найдут. Аэрокар, кстати, тоже нужно там спрятать. Огромные кустарники и деревья его там надежно укроют от посторонних глаз. Всё. Можно считать, пропал Игнатов. Где Игнатов? Наверное, улетел с Венеры, испугавшись ответственности за совершенные преступления.

Саенко медленно, наслаждаясь моментом, поднял пистолет. Его палец стал нажимать курок, но тут сзади него раздался оглушительный выстрел. Пуля, выпущенная из ружья, попала ему в голову.

Голова Саенко лопнула как спелый арбуз.

Антон, который уже простился с жизнью, потрясенно смотрел на лежавшего в нескольких метрах от него мертвого детектив-сержанта.

«Что случилось? Кто стрелял?»

Игнатов посмотрел в ту сторону, откуда стреляли. Ничего не видно. Тем не менее, он отчетливо слышал чьи-то шаги. Человек, застреливший Саенко, шел к нему. Неторопливо.

Шаги приближались. Антон попытался найти пистолет своего бывшего коллеги, но не мог. Сил у него почти не осталось. И с каждой секундой их становилось всё меньше и меньше.

Неужели это убийца, сломавший шею Лене? Он решил воспользоваться моментом, чтобы разделаться и с ним, Антоном?

Из ночи показался силуэт человека. В руке незнакомец держал длинное ружье.

— Эй, Игнатов, ты жив? — голосом суперинтенданта Шляпникова спросил человек с ружьем.

Глава 61

Команда Дениса Рощина арендовала небольшой, но уютный домик в пригороде Венера-сити. Они вначале хотели поселиться в отеле, но Тарасов этому воспротивился. Не хватало ещё, чтобы на них обратили внимание.

А в том, что они привлекут к себе внимание, сомневаться не приходилось. Эти парни совсем не умели маскироваться. Не умели, или просто не хотели. Они надеялись на свои кулаки и оружие.

Денис Рощин, главный в этой троице, считал, что Тарасов чересчур осторожен. По его мнению, нужно было действовать более решительно. Вместо этого они уже третий день чего-то ждут, но так и не узнали, где же прячется этот чертов беглый полицейский Антон Игнатов. Об этом он и заявил Тарасову:

— Сколько мы ещё здесь будем торчать? Может, пора действовать? Нам надоело ждать, учти.

Алекс и Макс, крепкие парни из команды Рощина, одобрительно закивали головами. Им до предела надоело сидеть в четырех стенах и смотреть непонятные венерианские телепередачи.

— Сколько нужно — столько и будете, — безапелляционно ответил Тарасов. Ему даже не нужно было специально стараться, чтобы его голос пугал. Он таким у него был всегда.

Но Рощин не испугался. За свои тридцать пять лет жизни он встречал разных людей. Некоторые из них были более крутыми, чем Олег Тарасов, или как там его зовут по-настоящему. Спору нет, Тарасов, конечно, серьезный противник, но при желании и с ним справиться можно. Тем более, он один, а их — трое.

Чувствуя молчаливую поддержку своих напарников, Рощин сказал:

— Послушай, Тарасов, мы не намерены всю жизнь провести на Венере. Нам здесь не нравится. Если тебе тут так нравится, то ты оставайся, а мы улетим. Но перед этим скажем Координатору, что ты ничего не хочешь делать. Сам будешь тогда с ним разбираться.

Олега Тарасова начала наполнять злость. Захотелось тут же разделаться с Рощиным и его приятелями. За последнее время эти трое ему порядком надоели.

Венера его всё-таки достала. Раньше он никогда не терял хладнокровия, а здесь же, казалось бы, простое задание, во всяком случае, ничего необычного, но оно обернулось каким-то нескончаемым фарсом.

Уже дважды за последнее время, когда он был в космопорте Венера-сити, и надеялся, что наконец-то улетит отсюда, ему продлевали задание. И всё из-за кого-то мальчишки-полицейского. Где он прячется? Этого ему пока узнать не удалось. Он проник в полицейские компьютерные системы, прочитал все полицейские донесения и рапорты, связанные с Игнатовым, но не понял, где он может прятаться. А если его уже нет на Венере? Нет, интуиция подсказывала, что он всё ещё здесь.

— Молчишь? Сказать нечего, дружище? — спросил Рощин. Молчание Тарасова он принял за его слабость.

Алекс и Макс, расположившиеся сзади своего вожака, громко рассмеялись. Рощин говорил, что этот Тарасов чуть ли не самый опасный человек во всей Солнечной системе. У страха глаза велики. Нет в нем ничего страшного. Просто умеет этот тип туман навести своим жутким ледяным голосом. А так он из себя ничего не представляет. Стоит перед Рощиным как полный придурок.

— А он тормоз, — неожиданно заявил Алекс, который до этого за три дня произнес не больше десяти слов.

Вообще, Алекс и его приятель Макс были серьезными парнями. Они с другими людьми, как, впрочем, и между собой, общались до предела короткими предложениями, а чаще всего междометиями. Их речь понимали на каждой планете Солнечной системе. Ну или делали вид, что понимают. Во всяком случае, девушки на регистрации в космопортах и на рецепшинах в гостиницах их отлично понимали. Стоило Алексу и Максу сказать первые слова, как им тут же отдавали документы, или вручали ключи от номера в отеле. Это ли не лучшее подтверждение их уникальных лингвистических способностей?

Что дальше произошло — никто из этой троицы потом точно сказать не мог. Более-менее близким к истине был Рощин, утверждавший, что на них обрушился венерианский грозовой шторм. Конечно, никакого грозового шторма не было. Тарасов, которому надоели все эти разговоры, бросился на своих помощников, и через тридцать секунд они все трое уже валялись на полу.

Эти парни могли пригодиться, поэтому Олег Тарасов не стал их ни калечить, ни тем более убивать. Пусть живут. Пока. До тех пор, пока они не помогут ему наказать Игнатова. А потом наступит и их очередь.

Наемный убийца наклонился над Рощиным, который с ужасом смотрел на него, и левой рукой сжал его горло. Не очень сильно.

— Ещё хотя бы один раз начнете со мной спорить и качать права, — вы умрете. Все сразу и очень быстро. Ты умрешь первым. Веришь?

Тарасов убрал руку от горла Рощина, тот прохрипел: — Верю. Извини.

— Вот и отлично, — наемный убийца ободряюще похлопал его по плечу. — Приведи в чувство своих приятелей, и ждите тут тихо. Не забывай, что я тебе сказал.

После этого Олег Тарасов вышел на улицу. Ему нужно как можно быстрей найти Антона Игнатова. Венера ему надоела окончательно. Он хотел поскорей улететь, и больше никогда не возвращаться сюда. Сколько бы денег ему не предложили.

Глава 62

— Игнатов, ты жив? — ещё раз спросил суперинтендант Шляпников.

Он подошел к Антону, нагнулся, пощупал пульс. Парень, несмотря на рану в груди, дышал. Во всяком случае, пульс прощупывался. Пока прощупывался.

— Жив… — сумел прошептать Антон.

Услышав его голос, Шляпников обрадовался.

— Вот