На Витька грустно смотрели три пары желтоватых холодных глаз.

– Узнал, надеюсь?

– Горыныч? – вяло предположил Витёк.

– Он самый, – сказал Змей, пристально разглядывая Витька. Витёк же стоял перед Горынычем в одной набедренной повязке, сжимая в руках игрушечный деревянный меч.

– Ну что, венец природы? Смотреть на тебя – и то неприятно. Тушка с отростками в разные стороны! Опять же, голова только одна. Зубы – одно название, когтей нет. Ни чешуи тебе, ни защитного панциря. Тьфу! – и одна голова Горыныча смачно сплюнула на пол. – А вы ещё про нас что-то говорите, мол, чудища смрадные, поганые… Я тут недавно съел одного из ваших, – Змей поковырял кончиком хвоста у себя в зубах, – так он и на вкус противным оказался. Может, ты лучше будешь, – меланхолично добавил Горыныч.

– А ты и правда огнедышащий? – спросил Витёк, чтобы сменить опасную тему.

– Показываю. Но это, чтоб тебя не пугать. – Горыныч сложил губы в трубочку и слегка выдохнул. В каждой пасти замерцали бенгальские огоньки.

– Я сегодня пока ещё не очень голодный. Зато вот бабуся сейчас вернётся наверняка голодная, – сказал Горыныч.

– Какая ещё бабуся? – заволновался Витёк.

В этот момент дверь заскрипела, и в комнату вошла здоровенная старуха, косая сажень в плечах. Сутулясь и приволакивая ногу, она подошла к Витьку и посмотрела на него сверху вниз. Выражение лица у неё сделалось таким, какое бывает у истребителей насекомых.

– Яга? – прошептал Витёк.

– Смышлёный. Но тщедушный, – вздохнула старуха. – Не мог поплотнее кого изловить, – старуха злобно стрельнула глазами в Горыныча.

– Да я и не ловил. Он сам нарисовался, – буркнул Змей.

– Слышь, Яга, – сказал Витёк, чуя неладное. – А ты не такой быть должна.

– Да? И какой же я должна быть, по-твоему?

– Ну, это… Маленькой, жилистой, костлявой, сгорбленной, немощной, – на одном дыхании выпалил Витёк.

– Эх ты. Ну ты сам посуди. Как бы я всех энтих здоровущих царевичей в печку-то запихивала, будь я щуплой да немощной, – сказала Яга и басовито расхохоталась. – Тебя мы зажарим в печке по старинному классическому рецепту, – сообщила Яга.

Горыныч к тому времени уже развёл в печке огонь.

– Кто с мечом к нам придёт, от меча и погибнет, – провозгласила Яга и легко отобрала у Витька его деревянное оружие. Затем без какого бы то ни было усилия сгребла Витька в охапку и потащила к печке. Горыныч любезно приоткрыл заслонку.

– Честное слово, я всегда восхищался именно вами, – залепетал Витёк. – Потому что вы полагались только на свои силы. Опять же выполняли свой долг – ответственно охраняли то, что вам было доверено, – Витёк преданно посмотрел на Горыныча.

Яга и Горыныч на секунду потеряли бдительность от льстивых речей Витька. Витёк же сумел этим воспользоваться, вырвался из цепких рук Яги и с невиданной прытью сиганул к двери.

Вслед ему неслись страшные ругательства, а ниже поясницы Витёк ощутил страшный жар, как будто его обдали из огнемёта.

Именно в этот момент Варька всадила Витьку укол.

– Ну, вот. Теперь точно должен оклематься. Какой у нас сегодня день?

– Понедельник уже, – вздохнула Зинка.

– Завтра будет, как огурчик. Я вечерком забегу, – пообещала Варька.

Во вторник утром Зинка проснулась от непривычно размеренного похрапывания Витька. Стараясь его не разбудить, она осторожно встала с кровати, но случайно сбила с тумбочки будильник, который с грохотом упал на пол. Витёк проснулся, и к великой Зинкиной радости взгляд у Витька был вполне осмысленный.

– Где я? – спросил Витёк, оглядывая Зинкину спальню.

– Ты только не волнуйся, Витенька. Ты у меня. С нами тут такое приключилось. Сейчас мы с тобой завтракать будем, я тебе всё расскажу. А ты пока тут полежи, – сказала Зинка и отправилась на кухню. Через десять минут она внесла в спальню поднос с чаем и сухариками. Витёк всё смёл за считанные секунды и попросил добавки.

– Пока больше тебе нельзя, – вздохнула Зинка. – Инфекцию мы где-то подцепили. Вроде отравления. Я вот легко перенесла, а ты несколько дней в жару метался. Теперь надо на диете посидеть.

Чтобы соответствовать легенде, на обед Зинка приготовила Витьку куриный бульон, диетические котлетки и кисель. Рассказала ему, что на работе знают об их недомогании и даже ничуть не удивились, так как зараза эта повсеместно охватила многие районы города. Зинка даже хотела было добавить, что начался массовый падёж, но решила, что это уже будет перебор.

Ещё Зинка сообщила Витьку, что в сказочную страну Монако едет замначальника комбината вместе со своей новой секретаршей, которая должна денно и особенно нощно быть при начальнике, дабы осуществлять постоянную связь по первому требованию. С родным комбинатом.

– Да ты не расстраивайся, Витенька. Бог с ним, с этим Монако! – Зинка собрала посуду и понесла её на кухню. Витёк услышал, как Зинка ещё добавила, что лучше что-то в руках, – что именно Витёк не расслышал, чем принц в небе.

Витьку нравилось, как за ним ухаживает Зинка. И хотя чувствовал он себя уже вполне сносно, остался у Зинки до конца недели, ссылаясь на постоянное головокружение и общее недомогание. А потом по обоюдному согласию перевёз к ней свои вещи из коммуналки. Комнату же он сдал одному «ботанику» чисто из сострадания к училке, которая слёзно просила его не подселять к ней какую-нибудь «грубую скотину».

Витёк окончательно поправился, только по непонятной для него самого причине вид любых лекарств стал вызывать у него стойкое отвращение. С того самого субботнего вечера он не принимал прописанные врачом-урологом таблетки небесно-голубого цвета. Витёк надеялся, что Зинка объясняет его проблемы последствиями недавно перенесённого инфекционного заболевания, но внутренне уже готовил себя к возобновлению курса лечения.

Однажды, когда Витька не было дома, Зинка включила телевизор. Сначала она наблюдала за туземцами, которые на сей раз в режиме реального времени длинными шестами сбивали кокосовые орехи. Один кокос неожиданно изменил траекторию падения и убил одного из туземцев. Все страшно закричали. Оказалось – от радости, так как на ужин будет не только водянистое кокосовое молоко, но и мясо.

Затем Зинка попала на телешопинг. Игривая женщина неопределённо-преклонного возраста демонстрировала таблетки весёлого оранжевого цвета. Реклама была построена на принципе «до» и «после», хотя в качестве моделей явно использовались два совершенно разных человека. Довольно откровенная фотография «после» настолько потрясла Зинкино воображение, что она быстро записала координаты для заказа продукции и тут же побежала к Варь-киному сыну-второкласснику, чтобы тот заказал ей разрекламированный продукт по интернету. Сначала ей было даже неловко просить об этом мальчика, но тот со знанием дела вышел на сайт для взрослых и привычно указал, что ему значительно больше 18 лет. Заказ был оформлен с экспресс-доставкой.