– Полагаю, как и в тех двух местах, тут где-то должны быть апартаменты Алана, где останавливался он сам.

– Да. – Бейли рассматривала здания, которые, по замыслу архитектора, должны стоять полукругом вдоль береговой линии природной бухты, всего в нескольких футах от воды.

Отель представлял собой главное здание, окруженное множеством бунгало, несомненно, очень дорогих и шикарных на вид – специально для голливудских знаменитостей.

– Один из этих домиков-бунгало был выстроен в качестве образца, чтобы показывать в рекламе, пока идет строительство всего остального. – Ее голос чуть дрогнул, едва уловимо. Однако теперь Ноа знал Бейли достаточно, чтобы это услышать.

Бедняжка снова была на нервах.

– Сюда, – сказала Бейли, прежде чем Ноа успел разобраться, что именно не так, и вышла из машины.

Ноа последовал за ней, забыв про палящие солнечные лучи, жару и соленый воздух. Схватил за локоть и повернул спутницу лицом к себе. Она избегала смотреть ему в глаза. Черт.

– В чем дело?

Она просто выдернула руку и показала ему спину. В его душе взревел сигнал тревоги – на полную мощность.

Бейли снова что-то недоговаривала. И ничего хорошего это не сулило.

– Бейли, – очень спокойно позвал Ноа, обращаясь к ее спине. – В чем дело?

Что не так? Он издевается? Стремительно обернувшись, Бейли оказалась с Ноа лицом к лицу.

– Ты хочешь сказать – помимо того, что моя жизнь разбита, за мной гонятся вооруженные бандиты и… ах да, не забудем про братца, который, весьма вероятно, оказался лживым и вороватым негодяем, под стать моему папаше и покойнику-мужу.

– Да, – сказал Ноа, не желая отступать. – Кроме всего этого. – Волнуясь за нее, он снова хотел ей помочь, щедрый жест, которого Бейли не ожидала. А ведь должна была; ее бедное сердечко екнуло. Тем временем Ноа взял ее за руку и заглянул в глаза: – С тобой творится что-то еще.

Бейли отвернулась и стала внимательно разглядывать курортный комплекс. Как он может замечать все-все?

– Ты была здесь раньше?

Ха! Если бы только он знал. Здесь она провела свой медовый месяц.

– Можно сказать и так, – пробормотала она, скользя взглядом по бунгало, выстроившимся вдоль берега.

Резко отняв у него руку, Бейли направилась к пляжу. Ноа пошел за ней. Но он был слишком умен, чтобы произнести хоть слово. Где он усвоил столь полезную тактику, гадала Бейли, так замечательно держать язык за зубами? Вскоре молчание заполнило воздух, которым она дышала, и ее голову, отчего у нее возникло неодолимое желание заговорить самой. Ноа вполне мог бы поучить государственных чиновников тому, как выдаивать информацию из упорных плохих ребят!

– Я провела здесь медовый месяц, – неохотно призналась она, бросив взгляд в его сторону. – И когда я говорю «я», то имею в виду себя в компании телевизора. Не успели мы сюда приехать, как Алана вызвали по делам.

– Значит, Алан был еще большим идиотом, чем я думал.

Теперь они шли бок о бок в тени главного здания, и Бейли пришлось признать, что это курортное местечко не лишено очарования. Если, конечно, вы любитель шикарных, дорогущих морских курортов.

Они обошли большое здание отеля и направились к бунгало, принадлежавшему Алану. Странно, было незаперто. Толкнув дверь, чтобы попасть внутрь, они все поняли. Как будто здесь прошла толпа безжалостных мародеров! Напольная плитка исчезла, как, впрочем, и все детали отделки. Грабители утащили и дверные ручки, и даже окна целиком… С уже законченными и отделанными апартаментами было покончено.

Они остановились в центре главного зала, где когда-то блестели начищенные деревянные полы, стояла прекрасная мебель; теперь здесь было пусто.

– Должно быть, местные строители разжились на халяву, – сказала Бейли, не веря собственным глазам.

Ноа оглядывался по сторонам. Спокойный и собранный, он уже ждал неприятностей.

– Наверное, денег здесь нет, Ноа!

– Конечно. Знаешь, я начинаю думать, что ими здесь и не пахло. – Он покачал головой. – Зачем было вывозить деньги в Мексику, где с ними могло случиться что угодно?

Выйдя из бунгало, они остановились на пляже. Вздохнув, Бейли потерла виски:

– Снова тупик. – Значит, ее жизнь тоже зашла в тупик. – Пойдем отсюда. Подальше от того места, где я сделала одну из самых злосчастных ошибок в своей жизни.

Он погладил ее по щеке:

– Да, я тоже ставлю на то, чтобы отсюда убраться. Но вот насчет ошибок… – Ноа терпеливо дожидался, пока Бейли не решится посмотреть ему в глаза. – Ошибки… Иногда их просто необходимо совершать. Так мы приобретаем опыт, без них нет настоящей жизни.

Подняв голову, она смотрела прямо в сияющие глаза Ноа, и ее сердце щемило.

– Эта мысль никогда не приходила мне в голову.

– Может быть, зря.

– Но я была…

– Что, слишком молода? Влюблена? Ты имела право на ошибку. Мы все имеем право ошибаться.

– Правда? – Приподнявшись на цыпочки, Бейли обхватила ладонями лицо Ноа и, притянув к себе, нежно поцеловала его в губы. – Даже ты, Ноа?

Он молчал, но в его глазах сверкали искорки.

– Да, – прошептала она. – Даже ты.

И Ноа ответил тихо:

– Благодаря тебе я исправляюсь, знаешь?

От волнения его голос чуть-чуть хрипел. Бейли тихо рассмеялась:

– А хорошо ли это?

Вместо ответа Ноа перевел взгляд на отель за их спинами и вдруг нахмурился.

– Что?

– Назад, в машину, – приказал он, подталкивая Бейли в нужном направлении.

– Что? Зачем…

– Идем. – На сей раз он толкнул ее весьма ощутимо.

Бейли не стала терять времени на расспросы. Но не сделала она и шагу, как ее взгляд зацепил парковку, где они оставили автомобиль, и маячивших там двоих мужчин. Стоя каждый в своем углу парковки, они наблюдали, как она приближается. Как приближаются они с Ноа. То были люди Стивена.

– Проклятие, – тихо выругался Ноа, прижимая спутницу к своему боку. – Ладно. Ты со мной.

Прекрасно.

– Держись поближе.

Ха-ха.

– Буду как приклеенная, – пообещала она.

Они помчались к главному зданию. В самом деле, ей пора бросить носить щегольские туфельки на высоких каблуках! Ноги болели немилосердно. Очень уж это утомительное занятие – спасаться бегством.

Ноа увлек Бейли в проезд между курортом Алана и соседним отелем. Теперь у них имелось хоть какое-то укрытие. Не в меру разросшиеся кусты, куча мусора и две тощие бездомные собаки, которые при их появлении подняли головы, но не сочли нужным даже зарычать.