эту практику придирчиво изучили, и одно время она даже была внедрена в масштабе всей страны. И когда под этот указ жестко стали работать все – и прокуратура, и ФСБ, и милиция, – то многие преступные «авторитеты» были просто выдавлены из Казани. Под нашим нажимом они «эмигрировали», переехали в другие регионы. Значительная часть осела в Москве и в других центральных регионах страны.

Руслан Т. (имя изменено)

Сотрудник РУБОПа в 1990-х

РУБОП работал эффективно разными средствами, иногда за пределами закона. Очень жестко и с полной поддержкой от руководства республики. Откровенно говорю.

Про коррупцию в РУБОП в двух словах не расскажешь. Что было, то было, но не так сильно, как преподносят. Чистого и жесткого крышевания ОПГ не было. Коммерсов доили – грешил экономический отдел. Они хорошо жили. Первый отдел – аналитика, второй – бандитизм, третий – экономика, четвертый – ОПС. Полномочия у всех, кроме первого, одинаковые – громить ОПГ.

Можно было работать лучше. Иногда били по рукам – есть, оказывается, неприкосновенные. Но это больше вопросов к СК, чем к УБОП. У нас неприкосновенных не было. СК же просто рубил материалы в отношении некоторых ОПГ, а наше руководство почему-то шло на попятную. Видимо, какие-то свои договоренности. Но у меня нет полной информации, только подозрения.

Со слов старших оперов – били по рукам сильно. Жестко, говорят, вмешивались свыше: этого не трогай, того не вызывай. Тогда вроде еще указ был про тридцать суток, так вот – он не на всех действовал. Отпускали пачками прямо из дежурной части, со слов старших дядек. Опера там точно ни при чем.

1961 г.р. Алик Б. (имя изменено)

Работал в милиции в 1990-х

Я вырос в Казани на «Жилке», где в начале 1970-х еще не было ОПГ. В 1980-м я ушел в армию, а по демобилизации в 1982-м уехал в другую республику, поэтому становления группировок не застал. В 1990-х я вернулся в Казань и пошел работать в милицию. Начальником Московского РУВД тогда был Фахрутдинов, которого все очень боялись и уважали. У него был зам – Георгий Павлович Савельев, который до милиции работал в райкоме партии Московского района и в милицию пришел по направлению райкома. Он приезжал на собственном «запорожце», всех воспитывал и был очень болезненным человеком: медленно ходил, кряхтел, хотя был далеко не старым. А потом его задержали за связь с ОПГ. Начальника РУВД сняли с должности и отправили заместителем начальника управления охраны при МВД. Во время обысков у Савельева обнаружили помимо запорожца новенькую ВАЗ-2106. Тогда это было очень круто. В ходе следствия выяснилось, что он активно помогал хайдеровской группировке.

На перекрестке улиц Тэцевская – Химическая есть автосервис. Раньше там размещался пост ГАИ, который контролировал все проезжающие машины, в том числе на «Оргсинтез» и другие предприятия. Во время вывоза полиэтилена с территории завода машины вынуждены были проезжать через пост ГАИ. Чтобы было меньше вопросов, Савельев к определенному времени приезжал туда, строил их и заставлял их сдавать ему правила применения оружия, инструктировал и тому подобное. А в это время мимо поста проезжали камазы с продукцией. Тогда был большой шум в МВД, насколько я помню. А я только пришел работать, и эта информация для меня стала большим ударом по сложившемуся когда-то в моей голове имиджу милиции. Савельев умер в 2005 году. Еще и злоупотреблял спиртным. Его жизнь после этой истории с «жилковскими» и отсидки в местах лишения свободы окончательно сломалась.

1972 г.р. Александр А. (имя изменено)

Вступил в группировку в 1985 году

Середина тех самых «лихих». Товарищ попал в больницу с серьезным ранением, полостная операция и все такое. Ни есть, ни пить и ни двигаться после нее. Приехали к нему, поднялись в отделение (больничка та была тогда на последнем месте в рейтинге клиник Казани, «пятнашка» [126] на ее фоне смотрелась как клиника бизнес-класса), зашли в палату, тут и доктор подоспел.

– Уважаемый, – говорю ему, – вы не против, если тут два человека на ночь останутся? Присядут на вон тот дерматиновый диван напротив палаты и будут тише воды?

– Зачем, – отвечает он, – тут уже серьезные люди охраняют.

И косит глазами на двух мужчин лет тридцати напротив соседней палаты. Надо сказать, что срисовали мы их и они нас одновременно еще при входе. Мы подумали – менты.

– Мы, – говорю врачу, – останемся для ухода за больным, мало ли что понадобится. А что, эти серьезные мужчины охраняют всю больницу или только ваше отделение?

– Только одну палату, – отвечает.

– А что там?

– А это, если хотите, у них спросите, я не уполномочен, а так сидите, если хотите.

Ну, ок, думаю, все равно потом расскажешь. Не знаю, как сейчас, а тогда врачи ночью на дежурстве нередко позволяли себе принять разбавленный этил.

Сидим на диване, пробавляемся картами, но «рамс» в двух и нужен для того, чтоб время убить, а никак не для азарта. Курим по очереди на балконе, на который выходить страшно, но хотя бы на свежем воздухе. Туда же по очереди выходят двое серьезных мужчин. Я уже пересекся с принявшим к этому времени доктором, и тот мне по секрету поведал, что лежит в той палате пристегнутый наручниками к кровати преступник, наглотавшийся иголок или гвоздей, точно не вспомню, и его-то и сторожат эти двое из шестого отдела [127]. Ничего себе. В общем, в очередной перекур на балконе завязался разговор. Притащили из палат еще два стула и остаток ночи резались в козла с перекурами. Особо серьезных разговоров не вели, спросил только в пылу игры, кто в палате, не выдали. И еще спросил: другой работы для них не нашли в разгул преступности, кроме как больницу охранять? Да все неожиданно быстро закрутилось, отвечают: «Мы сопровождали, нас и оставили, утром из уголовки сменят». Утром разъехались не прощаясь. Веселое время. Каждый день нес в твою жизнь что-нибудь драматичное, курьезное, неожиданное или все сразу.

1970 г.р. Роман Лебедев

Состоял в группировке «Тельмана Рабочий Квартал» в 1980-х, после армии работал в милиции

Криминальный журналист, сценарист

Мы беседовали с [авторитетом группировки «Тяп-Ляп»] Сергеем Скрябиным, он говорит:

– Ты же сам понимаешь, что милиция за две недели может уничтожить все группировки.

– Да, конечно, знаю. Нам недели хватит, чтобы группировок не было.

– Ну вам же кто-то не дает…

Я тоже так считал, конечно. Это же элементарно. Я, когда увидел в 1992 году «секретки»