ближе, хоть ближе и невозможно.

Хочу родить от него темноволосого кареглазого мальчика.

Мы найдём источник и сможем любить друг друга вечно…

* * *

– Милый, мне тяжело…

Джордан уткнулся носом мне в шею, часто и тяжело дыша.

Хоть он опирался на локти, я в полной мере чувствовала, какой он большой и тяжёлый. Как ощутимо давит сверху и сколько места занимает внутри.

– Не верю до конца, наверное, что ты теперь полностью моя.

Он приподнялся, позволяя мне сделать несколько глубоких вздохов.

– Снова нужно в душ, – я попыталась свалить его с себя, но ничего не получилось.

Он толкнулся в меня еще раз, и даже после разрядки это было весьма ощутимо.

– Нет. Коленки к животу и лежишь, меня ждёшь.

Опять командует.

Ну вот. Всякая сентиментальная ерунда про вечную любовь и детишек мигом выветрилась из моей головы.

Он отпустил меня и поднялся. Поправил штаны и шагнул к двери.

– Я в кабинет. Вернусь быстро.

– Джордан, я прямо сейчас усну. Не могу больше…

– Я понимаю, маленький.

Он всё же послушал. Выключил свет в спальне. Вернулся в постель и обнял меня сзади.

– Завтра покажу.

– Что?

– Латеск. Наследство Саманты.

Глава 45

Джордан был уверен, что спал не более пяти минут. Вроде бы, только только лёг, прижав Лив к себе, сомкнул уставшие веки и… вот, уже рассвет. Или закат? Они проспали весь день?

Ещё через пару секунд понял, что именно его разбудило раньше времени.

Девушка в его руках горела. В самом прямом смысле. Температура её тела явно перевалила за тридцать девять градусов, может даже подбирается к сорока.

– Добегалась по лесам… – раздражённо прорычал Джордан.

Стоило ему отстраниться, как Лив тут же свернулась клубком, подтянув колени к груди и скрестив руки.

Знобит? Набивает ещё…

Джордан спешно натянул на неё одеяло, укрыв чуть ли не с головой, и навалился на тоненькое, трясущееся в лихорадке тело, опутав его руками и ногами, словно гигантский спрут.

– Не уходи, – прошептала, стуча зубами.

– Не уйду. Болит что-нибудь?

– Живот. Внизу.

Джордана мгновенно прошиб холодный пот. Чувство вины стало разрастаться в груди ядовитым цветком.

Он задрал на ней футболку, протиснул ладонь и прижал к бархатистой, пылающей коже ее живота.

Лив ухватилась за его запястье, и слабо простонала в подушку.

– Ну что такое, маленький? Так сильно болит?

– Нет. Холодно.

Джордан прислушался к ощущениям в её теле и тяжело вздохнул. Ну если это не сильно…

– Сейчас боль пройдёт… – он торопливо коснулся губами влажных прядок на её виске. – Попробую убрать жар.

Но, как он ни старался в следующие пол часа, облегчить её состояние удалось лишь чуть чуть.

Дождавшись, пока Оливия снова уснёт, Джордан тихонько оделся и вышел из спальни. Спустился на первый этаж, позажигал везде свет.

И набрал номер Йена.

* * *

– Ну и что это может быть? Простуда? Вирус какой-то словила? Что?

Мужчины разговаривали в пол голоса, отойдя подальше от кровати.

– Будь она человеком, я сказал бы, что вирус. Но…

– Но, что?!

– Тогда ты смог бы снизить температуру.

– И? – Джордан начал закипать.

Йен шумно вздохнул.

– Вы предохранялись?

– При чём тут это?

– Да или нет?

– Конечно, нет!

Джордан чувствовал, как его начинает колотить от ярости. Пальцы судорожно сжимаются, дыхание учащается и становится шумным, с хрипами.

– Не заводись, – Йен перехватил его запястье и сильно сжал. – Пока ничего страшного…

– Пока? Постой, ты думаешь…

– Угу.

Чёрт подери всё на свете! Джордан должен был предвидеть это. Всё досконально выяснить и подготовиться к любым вариантам. Настолько сильно хотел сделать е поскорее своей, пометить её, оставить на ней и в ней свои следы… что не позаботился о самом важном.

– И суток еще не прошло… – уже спокойнее проговорил он.

– Всё правильно. Так это обычно и начинается.

Йен достал несколько ампул и шприц.

– Что в них?

– Дротаверин и димедрол. Ей полегче станет.

– Мне то что делать?

– За температурой тела следи. Сутки ждём. Лив с этим справится сама. Или нет.

Он наполнил шприц и надел на иглу колпачок. Взял смоченную спиртом салфетку.

– Я сам, – Джордан перехватил его руку. – Если не справится. Чем это может закончиться для неё?

– Максимум, ощутимой кровопотерей, если отторжение произойдёт через пару недель.

– Она будет гореть две недели?!

– Не обязательно. Всё может закончиться быстро. Потом силы восстановятся за несколько дней.

– А ребенок?

– Шанс сохранить беременность – около тридцати процентов. И это если речь идёт не о смешанных парах.

– То, что мы с Оливией разных видов, оставляет еще меньше шансов?

– Если бы мы могли плодиться так же легко, как люди, их бы уже не осталось на этой планете.

Джордан опустился в кресло. С силой потёр лицо, взлохматил волосы. Вот уж не ожидал, что в таком положении будет чувствовать себя настолько беспомощным.

– Я это по-другому себе всегда представлял. Был уверен, раз мы оба такие сильные, нас подобное не коснётся.

– В этом, как раз, и проблема – что вы такие сильные. В обычных наших и иннатских парах женщина чаще всего и не подозревает, что была беременна – всё происходит за считанные часы, она не успевает ничего почувствовать. Но Оливия…

Чёрт. Он не был к такому готов. Пусть это будет какой-нибудь банальный вирус, разгулявшийся в её ослабленном стрессом и переохлаждением организме. С этим они способны справиться.

А зачать малыша они попробуют снова позже.

– Когда она проснётся… Не говори ей пока ничего.

– Тебе решать, конечно.

Глава 46

Всё началось с крошечной, горящей точки где-то внизу живота. Как будто внутри тлеет уголёк.

Я несколько раз подумывала встать и разобраться, что это такое. Но стоило вылезти из больших, опутывающих теплом рук моего громовержца, как тут же начинало трясти в ознобе.

Джордан теснее прижимал меня к своей голой, горячей груди и становилось чуть легче – я проваливалась в сон.

Каждое последующее пробуждение было мучительнее предыдущего. Жжение от уголька превратилось в настоящий пожар. Уже казалось, всё тело объято пламенем.

Джордан несколько раз носил меня в ванную. Крупная женщина средних лет повелительным тоном пыталась заставить меня съесть какую-то