собственном жилье, в конце концов!

Тебе двадцать шесть, Вика. Уже!

И если осмотреться, ничего кроме Мухи у тебя своего нет. Да и та, щедрый подарок отца.

— Скажи, ты меня уже бросила? — без тени иронии уточняет Виктор без приветствия в трубку. — Иногда я бываю бестолковым, объясни мне, непонятливому, почему ты от меня прячешься.

— Да не прячусь я. Вагон работы. Ничего не успеваю. Сроки горят.

— Выкрои в своем расписании немного времени. — настойчиво требует. — Я соскучился… Очень. Хочу тебя увидеть. Давай хотя бы пообедаем вместе, раз вечерами ты «для меня» занята, — в голосе слышится злая усмешка. — Я устал быть понимающим и терпеливым!

— Если только недолго, — вздыхая, скашиваю глаза на часы.

— Буду минут через сорок, — коротко бросил и отключился.

Вообще-то я молодец. Перелопатила тонну бухгалтерской документации, проверила кучу отчетности и уже набросала замечания. Последний рывок — лицензии, разрешения, патенты…И завтра, отоспавшись, я сяду писать заключение. Дома. Не спеша. В удобном кресле, подложив одну ногу под задницу. Красота! А воскресенье, сосредоточусь на поиске квартиры.

Потягиваюсь мечтательно…Скорее бы он уже наступил, этот завтрашний день…

— Ну, как у нас дела? — в дверь заглянул Дмитрий

— Сегодня закончу.

— Замечательно! — подошел к столу, взял с тарелки кусочек медовика, что я вчера пекла. Откусил. — Виктория Валерьевна, неужели это вы сами? Наталья Вячеславовна нахваливает ваши вкусняхи. Можно я понаглею немножко, — с удовольствием жует, закатывая глаза.

— Конечно, угощайтесь. Может чая?

— А давайте, — присаживается на краешек стола.

Выплескиваю из своей кружки остатки в цветок.

— Не побрезгуете? — с улыбкой машет головой, и наливаю ему из заварника, что принесла мне Наталья Вячеславовна свежий. Любезно подаю.

Я ведь узнал, кто мне такой какашку с налоговой подложил.

— Недоброжелатели. Не иначе…

— Бывшая, — морщатся, словно съел лимон.

— Бывшие они такие, если обиженные…

— Ага. Мстительные и лживые сучки!

Не зная, что сказать, смущенно пожимаю плечами.

— Жизнь вообще не справедлива! — протягиваю ему упаковку влажных салфеток. И добавляю успокаивающим тоном. — Все у вас прилично, Дмитрий Сергеевич. Проверяющий инспектор, конечно, найдет недочеты. Как без них? — развожу руками. — Отделаетесь небольшим штрафом.

— Может отметим вечером окончание? Боулинг? Ресторан? Может в клуб?

— Вы же еще не видели заключение? — вежливо улыбаюсь.

— Ваши замечания мы ежедневно обсуждаем с моим бухгалтером. Так что, ничего нового я так для себя не открою.

— И все же не торопитесь, — отвожу взгляд от его внимательных глаз. — Я с удовольствием отмечу с вами окончание налоговой проверки.

— Какая же вы, однако, Виктория Валерьевна…неприступная, как скала… — вытирает руки, выкидывает скомканную салфетку в мусорную корзину. — Ну что ж, не буду мешать работать. Торт — объедение. Захотите сменить сферу деятельности, обращайтесь. Ради такой сладкой женщины, не грех замахнуться и на кондитерскую! — подмигивая, спрыгивает со стола и уходит.

Поправив прическу и макияж, улыбаюсь своему отражению в окне. Нетерпеливо смотрю на часы, покусывая губу. Вика! Неприлично так волноваться из-за какого-то обеда…но глупое сердце несется вскач, не слушая доводов рассудка, когда снова звонит сотовый.

— Выходи, пропажа, — весело басит трубка. — Буду наказывать тебя за строптивость!

— Что делать? — я опешила.

— Целовать, обнимать и заставлять краснеть!

— Ооо! Какие грандиозные планы! Только давай без фанатизма, ладно?

В ответ он рассмеялся — так заразительно, что я не удержалась тоже.

— Я тебя обожаю, Фике…

Выпархивая из дверей, жру его глазами. Ну какой же все-таки Виктор…офигинный! Плечистый, холеный, борода это его еще рыжая…такая мягкая и шелковая. А как приятно щекочет кожу, до мурашек…Ммм…

Он ждет на парковке у машины.

Как же я соскучилась! До безумия!

— А вот и я, — протягиваю ему контейнер с последним кусочком медовика.

— ООО! Умасливаешь? — плотоядно облизывается.

— Задабриваю! — виновато опускаю взгляд.

— Не прокатит!

— Говорят, у меня не плохо получается…В смысле, выпечка.

— Мне бы хотелось быть первым дегустатором твоих кулинарных шедевров, — поддев мой подбородок смотрит в глаза. — И чтобы ты готовила для меня.

Мягко притянув к себе поцеловал в нос.

— Спасибо.

И это было так щемяще нежно, что я не нашлась что ответить. А потом смущенно улыбнулась, старательно скрывая взявшееся неоткуда волнение.

— Тут кафе рядом. Пять минут пешком.

— Ну веди, Сусанин, — усмехнувшись, просунул мою руку себе под локоть. — Я весь твой!

Глава 33

Наверно, самым сложным было идти рядом и не прижиматься, потому что просто до неприличия хотелось об него потереться. Пометить, как кошка своими ферамонами, заявляя права на собственность. Ну и просто ощутить на себе, как можно больше его тела.

— Давай вон туда, к окну, — предложил, направляя меня за плечи. Поставил мотылявшийся в руках контейнер с медовиком на стол. Помог снять куртку, разделся сам. И, пока я устраивалась на диванчике, пробежал глазами меню.

— Девушка, — Виктор подозвал официантку, — что у вас вкусное?

— У нас все вкусное.

— Тогда, как для себя, порекомендуйте нам что-нибудь! — лучезарно улыбнулся ей.

— На первое рекомендую венгерский борщ с зеленью и гренками. Остренький и наваристый. На горячее — свинина в сливочно-грибном соусе или семга в соусе тирияки. На гарнир — картошка или рис с овощами.

— Вообще-то, я не особо голодная… — честно призналась. — Мы с бухгалтером «Пенат», пару раз с чайком к пирогу приложились.

— Давайте все что перечислили, — проигнорировал мои слова. — На гарнир — картошку. Ты не против? — закрывая меню, перевел на меня взгляд. — Овощей свежих порежьте. Чай? Кофе? — вопросительно кивнул.

— Кофе.

— Два кофе и…мороженое будешь? — отрицательно мотаю головой. — И мороженое.

— Какое?

— Есть с мятой и лаймом? — подмигнул мне и улыбнулся, и я в очередной раз подумала, что у него просто обалденная улыбка. От которой невольно начинаешь улыбаться в ответ.

— Нет… — растерялась девушка.

— Ну тогда…давайте сливочное

Официантка ушла.

Сложив руки замком, Виктор уткнулся в них губами и молча смотрел на меня, а я — на него.

Воздух над столом стал словно тягучим. С каждым взмахом ресниц, мое сердце разгонялось.

— Ты хочешь что- то спросить? — не выдержала я.

— Тебе очень идет это платье. Ты в нем, чудо, как хороша.

Я улыбнулась, смущенно огладив ладонями рукава голубого платья, с мягкой, струящейся юбкой и лифом, подчеркивающим талию, в котором выглядела хрупкой барышней конца тридцатых годов.

— Ты тоже… — в светлых брюках и темно-зеленой рубашке-поло он отлично смотрелся.

— Как дела на работе? — накрыв мою ладонь своей, стал поглаживать большим пальцем запястье. От мягких, ласкающих движений, по телу разбежались электрические импульсы, разнося за собой приятное тепло.

Я рассказала, опустив момент с генеральным, и его приглашением. Не хотелось выглядеть в глазах Линца смазливой вертихвосткой и увидеть нервно перекатывающиеся желваки, особенно в свете признания о поднимающемся давлении