Грянул гром, и Анджелина испуганно ахнула. Колин захлопнул дверь и взглянул на нее.

– Теперь понятно, почему отец от них в бешенстве.

– Я своим ушам не поверила, когда она спросила, уверен ли ты, что роспись на потолке – оригинал.

Они дружно рассмеялись.

– Твой отец не должен больше идти на поводу у Фарадея: он совершенно бесхарактерный, а его жена весьма вульгарная особа. Представляешь, как они станут надоедать своими визитами в Дирфилд?

– Страшно подумать. Нужно тысячу раз все взвесить, прежде чем продавать им дом, – заметил Колин.

– Может, теперь отец оставит поместье за тобой, – предположила Анджелина. – Я не сомневаюсь: он хочет, чтобы ты жил поблизости.

– Не проголодалась? Раз уж мы привезли с собой кучу продуктов, можно устроить ленч. А потом вернемся домой.

От нее не ускользнуло, что он никак не отреагировал на ее фразу о Сомеролле, – очевидно, у него не возникло желания обсуждать эту тему.

Они перешли в столовую, и Колин зажег свечи в канделябре. Здесь было сумеречно. Анджелина выложила цыпленка, ветчину, свежий хлеб, сыр и бисквиты. Колин открыл бутылку кларета, и они принялись за еду, запивая ее вином.

Насытившись, Анджелина вздохнула:

– Мы не съели и четверти того, что привезли.

– Пусть лежит до нашего возвращения, – сказал Колин.

– Как здесь уютно! У тебя есть какие-нибудь воспоминания, связанные с этой комнатой?

– Нет, у меня сохранились только смутные воспоминания о детской.

Очередной разряд грома заставил Анджелину вздрогнуть, и Колин, открыв ставни, увидел, как небо прочертила молния и стало светло как днем.

– А вон наша карета. Джон завел ее в старый амбар.

– Ах какой молодец! – Анджелина подошла и встала у него за спиной.

Хорошо хоть нашлось место, где спрятаться Джону с лошадьми.

Опять грохнул гром, и небо вспыхнуло молнией. Анджелина потерла руки и призналась:

– Молнии меня всегда немного пугают.

– В грозу опаснее находиться на улице, – успокоил ее Колин.

В окно ударил порыв ветра, и косой дождь встал стеной.

Через пару минут что-то загрохотало по крыше. Он протер салфеткой оконное стекло.

– Это град.

– Жуткая гроза! – ужаснулась Анджелина.

– Просто подождем, когда она кончится, – предложил Колин. – Может, перейдем в гостиную? Я разожгу камин, выпьем еще по бокалу вина.

Она все еще пыталась растереть застывшие руки.

– Надо было взять шаль.

– Я принесу тебе из спальни покрывало, а потом разведу огонь.

– Хорошо.

Судя по всему, им не удастся выбраться отсюда, пока дождь и град не прекратятся. Оставалось надеяться, что гроза скоро пройдет.

Он прихватил бутылку вина, а она – бокалы. Поставив бутылку на сервировочный столик, Колин повернулся к ней.

– Я буду через минуту.

Гром продолжал греметь, град с дождем колотил по крыше. Анджелина подошла к окну и раздернула шторы. Дождь лил с такой силой, что через волнистые стекла практически ничего не было видно, только стену воды. Послышались звуки шагов, и она с облегчением поняла, что Колин вернулся.

– Я посмотрела, что творится снаружи. Дождь барабанит по крыше.

– Это град барабанит. – Колин остановился у нее за спиной и накинул ей покрывало на плечи. Он был так близко, что Анджелина перехватила запах сандалового дерева, исходивший от него. – Так лучше? – Его дыхание щекотало ей шею.

– Да, спасибо.

Колин задержал на миг руки у нее на плечах, и она вдруг полностью осознала, что он тут, рядом. И испытала прилив воодушевления, как будто он действительно был ее мужем, а она – его женой. Ей стало немного грустно от того, что этот простой успокаивающий жест может никогда не повториться.

– Я посмотрел из окна хозяйской спальни, – заговорил Колин, мысли которого полностью занимала гроза. – Вода уже заливает сад. Потом прошелся по остальным спальням, но нигде протечек не обнаружил.

– Это добрая новость. Я рада, что мы успели доехать сюда до начала грозы.

– А я рад, что мистер и миссис Фарадей успели уехать до того, как гроза разразилась. Иначе нам пришлось бы терпеть их компанию.

– Боже упаси! – Она засмеялась. – Интересно, как долго гроза продлится?

– В конце концов дождь прекратится, но нам придется переждать пару часов, чтобы дороги немного обдуло ветром. Ничего, переживем.

– Естественно. – Анджелина перешла в другой конец комнаты, скинула туфли и забралась с ногами на диван.

Он стоял, уперев руки в бока.

– Удобно устроилась.

– Так леди себя не ведут, но, думаю, тебе все равно.

– Я в шоке. – Колин схватился за грудь.

– Выпей еще вина, полегчает.

– Это не залить вином.

Оба засмеялись.

– О боже! – неожиданно воскликнула Анджелина. – Ни в коем случае не дай продать Сомеролл.

Он вмиг стал серьезным.

– Меня никто не послушает.

Колин, казалось, забыл, что стоит ему согласиться на женитьбу, отец остановит продажу. Ей казалось, что он уже жалеет о своей неосмотрительности, просто не может собраться с духом и сообщить об этом.

– Так или иначе, но этот вопрос скоро будет решен.

Это было одно из тех заявлений, которые делают, чтобы в чем-то убедить собеседника, и которые, как правило, редко кого убеждают. Она теперь ни в чем не была уверена. Пока она откровенно объясняла, что он выиграет, женившись на ней, Колин оставался джентльменом, но, к сожалению, сказал, чтó его беспокоит. Наконец появилась отличная возможность обсудить эту тему, но она отложила разговор: их последний спор вымотал ее до предела.

Колин поставил канделябр на каминную полку, где лежал трут для разжигания огня.

– Попробую разжечь.

После того как высек искру, он скинул сюртук, опустился на корточки перед камином и взялся за мехи. От наддува пламя взвилось и загудело.

Полотно рубашки натянулось на его спине, когда он наклонился к камину. Потом Колин поднялся и взял в руки кочергу. Анджелина принялась разглядывать его длинные мускулистые ноги и вспомнила, как увидела черные волосы у него на груди и на руках в тот день, когда он орудовал топором. Зная о его образе жизни – пьянках и гулянках, – Анджелина не ожидала увидеть такое ладное тело. Но, вероятно, Колин много и с удовольствием занимается каким-нибудь спортом – возможно, фехтованием.

Отложив кочергу в сторону, он взял со стола бокалы с вином и понес к дивану. Усевшись вплотную, протянул один бокал ей.