– Наташа, ты извини, но лучше бы так и было. Я бы не переживал, как сейчас. Ты околдовала меня с первого взгляда, особенно как увидел тебя с гаечным ключом в вечернем платье.

– Я была неотразима, да? – весело пролепетала, целуя его в щеку, руками лаская по груди.

– Бесподобна.

– Тогда признаюсь, – тяжело вздохнула, – я жалею, что сомневалась там… на острове в последние дни. Просто я сильно переживала, что не подхожу тебе.

– Значит, вот такие мысли были в твоей хорошей головке? Надо же… А я предполагал, что ты планируешь вернуться в свой город, не желая связываться с сыном Боярова.

«И это тоже, но об этом я промолчу…»

– Теперь у нас все будет хорошо, правда?

– Правда, – прошептал он и нежно поцеловал, увлекая в сладостный дурман. Столько эмоций, нежности, страсти. Этот мужчина шикарно целовался.

От воспоминаний на душе стало тепло и тоскливо. Это было две недели назад, а теперь он молчит. Почему? Что же я такого сделала, что Макаров забыл про меня?

Пропало настроение играть в теннис, поэтому ничего не стала писать Виолетте. Завтра с утра позову, чтобы не нарушать «традицию», ведь за две недели уже втянулась и привыкла к такому графику. Бабушка тоже приходила, откладывала все дела, садилась в кресло и наблюдала за нами, попивая чай с жасмином, наслаждаясь бисквитным кексом, который очень любила.

Постояв еще немного, побрела к огромному дому, который выглядел как дворец. Бабушка пожелала иметь особняк в старых английских традициях. Оказавшись внутри, не обращая внимания на богатое убранство: расписные потолки, мраморные полы, хрустальные люстры, ретро-мебель, побрела в гостиную. Заметив Виолетту, высокую стройную блондинку в черных брюках и белоснежной блузке, поджидающую меня у камина, спросила:

– А где бабушка?

Красивая девушка подкинула полено в огонь и, не оборачиваясь, монотонно сообщила:

– К ней пришли. Думаю, как только беседа закончится, то можно будет идти в столовую. Советую переодеться. Вероятно, гость останется на ужин.

– Так нормально, – ответила и только хотела подняться в свою комнату, но тут остановилась и сказала: – Виолетта, мне нужно поехать в одно место. Очень нужно. Я хотела попросить, чтобы водитель отвез меня…

– Нет, – категорично выдала девушка, удивляя своим тоном и маской безразличия. Да, не спорю, она идеальный секретарь и свои эмоции всегда прячет, что и нужно, но сейчас она меня взбесила. Да кто она такая?

– То есть нет?! Мне нужно встретиться со своим мужчиной.

«Даже если он не хочет», – добавила про себя. Правильно! Нечего было просто так трепаться. Сказал, что если я захочу, он заберет меня, то теперь пусть забирает! Нечего словами бросаться! А если забыл, значит, пора напомнить.

– Только если Лидия Михайловна даст свое согласие, – отчеканила стройная блондинка, поправляя длинные волосы до поясницы. Удивительно, что они у нее выглядели изумительно, а не сосульками. В перерывах незаметно расчесывает их?

– Какое еще согласие? – рявкнула, не понимая, о чем она тут треплет. Я должна спрашивать?! Да с какой стати? Бабушка, родня – это замечательно, но вроде как я сама с мозгами и самостоятельно решаю, с кем общаться, а с кем нет.

– Теперь, когда вы являетесь преемницей…

Разозлилась. Моментально. Да мне много и не нужно, когда меня прижимают к стенке. Достаточно толкнуть на нее…

– Слушай ты, помощница на все руки, никого я спрашивать не собираюсь. Понятно? Если потребуется, пешком пойду.

– Наталья! – раздался ледяной тон позади меня, и я обернулась, наблюдая бабушку и голубоглазого мужчину с шикарными внешними данными, который странно мне улыбался. И спрашивается, что он так лыбится? В детстве кирпич упал на голову и до сих пор клинит?

Не теряясь, поспешно рванула к бабушке и сразу начала по делу, игнорируя красавца, выпячивающего свою хилую грудь, демонстрируя бледную кожу. Однозначно, из кабинета не выползает даже на прогулку. Мраморный, хиленький парнишка, пусть и красавчик. Няшка какая-то. В спортзал бы ему. Но если он тут, значит, богатенький.

– Бабушка, почему мне запретили покидать…

– Милая, мы поговорим об этом позже. А пока у нас гость. Позволь тебе представить этого замечательного молодого человека, сына прокурора…

Я не слушала. Да плевать мне кто он такой. Он меня раздражал, как и все, в том числе и бабушка. Спрашивается, почему мне нельзя уезжать? Я что, под арестом?!

Не стала устраивать разборки при сыночке прокурора. Решила выждать. За нудным ужином толком ничего не ела, думая о том, какого черта тут творится. Что такое? Почему пошли ограничения?

Гость, Лотов Валентин Игоревич, бесконечно всем восторгался, чем безумно раздражал. Лидия Михайловна ласково звала его «мой дружочек», отчего в голове всплывали интересные картинки: прыгающая маленькая собачка и бабушка с косточками, кидающая в него. Они беседовали и даже не лезли ко мне с вопросами, но это, естественно, после того как получили несколько однозначных ответов. Не собиралась быть приветливой и общительной. Просто не могла. Куда там мне любезничать, когда была похожа на кипящий чайник. Если честно, мне было абсолютно плевать, что парнишка подумает, знала, что без меня разберутся. Поэтому, когда услышала от бабушки, что я до сих пор не привыкла к новой обстановке, после всего что пережила, да и рана еще дает о себе знать, только кивнула, отмечая, как понимающе парнишка машет головой и лыбиться.

Однозначно, у него проблемы с нервами. Уж очень много улыбался и часто дергался. А случайно это «чудо» бабуля не наметила мне в мужья? Или я ошибаюсь?! Что-то мне подсказывало, что я права. Надо же… и не жалко бабушке парнишку?

А насчет того, что я не привыкла и болит – обман. Я в норме: прыгаю и бегаю, даже утром успеваю прогуляться по всей территории особняка. Так что с моим здоровьем смело можно в космос. Врач, который каждый день исследовал мое бедро, пытаясь там найти что-то страшное, только и говорил о том, как мне повезло. Все это я воспринимала как заботу, а сейчас ощутила себя в клетке, поэтому с нетерпением ждала той минуты, когда смогу поговорить с бабушкой. Лидия Михайловна на мои взгляды лишь доброжелательно улыбалась. Нужно отметить, держалась она потрясающе. Мне бы так…

Парень ушел, обещая, что на званом ужине в мою честь он будет счастлив сопровождать меня. Да кому этот бледнолицый щенок нужен? У меня есть кому сопровождать, только вот еще бы найти Макарова. Он там совсем обнаглел? Пора напомнить о себе, уже не мягко, а конкретно. Неужели испугался моей бабушки? Нет, Макаров не мог. А если подстрелили или проблемы по работе? Стало не по себе.

Наконец-то! Мы остались одни. Виолетта, понимающая и вежливая, незаметно исчезла, оставив нас одних. Мечта, а не секретарь.

Только открыла рот для важного разговора, как услышала:

– Наташенька, пройдем в кабинет?