскресеньям не работала. Кит готовила ленч. Кэлвин сидел на стуле с сигаретой во рту.

– Мне это сделать несложно, – сказала Кит. – Я знаю, на что потрачу мою долю.

– Там триста тысяч долларов. Делим пополам... Сто пятьдесят тысяч.

– Да... я давно мечтала о таких деньгах.

– Может, ты и мечтала, – сказал он, стряхивая пепел, – но вряд ли всерьез думала о них.