– И за сколько бы ты меня продала? – усмехнулся хозяин.

– Ну…

Я буравила глазами блюдо с виноградом, ощущая, как стремительно краснеют мои уши.

– Смелей! – подначивал Адриан.

Он встал и, паясничая, принял позу рабыни с торгов.

– Ах да, совсем забыл! Оценка должна быть всесторонней.

Ну вот «почти» превратилось в «абсолютно» – шелест ткани подсказал, что на Адриане не осталось ни нитки. Теперь мое лицо пылало. Если подниму голову, упрусь взглядом прямо в член. С другой стороны, что я там не видела? Хочет оценки, оценю. И я встряхнулась, отодвинула виноград и тоже поднялась на ноги.

– Та-а-ак, посмотрим…

Изображая полнейшее равнодушие, обошла Адриана. Тот посмеивался, упиваясь своим превосходством. Знал ведь, что смутил. Только я могу проучить, раз мы играем в торги, пусть не обижается. Торжествующе усмехнувшись, опустила ладонь на мужские ягодицы и сильно сжала. Не ожидавший такого Адриан мигом растерял самодовольство.

– Рыхловаты, – вынесла вердикт я.

На коже остались следы пальцев. А ведь приятно тискать!

– Джанет, послушай… – начал хозяин, вряд ли собираясь поведать нечто хорошее.

Поздно! Сам предложил, а теперь в кусты? Пусть теперь смущается сам.

– Зато ляжки крепкие, это плюс, – продолжала играть в заправского торговца. – Ну-ка, как по мужской части?

Адриан аж побагровел.

– Джанет, если ты немедленно не прекратишь!..

Но я уже измерила ладонью его член и ощупала мошонку. Никогда не думала, что подобное доставит мне удовольствие. Я ощущала себя… мужчиной. Да, именно так. Женщине не дозволялось нагло трогать любовника, озвучивать суждения об его интимных местах. Если уж эта тема затрагивалась, то с целью похвалы, а я, наоборот, ругала: то слишком большое, то, наоборот, средненькое. Оставалось определить диаметр члена, но тут уж Адриан не выдержал. Он перехватил мою руку, тянувшуюся к самому святому, и повалил меня на постель. Отчаянно забилась под ним, пытаясь выбраться, но Адриан оказался сильнее.

– Ты!..

От переполнявших его эмоций слова у хозяина закончились, остались нечленораздельные звуки, а еще взгляд, яростный, блестящий. Он одновременно пугал и магнетизировал. Зеленые от рождения глаза Адриана напоминали изумруды. Хотелось посчитать их грани. Наверное, я сошла с ума от страха.

– Милорд ведь хотел всесторонней оценки.

Могла бы, пожала плечами. В самом деле, чем он недоволен? На настоящем рынке с ним бы и не такое проделали.

– Ты забываешься!

Какой он тяжелый! А еще его лицо так близко, чуть приподнимешься, упрешься в губы. Другая часть меня уже тесно соприкасалась с Адрианом и ощущала определенный дискомфорт. Он выражался в смутном желании, от которого внизу живота становилось чуточку теплее.

– Я маркиз Джак!

– Но и я больше не ваша наложница!

Определенно, в районе паха что-то давило. Вынырнув из омута зеленых глаз, убедилась в несогласованности действий тела и разума у мужчин. Адриан бесновался, пылал от гнева, когда как его член придерживался иной точки зрения. Он неуклонно поднимался и наливался силой.

– А я по-прежнему дворянин, и ты не имеешь права со мной так обращаться!

Все произошло мгновенно и напоминало яркую вспышку, завершившуюся моим громким охом. Ухватив за ноги, Адриан стремительно ворвался в меня, намереваясь наказать. Только вот мое тело приняло его член с распростертыми объятиями. Это стало сюрпризом даже для меня, хотя следовало догадаться, какие чувства рождало недавнее тепло внизу живота. Адриан не утруждал себя и лишь чуть сдвинул трусики. Он не ласкал, а раз за разом устремлялся в мое лоно, но я не чувствовала боли. Мое тело изгибалось и сжималось, даже дышало в его ритме. Я не воспринимала происходящее как насилие и, если бы не поза, предполагавшая полное подчинение мужчине, приняла бы в нем активное участие. Хотя я и теперь пыталась, но солировал все же Адриан. Прервавшись ненадолго, он, наконец, стянул с меня трусики и, не удостоив даже взглядом, продолжил. Первый голод был еще не утолен, я ощущала это каждой мышцей, когда как я уже насытилась и предпочла бы закончить. Пришлось немного потерпеть, как терпел хозяин все эти дни без женщин. Когда он вбивался в меня в последних быстрых аккордах, осознала, как тяжело ему пришлось. Мужчине требовалась близость для здоровья, а Адриан вот уже… Помилуйте, почти месяц?! Немудрено, что он на меня набросился. Нужно приласкать его, помочь расслабиться. Мне это тоже не помешает, недаром меня смущал обнаженный Адриан. Пусть не так, с ласками и в другой позе, но суть занятия оставалась прежней. Только как оно утомительно! Всего один раз, а я уже выдохлась. Только и Адриан выложился. Он лежал рядом; грудь тяжело вздымалась. Выложился, пытаясь проучить дерзкую простолюдинку. Снова поймала себя на мысли, что произошедшее вызывает улыбку, усмешку, но не злость или обиду. Неужели недели, проведенные в статусе наложницы, изменили меня? Или изменилось нечто другое, пока непонятное?

– Давайте я разденусь, – внесла конструктивное предложение. – Так мы окажемся в равных условиях.

– И вместе примем ванну, чтобы я доказал ошибочность твоих суждений о среднем размере, – устало усмехнулся Адриан.

Глаза его потеплели и подернулись масляной пленкой.

– Боюсь, нас неправильно поймут: для всех вы женщина.

– Я мужчина, Джанет, даже если ты выльешь на меня сотни флаконов духов и всего обмажешь воском, – возразил хозяин.

– Всего? О, есть места, которых я еще не касалась! – игриво заметила я.

Куда только делась усталость? Недавно я лежала, а вот уже сижу, показываю, где еще неплохо бы убрать растительность, иначе за рабыню сбавят цену. Адриан впечатлялся и посочувствовал девичьим мукам. Затем речь зашла о наслаждении и подчинении. Я продемонстрировала то и другое. Хозяин оказался в моих руках. И не только руках. Пришел его черед ощущать себя беспомощным. Только бывший советник императора проигрывать не привык. Его член быстро достиг цели, мы слились в единое целое, и так раз за разом, пока не стихнул пожар страсти. После – сон без сновидений.

Утром все встало на свои места. Я проснулась первой и, стыдясь вчерашнего безрассудства, поспешила одеться. Право слово, что на меня нашло? Я спала с бывшим хозяином! Сочту за временное помешательство, хотя оно выдалось чрезвычайно приятным. При мысли о прошедшей ночи мечтательно улыбнулась. Возможно, не так уж плохо, что в свое время я очутилась в Храме наслаждений, без уроков Тебо я не познала бы удовольствие. Матери дочерей подобному не учат, сжимала бы зубы и терпела. Но за любое удовольствие надлежало расплачиваться. Например, красноречивой походкой. Барк сразу догадается, другие тоже, поэтому позавтракаю сейчас, пока постояльцы спят, а после немного полежу. Надеюсь, пройдет.

Боялась возвращаться в комнату к Адриану. Неизвестно, что он скажет, как себя поведет. Но нужно: хозяин сам не накрасится, не оденется, а в мужском обличие ему на людях появляться нельзя. В итоге, проковырявшись с завтраком дольше обычного, таки попросила собрать поднос для мнимой рабыни.