– Наташа, ты не так поняла. Не выставляй меня жестокой, я просто хочу, чтобы ты не попала в беду как я, чтобы не совершила ошибок. У тебя есть защита, и я не позволю никому тебя обидеть.

– От себя тогда защитите…

– Наташа…

– Я ухожу… Возможно чуть позже я приеду в гости, чтобы поговорить, пообщаться, а пока… я не хочу здесь находиться.

Быстро отвернулась, ощущая, как по щекам катятся слезы. Не хотела, чтобы она видела. Резким движением вытерла их ладонью, сосредотачиваясь на том, что нужно идти. Стараясь не выдавать хриплых звуков, рвущихся из груди, некоторое время просто стояла, а потом закрыла глаза и на одном дыхании выпалила:

– Знаете, я так обрадовалась, что у меня есть бабушка. Моя… родная, которая примет меня такой, какая я есть. Отец отказался, сестра пыталась убить, но вы… я так надеялась. Но… и вам нужно что-то от меня. Неужели я так много прошу?

Бабушка молчала, но я ощущала, как она прожигает взглядом мою спину. И еще чувствовала, что ей сейчас тяжело, как бы она ни показывала свою силу и безразличие. Пусть так. Сейчас я не хотела прощать, была не готова.

Обняла себя за плечи и продолжила:

– Простите, что не оправдала надежд, но я не хочу жить по указке, как послушная собачка. Если бы была маленькой, вероятно, слушалась и считала это счастьем, повторяла бы и пыталась быть лучшей, зная, что порадую вас. Но я вот такая… Хочу быть любимой и жить с любимым человеком, ходить в гости на праздники к своим родственникам, которые любят меня и готовы принять любой. Вспомните, вы восхищались мамой, а ей ничего не нужно было – ни денег, ни власти, что вы так высоко цените, она хотела заниматься любимым делом и жить спокойно для меня. Мама была невероятной женщиной. Ее и сейчас вспоминают с уважением, восхищаясь ее сердцем и поступками. Она помогала людям в больнице. Хирург. А вас… вас кто-нибудь любит? Кто-нибудь вспомнит… потом?

Выдохнула на одном дыхании и, не дожидаясь ответа, пошла из кабинета. На душе было погано. Даже не думала, что вот так все выйдет. Поверила в сказку…

Пришла мысль, что нужно взять вещи, но моего здесь ничего не было. Бабушка дала указания своей помощнице, и каждую вещь покупала Виолетта. Не я. Не мы. Поэтому желания брать что-либо не было. Жаль, что мои вещи безнадежно потеряны, но я куплю новые… потом. Окинула взглядом коридор и направилась к лестнице, желая поскорее убраться отсюда. По пути увидела на спинке кресла свою спортивную кофту и, схватив ее, помчалась на улицу, надеясь, что как-нибудь доберусь.

Шла до ворот, не оборачиваясь и не сожалея. Пусть так. Когда оказалась за пределами, выдохнула, радуясь, что меня никто не остановил. Было страшно и темно, но я не хотела занимать деньги, да и как можно после всего сказанного. Что-нибудь придумаю.

* * *

Двигалась по дороге, вспоминая разговор, чувствуя себя преданной. Не передать словами, как я хотела сейчас увидеть Макарова, ставшим для меня другом, любовником, любимым мужчиной. Он мне дорог и катастрофически необходим. Как так получилось, не знаю, но за две недели я точно поняла, что мне нужен лишь он. Мысль, что я нужна ему только как игрушка, не давала покоя, но я надеялась, что это неправда. Помнила его телефон наизусть, но он до сих пор не брал трубку или сбрасывал.

Когда услышала шум приближающейся машины, вздрогнула. Обернулась и увидела иномарку помощницы. Поравнявшись со мной, Виолетта потянулась и открыла дверь, громко прокричав:

– Залезай.

– Я не вернусь, – предупредила, чтобы блондинка не тратила на меня время.

Громко хмыкнув, будто другого не ожидала от меня, девушка весело заявила:

– Верю, хотя ты меня удивила. Давай уже, запрыгивай! Я тебя подкину к дому Макарова. Устроит?

– Правда? – не верила. Да я вообще больше никому не верила. Обманщики.

– Да, а если его нет, то отвезу в гостиницу или на железнодорожный вокзал. Куда хочешь, только чтобы с тобой ничего не случилось. Лидия Михайловна с меня шкуру снимет живьем в противном случае, так что пожалей бедную сиротку.

Слова удивили. Поспешно присела и, глянув на ее довольную мордочку, уточнила:

– Ты сирота?

– Ага, но не бедная, – подтвердила она, поглядывая в боковое зеркало, отмечая машины, движущиеся позади нас.

– Как… бабушка? – спросила, чувствуя неловкость.

– Ну… она сильная женщина, справится. Хотя да, она такого не ожидала. Ты поразила ее, как впрочем, и меня. А меня очень тяжело удивить.

– Разве мой выбор столь ужасен?

Виолетта крутанула руль, выворачивая колеса в центр дороги, и заявила:

– Не знаю, но мне он неприемлем. Ты исключение из всех правил, – с усмешкой сказала она и, потянувшись рукой в салон, вытянула сумку, вручив мне в руки. Не мою. Новую.

– Там твой паспорт, документы и все необходимое.

Открыла и увидела все, что она перечислила и три толстых пачки красных купюр. Отмечая, как я насупилась, блондинка деловито рявкнула:

– Не выеживайся, Наталья. Это деньги на первое время, и уж если быть честной, эти копейки не сделают погоды. Тем более если учитывать, что из-за родственничков ты лишилась всего.

Ничего не сказала, даже не стала кивать. Неважно, права она или нет, согласна я или нет, сейчас готова была взять их, чтобы выжить. Неизвестно, что меня ждет завтра, а на улице спать не хотелось. Разберусь.

Весь путь ехали в тишине. Она не надоедала, а я не желала общаться. И еще я переживала о том, как Макаров встретит меня.

Подъехав к большому дому, где провела двенадцать счастливых часов после того, как вернулись с острова, блондинка протянула руку и сказала:

– Дай мне свой айфон.

Нахмурилась, но протянула его ей. В следующее мгновение девушка начала копаться в программах, нажимая, подключая, отключая, между делом заявив:

– Думаю, это будет честно.

– А как было до этого момента?

– Было… как обычно, – спокойным тоном поделилась она, затем скривилась и заявила: – Там вторая сумка есть. В нее я тряпок накидала. Вроде как к мужику идти в джинсах и спортивной кофте уж слишком, но тебя… и так принимают.

– А тебя нет? – с ухмылкой поинтересовалась.

– У меня нет на мужиков свободного времени, – с натянутой улыбочкой поделилась она, глазами показывая на дверь. Вроде как пора мне выметаться. Да уж… очень странная девушка.

– Даже не сомневалась, – буркнула и, схватив две сумки, только хотела выйти, как услышала:

– Знаешь, я бы хотела с тобой дружить. Иногда полезно знать, что о тебе честно думают.

– Уверена? – уточнила, совсем не ожидая такого признания. Или ее бабушка попросила?

– Это мое мнение, Лидия Михайловна тут ни при чем, – заметив мой открытый рот, Виолетта пояснила: – Да на твоем лице можно читать как по книге. Хоть немного бы скрывала эмоции. Кстати, – она замялась, – за невыполнение условий контракта и угрозы жизни от дочери Антоновна на твой счет перечислена приличная сумма для покупки шикарного дома. Все документы у тебя в сумочке.