Но, может быть, по телефону…

Миками посмотрел на часы: 8:15. Отличное время! Урусибара наверняка уже поужинал, принял ванну и готовится ко сну. Набрав домашний номер Урусибары, он глубоко вздохнул.

После третьего гудка ответил сам Урусибара. После того как Миками назвался, голос его собеседника сделался выше на целую октаву:

– Миками… Давненько я тебя не слышал!

– Да, верно.

– Как поживаешь? Насколько я понимаю, ты по-прежнему наслаждаешься семейным счастьем с Минако?

Урусибара откровенно издевался. Напоказ вел себя так, словно ничего не изменилось, а сам наверняка соображал, зачем он понадобился Миками.

– Как у тебя дела?

– Неплохо, неплохо. Здесь у нас, конечно, скучновато. Всю работу за меня делают другие.

– По-моему, отлично! Знаешь, имей меня в виду, если у тебя освободится какая-нибудь вакансия. С удовольствием стал бы кем-нибудь вроде ведущего детектива.

– Ха-ха! Может, я и взял бы тебя на работу, если бы был уверен, что ты говоришь серьезно. Кстати, чем обязан твоему неожиданному звонку? Кто-нибудь напутал в пресс-релизе или что?

– Нет, ничего подобного. Но я в самом деле хотел кое о чем тебя спросить.

– Хм… Выкладывай, в чем дело.

– Сегодня я встретился с Хиёси. – Миками старался говорить непринужденно и прислушивался к интонациям Урусибары.

– Хиёси?

– С Коитиро Хиёси, тем, который работал в криминалистической лаборатории. Он напортачил в «Деле 64» и в конце концов уволился из полиции.

На том конце линии ненадолго замолчали; когда Урусибара снова подал голос, он был совершенно безучастен:

– Верно, теперь знаю, о ком ты говоришь… Да, был у нас парень с такой фамилией. Напомни, в чем именно он напортачил?

Настала очередь Миками ненадолго замолчать. Его ложь о встрече с Хиёси совершенно не потрясла Урусибару. Он даже нанес ответный удар, спросив о сути ошибки Хиёси. Как видно, Урусибара не утратил хватки, так сказать, не позволял своим доспехам заржаветь. Миками тем не менее продолжал:

– Он напортачил, когда ваша группа приехала к Амэмии домой. Его обязанностью была запись телефонных звонков…

– И что же?

– Он облажался.

– Ага… и что?

– Ты накричал на него, назвал его никудышным. Потом он ушел из полиции.

– Ну и что?

Урусибара не сдавался. Изображал невозмутимость, требовал от собеседника продолжать… словом, вел себя как типичный детектив на допросе.

– Выговор он воспринял очень тяжело. После того как ушел из экспертно-криминалистического отдела, четырнадцать лет провел взаперти в своей комнате. Хотя… зачем я тебе рассказываю, тебе ведь это наверняка известно?

– Ага… ну и что?

– Я сказал ему, что выслушаю все, что он мне скажет, независимо от того, захочет он пожаловаться или признаться.

– Хорошо… и что?

Урусибара прощупывал почву, стараясь выяснить, что известно Миками. Разговор забуксовал. Если Миками зайдет слишком далеко, если ему не удастся разбавить ложь толикой правды, все кончится тем, что Урусибара просто посмеется над ним.

– Он расплакался прямо на месте, за своей аппаратурой… Хотя там были и супруги Амэмия.

Было уже поздно менять курс. Миками услышал тихий вздох; голос Урусибары внезапно сделался громче:

– Ну и что? Хиёси в чем-нибудь признался?

Миками плотно сжал губы. Можно ли что-нибудь говорить? Он позволил себе помолчать, блефуя, но Урусибара как будто видел его насквозь.

– Слушай, Миками, понятия не имею, чего ты добиваешься. Какого черта ты упоминаешь старые ошибки? Говоришь, я назвал его никудышным? Совершенно не помню, чтобы я что-то такое говорил. – Судя по его самодовольному тону, Урусибара прекрасно понимал, что у него карты лучше. – Кстати, где ты выкопал все эти домыслы? И как быть с указом службы собственной безопасности? В соответствии с ним управление по связям со СМИ обязано представлять нас прессе чистыми и безупречными!

– Я не верю в то, что это домыслы.

– Конечно домыслы. Уж ты мне поверь… Кто тебе все это наболтал?

– Все есть в записке Коды, – сказал Миками, решившись.

– Где-где? – Голос Урусибары внезапно поскучнел. Миками догадался, что услышал первый неподдельный ответ. Но… – Понимаю. Вы с Футаватари сговорились! – Миками показалось, будто ему нанесли удар в нос. – Вчера он примчался к нам в участок без предупреждения. Заявился ко мне и потребовал выложить все, что мне известно о так называемой записке Коды.

Значит, Футаватари снова его опередил!

Миками обдало жаром. Он собирался ошеломить противника, а оказывается, его поражение было предрешено еще до того, как он набрал номер! Футаватари действовал в лоб и в результате подарил Урусибаре время на подготовку. Урусибара насторожился в тот миг, когда узнал голос Миками. Сначала он отвечал уклончиво, а потом ринулся в контратаку.

«Вы с Футаватари»…

– Значит, им удалось прибрать тебя к рукам! Просто не верится, что ты на одной стороне с этим подонком!

– У нас с ним нет ничего общего.

– У вас общий хозяин – Акама, а вы – его цепные псы. – Казалось, Урусибаре доставляет удовольствие издеваться над ним. И все же ему недоставало истинного пыла. Неужели Футаватари в самом деле посмел влезть на его территорию?

– Вот что мне известно. В записке Коды подробно рассказывается об ошибке, допущенной оперативниками. Ошибка достаточно серьезна для того, чтобы тебя уволили с работы.

– И ты читал эту записку? – так быстро спросил Урусибара, что Миками не нашелся с ответом. Спустя какое-то время в трубке послышался смех. – Ничего ты не читал! Нельзя прочесть того, что не существует!

В голосе Урусибары зазвучали торжествующие нотки. Правда ли это? Правда ли, что записки Коды не существует? То есть… когда-то она, конечно, была, а потом пропала. Может быть, в этом и таится источник уверенности Урусибары?

– Спасибо, повеселил ты меня! Позвони, когда еще что-нибудь придумаешь.

Миками не мог сдаться без боя.

– У меня сведения от человека, который читал записку.

– От кого… от Футаватари?

– Не уполномочен говорить об этом.

– Ладно, ладно. В таком случае просвети меня. В чем именно состоит та роковая ошибка, которая, по твоим словам, может стоить мне места?

Миками прикусил губу. Нельзя было позволять Урусибаре задавать такой вопрос!

– Ну? Говори!

– На данном этапе я не уполномочен ничего говорить.

Урусибара снова захохотал.