Быстрый душ. Чистые шмотки. Ресторан. Встреча.

– Здравствуй, мой дорогой, – приветливо улыбается мама… Камаеву? Да ладно?!

– Здравствуй, Стэфан, – отец Таи протянул мне руку для приветствия.

– Добрый день, – хлопаю ресницами, как дебил, экстренно соображая, как моя мать склонила его к тому, чтобы нам помогать. А будет ли?

Мы заказали легкий обед, состоящий в основном из салата. Ничего незначащая беседа во время еды стала плавно перетекать в нужное русло. За чашечкой отличного черного кофе Камаев передал нам информацию, которая поможет заключить две оставшиеся сделки. Вот никогда бы не подумал, что моя мать способна на шантаж. Как сказала она сама: «Это так, на всякий случай», а отец Таи напомнил, что большой бизнес чистым не бывает, и вообще, свобода нынче стоит очень дорого.

– Мне кажется, я абсолютно ничего о тебе не знаю, – сокрушаюсь, поднимаясь в лифте на свой этаж.

Мать только загадочно улыбнулась и незаметно для своего друга погладила меня пальцами по ладони.

– Тебе и не нужно знать всего, – подмигнула она мне, скрываясь за дверью своего номера.

Кристиан

Чертовы две недели брат не выходит на связь. Я разрываюсь между общим бизнесом и постоянными встречами с людьми из своего списка. Дима улетел домой. Он помог мне провести еще одни успешные переговоры, но у него свои дела. Я не могу его держать. Макс тоже свалил, напомнив мне, что без него ни одной подписи в документах. Как только будет нужно, он вернется. Пока не нужно. Пока все двигается со скрипом.

Зато я встретился с отцом Ланы. Он долго передо мной извинялся за дочь, которая, к слову, ко мне так и не вышла. Я оставил ее вещи, вывезенные из своей квартиры, в холле родительского дома, поставив в этих токсичных отношениях жирную точку. Мне даже не интересно, от кого залетела моя бывшая невеста (как же это приятно звучит!).

В этом круговороте бесконечным проблем и суеты маленькая Милли – моя единственная радость. На переезд она пока не решилась. Мне приходится жить у отца, чтобы быть рядом с ней. А я просто устал! Сидя сегодня в баре собственного клуба, который я все же открыл, хоть и с диким опозданием, да еще и без брата, думаю, где носит эту задницу? Мать продолжает от меня отмахиваться общими фразами. Никакой информации. Стэфан просто исчез.

Домой вернулся пьяный и ни хрена не отдохнувший. Спотыкаясь о ступеньки, поднялся к себе. Вошел в спальню, не сразу заметив темную фигуру, стоящую у окна. Когда увидел, было уже поздно. Чьи-то сильные руки скрутили меня со спины, не давая возможности сопротивляться. Пару раз дернулся, но понял, что это бесполезно. Алкоголь играет против меня.

Мужская рука больно схватила за волосы, сжимая короткий ежик в кулак. Голову дернули назад с такой силой, что хрустнула шея.

– С-с-сука! – выдавливаю из себя в адрес того, кто меня скрутил, но тут же затыкаюсь, услышав ледяной голос отца.

– Я доверял тебе, – рычит родитель.

Даже сквозь звон в ушах улавливаю всю ненависть в каждом произнесенном слове.

– Никогда бы не подумал, что сын, на которого я возлагал такие надежды! – медленно, словно хищник, готовящийся к прыжку, отец двигается ко мне. – Которого воспитывал с пеленок, готовя на свое место! Что именно ты, Кристиан, окажешься предателем! – он наносит сильный удар под дых, но тело сзади не дает мне согнуться.

Чудом сдержав рвоту, я только закашлялся. Глаза заслезились, но он не дал мне прийти в себя нанося новый удар. Кулак врезался в скулу вышибая из глаз искры.

– Как ты мог?! – хрипло орет отец. – Ты думал, я не узнаю?! Что ты решил сделать? М?!

Удар ногой в живот все же выворачивает меня наизнанку. Ему повезло, что во мне кроме бухла ни хрена нет. Зато я начал молниеносно трезветь.

– Молчишь? – он вновь бьет меня по лицу, в этот раз разбивая губу.

Кровь попадает прямо на белую рубашку.

– Да я уничтожу тебя, мальчишка! – шипит он. – Я ведь предупреждал!

Прихвостень отца дергает меня, чтобы выпрямился. Смотрю на родителя с неприкрытой ненавистью, сплевывая кровь на пол собственной спальни.

– Брата не трогай, – только и успеваю сказать перед новой серией ударов, обрушавшихся на меня.

Отец разбивает мне нос, наносит новый удар ногой в живот.

– Смелый? – усмехаюсь, пытаясь просто дышать. Кровь заливает губы, липкими струйками стекает по шее. – Отпусти меня, и мы поговорим на равных.

– На равных? – зло усмехается отец. – Ты сопляк, возомнивший себя чем-то большим! Ты мог стать большим, Кристиан! Но ты решил иначе! Самостоятельным захотел стать? Взрослый мужик! Самец, сам решающий, кого трахать? Бизнесмен?! Да ты просто мальчишка с амбициями, которого я раздавлю в считанные секунды. И с чем ты останешься? Кому ты будешь нужен? Своим шлюхам из клубов? Мне! – его аж трясет от злости. – Ты никому больше не нужен! Без денег, – выплевывает он, подходя почти вплотную. – Без связей. Без поддержки. Ты никто! Ничтожество с известной фамилией. Брата тебе жалко? А где твой брат? Где сучонок Стэфан? М?! Он бросил тебя. Ни это ли доказывает мою правоту?

– Ненавижу! – пытаюсь выпрямиться, превозмогая боль во всем теле. – Ты все разрушил. Семью, дружбу, доверие…

Но меня больше не слушают. Я проиграл, даже не зная, где прокололся. Кто-то из тех, с кем встречался, скорее всего, все же пошел к большому боссу. Теперь прилетит еще и Стэфану. Мы знали, что идем на риск, но все же надеялись, что получится. Что будет теперь, я даже не представляю. И Милли… Моя Милли…

Удар головой об стену погружает меня в темноту, так и не дав додумать очень важную мысль. Только на грани потери сознания я слышу его злое:

– Сволочь!

Милли

Вздрагиваю, когда прямо передо мной встает крупная тень. Даже не сразу поняла, кто это. Сняла наушники, в которых почти на всю играет любимая песня, зацикленная по кругу. Откладываю в сторону скетч с наброском и карандаш. Внимательно смотрю на Михаила, лицо которого перекошено от с трудом сдерживаемой злости.

– Я зову, зову, – отчим старается говорить спокойно.

– Простите, – пожала плечами, демонстрируя те самые наушники. – Не слышала.

– Я так и понял, – морщится он. – Крис перебрал с какого-то перепугу и умудрился подраться, – тщательно подбирая каждое слово, произносит Михаил. – Врача я уже вызвал. Присмотри за братом, пожалуйста.

Меня не надо долго просить. Мигом подскочила с кровати, обогнула удивленного мужчину и влетела в комнату Кристиана. С разбитым лицом, в окровавленной одежде и, кажется, без сознания. Мой сводный брат лежит на своей постели. Бледный и измученный, но давно бесконечно родной. Сердце болезненно сжалось при виде этой ужасной картины. Подошла ближе, села на край кровати. Взяла Криса за руку и поняла, что он не дрался. Его просто избили! Ведь в ином случае на руках остались бы следы, а там только размазанная кровь, его собственная.