— Вы так спокойно говорите о том, что энья Лотэсса может погибнуть, — вмешался Малтэйр, — как будто вам все равно, выполнит ли она свое предназначение. Если вы все же верите, что жизнь Лотэссы связана с судьбой мира, то должны бы проявлять больше беспокойства о ней.

— Отчего же? — снисходительная насмешка не покидала это высокомерное лицо. — Думаете, судьба Анборейи сильно меня заботит? Нет. Всем плевать на судьбу мира. Каждого беспокоит лишь собственная гибель, ну и некоторых еще смерть родных, друзей и любимых. А я не боюсь даже за собственную участь. Мне, по правде, все равно, выживет мир или погибнет. Чего вы на меня так смотрите? Если Анборейя будет существовать дальше, то я найду, чем себя занять. Если же нет… Что ж, стать свидетелем Заката Мира — довольно соблазнительная участь. А уж участником — и подавно. Пожалуй, это будет зрелищно и забавно, — теперь Ашейли выглядел довольным, словно гибель Анборейи задумывалась Изгоем с одной целью — развеселить безумного шургатского колдуна.

Лотэсса с королем переглянулись. Да уж, Энлил знала, к кому их послать.

— Кроме бесполезной силы, видите ли вы в Лотэссе еще что-нибудь? — Малтэйр решил переменить тему.

— Вы о проклятии того, кто сам есть проклятие нашего мира? — маг усмехнулся. — Конечно, я его вижу. А чего вы хотели? Этот ваш Изгой, раз он все-таки существует, является весьма могущественным существом. И если уж он предназначил свое кольцо Ильдам, то любой, завладевший древней реликвией, должен понести наказание за подобную дерзость. Даже странно, что проклятие убивает девочку так медленно. Должно быть, дело в том, что она носила кольцо не так уж долго.

— Но оно убивает ее! — король прервал разглагольствования Ашейли. — Вы можете ее спасти?

— Конечно, могу, — хмыкнул колдун.

Лицо Валтора просветлело, да и сама Тэсс испытала изрядное облегчение от одной мысли о возможности избавиться от вечной скребущей боли в горле и приступов удушающего кашля.

— Но не стану, — неожиданно закончил Ашейли свою мысль, окинув гостей торжествующим взглядом, словно призывая оценить отличную шутку.

— Почему?! — гневно воскликнул Дайриец.

— Разве вы еще не поняли? — колдун улыбнулся ослепительно и загадочно. — Мне нравится смотреть, как жизнь и смерть бросают кости… даже если ставкой в их игре являюсь я сам.

— Как же вам, должно быть, скучно жить! — в этот миг Тэсса испытывала к магу чуть ли не сочувствие. — Если даже гибель мира для вас — лишь способ развеять скуку!

— А девочка умеет видеть, — в голос Ашейли звучало удивление с нотками одобрения. — И думать, — он глянул на короля, словно призывая в свидетели столь удивительного факта.

— Ну, положим, думать она умеет не всегда, — проворчал в ответ Валтор, за что тут же схлопотал куда более гневный взгляд невесты, чем достался магу, отказавшемуся спасти ей жизнь. — Хотя сейчас я не знаю, о чем думал я сам, направляясь к вам за помощью.

— Ну, отчего же, — маг снисходительно усмехнулся. — Я помогу вам, сделав ровно то, чего вы от меня ждете — провожу до Тропы безумных ветров. Без меня у вас нет ни шанса отыскать ее начало. А дальше с интересом стану ждать, чем закончатся ваши похождения. Не нужно на меня злиться, — эти слова были обращены к Дайрицу, не скрывавшему гнева и разочарования. — Бесполезно мерить таких, как я, вашими обычными мерками. Если у вас все получится, вы перестанете считать меня высокомерным могущественным мерзавцем, готовым принести мир в жертву своей скуке.

— Почему? — мрачно спросил король.

— Потому что узнаете созданий куда более могущественных, высокомерных и скучающих. Кроме того, если вам суждено добраться до древней богини или той, что себя за нее выдает, то, думаю, она с легкостью исцелит недуг, вызванный проклятием. А мне просто интересно узнать, чем все это кончится. И, знаете, я желаю вам удачи.

— Я не понимаю, к чему все эти игры в неизвестность, если вы точно знаете, каков будет итог, — почти презрительно бросил Валтор. — Или не знаете? Так пойдите спросите у своих теней, как это делала Энлил. Разве эти бестелесные твари не скажут, уцелеет мир или погибнет?

— Вот это-то и есть самое интересное, — почти с восторгом отозвался Ашейли. — С некоторых пор тени действительно пророчат Закат Мира, хоть и не ясно, насколько близкий. Но, что удивительно, в их предсказаниях есть как гибель Анборейи, так и ее спасение.

— То есть тени не знают точно? — не понял Малтэйр.

— В том-то и дело, что знают. И, насколько мне известно, тени не ошибаются. Просто не способны. Это как получить в ответ на какой-то вопрос одновременно и «да», и «нет». Мир и погибнет, и не погибнет. Что-то вроде того. Теперь вы понимаете, почему мне так интересно?

Нет, не понимаем, со злостью подумала про себя Тэсс. Нашел себе забаву!

— Если вам удастся достигнуть своей цели и вернуться, то выполните одну мою просьбу в обмен на оказанную услугу, — маг не спрашивал и даже не просил, а просто оглашал свое условие. — Когда будете в Вельтане, найдите Энлил и передайте этой восхитительной стерве, что она прощена и может вернуться.

— А что она такого натворила? — девушка, знающая от короля об изгнании Энлил с Шургата, не смогла сдержать любопытства.

Лотэсса не особо рассчитывала на откровенный ответ колдуна, но он ответил.

— Энлил — моя бывшая ученица. Самая сильная, талантливая и умная из всех. Ни с кем мне не было так интересно. Она могла бы достичь многого, если бы не неуемное честолюбие и вечная жажда соперничества. Сначала она пыталась поразить меня своими успехами, чтобы порадовать. Затем старалась доказать, что достойна моего восхищения и любви.

— Любви? — с удивлением переспросила Тэсс. — Вы любили ее?

— Любил, — в его голосе девушке почудились оттенки нежности и грусти. — И она любила. Но это не помешало ее желанию затмить меня во что бы то ни стало. Энлил была просто одержима идеей не только превзойти своего учителя, но и занять мое место. Когда честолюбие переходит в безумие, приходится становиться жестоким, чтобы остановить зарвавшегося безумца… даже если любишь. Тем более, дело уже касалось не только меня. Все, что я мог сделать для Энлил в память былой дружбы, — это дать ей уйти от наказания. Хотя свое наказание дерзкая девчонка уже понесла. Довольно. Пусть возвращается.

Девушка с трудом могла поверить, что речь идет о той самой Энлил, которую они знают. Колдунья казалась ей воплощением спокойствия, рассудительности и чуть насмешливой доброжелательности.

— Разве вы не можете сказать ей об этом сами? — спросила Лотэсса. — Наверняка есть магические способы, вроде тех свитков, которые нам вручила Энлил. Или, может, ваши тени могли бы ей передать…

— Тени — не почтовые голуби, — засмеялся маг. — И потом, я хочу, чтобы весть о прощении принесли ей именно вы… если суждено. Еще одна игра, исход которой мне интересен.

— Ах да, — ехидно протянула Тэсс. — Стоило бы догадаться. Не знаю, что там решит Энлил, а я бы на ее месте ни за что ни вернулась.