– Думаешь, Углянцев именно на нее работает?

Я моргнула. На самом деле ничего такого я не думала, просто попыталась как можно лучше описать то, что видела. Но когда Баринов сказал… Очень похоже, что его догадка верна.

– Хозяином клуба-казино «Знойный вечер» числится Углянцев, – дала справку Нина.

– Это же надо! Ритка просто так, между делом, пошла в ресторан и застукала там эту парочку! – до Гошки суть моего сообщения дошла с некоторой задержкой. – До чего же везучая девчонка!

– А куда они пошли? – то, что я «везучая девчонка», Александр Сергеевич определил еще в первые дни нашего знакомства и больше к этой теме не возвращался. – В общий зал, в кабинеты или в административную часть? Ты за ними проследила?

– Н-нет, – с легкой запинкой призналась я. – Не получилось.

Три пары изумленных глаз уставились на меня. Но шеф с Ниночкой промолчали, предоставив слово Гошке как непосредственному наставнику, отвечающему за мою подготовку.

– То есть как это не получилось? Они что, заметили тебя, узнали и оторвались? Ушли проходными дворами?

– Они-то меня не узнали, хотя прямо в лицо смотрели. Но следом за ними появился Богданов. Зеленый Амбал.

– И что? Думаешь, он с одной небольшой драки так хорошо тебя запомнил?

– А ты вспомни характеристику, которую Нина на него делала! – меньше всего мне сейчас хотелось рассказывать о своих контактах с Лешей. – Это профессионал. С первого взгляда он, конечно не разобрался, что это я, но неладное почувствовал. Сразу стойку сделал, как охотничья собака.

– Хм. Может, ты и права, рисковать не стоило, – согласился Гоша. – И как ты выкрутилась?

– Мы с Кирилловым стояли посреди холла, спрятаться негде. Пришлось целоваться.

– Тогда понятно, почему Витька такой злой, – Нина с сочувствием посмотрела на меня. – Он терпеть не может этих фокусов.

– Ладно, информацию к размышлению мы все равно получили, – шеф почесал кончик носа. – Нина, собери-ка все, что есть, по Углянцеву, по Санчес и по Богданову. Может, сумеем отыскать что-нибудь интересное.

Нина молча поднялась и направилась к компьютеру. А Баринов повернулся к Гошке:

– Ты работу по сотрудникам «Колизея» закончил?

– Так точно, – вытянулся в струнку тот. – С Воронцовым договорились, что сегодня вечером я к нему подъеду, ознакомлю с результатами.

– А отчет?

– Отчет готов, распечатан, копия у Ниночки.

– Значит, поезжай, заканчивай с этим делом. Заодно поспрашиваешь у Воронцова, не пересекался ли он когда с этой любительницей фламенко. И, может, он про Углянцева что новенькое вспомнит.

– Слушаюсь! – Гошка отсалютовал и вышел из кабинета.

– Теперь ты, Рита. Когда ты, наконец, поговоришь с этим парнем, дружком дочери Котельниковых?

– Марина обещала позвонить, когда договорится с ним.

– Позвонила?

– Нет… пока.

– Пока, – передразнил меня Сан Сергеич. – И долго ты ждать собираешься? Звони ей сама, поезжай к ней, делай что хочешь, но чтобы сегодня ты с ним встретилась!

Зачем покупать сотовый телефон, если потом держишь его выключенным? Это был первый вопрос, который я задала Марине, когда, наконец, до нее добралась. Да-да, мне пришлось ехать, потому что дозвониться я не сумела.

Взлохмаченная сонная девушка не сразу поняла, что мне от нее нужно. Когда же я сумела втолковать ей причину своего неудовольствия, смутилась настолько, что покраснела. И даже, как сумела, извинилась.

– Нервы ни к черту. Папа с Сантаной, мама в тюрьме, своих неприятностей выше крыши – я уже сыпью покрываться стала. Тетя Таня мне отвар какой-то дала, успокоительный, здорово помогает. Только я теперь сплю все время. И телефон отключила, а то звонят всякие… Главное, никто, ни одна сволочь помочь не предложила. Все только ахают да подробностей требуют. Сплетники чертовы.

– Хорошо, со сплетниками вы не хотите говорить, это правильно. А с приятелем вашим, с Сашей? Вы помирились, наконец? Когда мы с ним встретимся?

– С этим гадом помиришься! Я сегодня утром позвонила ему, так он трубку бросил, скотина! Нет, ну почему все мужики такие скоты? Именно скоты! И не спорь со мной!

– Да я не спорю, – со вздохом заверила я.

Что за дело такое, проблемы растут, словно снежный ком. Вот и сейчас, вместо того, чтобы в две минуты выяснить адрес, я теперь целый час буду вести душеспасительные беседы, выводя из депрессии Марину. А потом, когда мы, наконец, доберемся до ее парня, придется мирить этих голубков! Дай бог, к ночи управиться.

Я еще раз вздохнула:

– Скоты, однозначно, сама сколько раз убеждалась.

На самом деле, я, конечно, так не считаю, вы это прекрасно знаете. Но женскую солидарность никто не отменял, и если Марина Котельникова желает отказать сильной половине человечества в благородном происхождении, я вынуждена ее поддерживать. Точно так же Гошка два дня назад энергично соглашался с соседом Поршнева, что все бабы – стервы.

А забавное получается совпадение: сосед Поршнева, Александр, поругался со своей подружкой. И Марина поругалась со своим бой-френдом, тоже, кстати, Сашей. Просто эпидемия ссор!

– Из-за чего поругались-то? – кажется, я даже скопировала тон, каким Гоша задавал этот вопрос Александру.

– Да мы с ним последнее время, через день до драки доходим. Началось с того, что он про ресторан заговорил. Представляешь, хотел, чтобы я подействовала на родителей. Чтобы уговорила их продать ресторан. Представляешь? Он знает маму, знает папу, знает, как они к этому относятся, как я к этому отношусь! И предлагает такое. Да что предлагает, уговаривает! Объясняет, доказывает, что это разом решило бы все проблемы! Скотина!

Марина налила в стакан воды из графина и выпила в три больших глотка. Вытерла губы ладонью и повторила яростно:

– Скотина! Я его выгнала, чуть морду не расцарапала! А он опять является, как ни в чем не бывало! Помириться хочет! Представляешь, сережки принес! Золотые с изумрудами! Те самые, помнишь, я тебе говорила! Да еще начал мне рассказывать, что последние деньги за эти сережки…

– Стой! – взвизгнула я.

Марина подпрыгнула и уронила стакан. Он грянулся об пол и словно взорвался. Знаете эти небьющиеся стаканы? Они действительно небьющиеся, но если удар приходится на критическую точку, стекло разлетается с таким грохотом… С минуту мы, держась за сердце, разглядывали горку кристаллов, потом Марина спросила шепотом:

– Ты чего?

– Твой парень, – я облизнула внезапно пересохшие губы, – он когда тебе сережки приносил? Когда вы поссорились?

– Поссорились? – она смотрела на меня с испугом. – В первый раз еще месяц назад. А мириться он позавчера приходил. И сережки тоже позавчера, утром. Я только с вокзала приехала. Да что случилось-то?