– Поэтому я предлагаю не торопиться.

– Понимаю, что ты имеешь в виду, дорогой, – мягко и по-прежнему тихо сказала рыжая. – Но я хочу как можно быстрее снова оказаться в небе. Ты приказал вернуться до наступления сумерек, а значит, у меня не так много времени.

Помпилио кивнул, едва заметно улыбнулся и, продолжая смотреть жене в глаза, громко произнёс:

– Теодор?

– «Три сестры Тау», мессер, – мгновенно ответил слуга.

– Да, это то, что нужно.

Мощнейшая трёхствольная бамбада была одной из любимиц дер Даген Тура и предназначалась для больших и очень больших целей. С её помощью Помпилио совладал с гигантской пришпой и именно из неё сбивал аэропланы в ходе загратийского сражения, когда «Пытливый амуш» едва ушёл от «Длани справедливости» Нестора Гуды. Причём аэропланы дер Даген Тур уничтожал не только убивая пилотов – алхимические пули «Трёх сестёр» взрывали двигатели и разносили хвостовое оперение.

До сих пор крупных животных на Мартине никто не видел, даже их следов не наблюдалось, однако рисковать Помпилио не собирался, разумно рассудив, что с меньшей дичью справятся подчинённые. Ну а Валентин слишком давно служил дер Даген Туру, чтобы принести неправильное оружие.

– Базза, передайте Крачину, что мы направляемся к паровингу. Вечно он за мной не успевает.

///

Стук в дверь получился настолько тихим, что ведьма сразу поняла, кто стоит в коридоре. Улыбнулась, бросила быстрый взгляд в зеркало, улыбнулась отражению… внезапно поймала себя на мысли, что никогда раньше не задумывалась над своей внешностью перед встречей с мужчиной, и открыла дверь:

– Добрый день, Энди.

– Добрый день, Аурелия, – алхимик несмело улыбнулся. – Простите, что потревожил, но капитан позволил сойти на землю всем офицерам, которые этого пожелают, и я… э-э… я подумал, что если вы захотите прогуляться, я с удовольствием составлю вам компанию.

Синеволосая думала о том, чтобы пройтись – непривычная к полётам, она не очень хорошо переносила долгие переходы и соскучилась по твёрдой земле, – и ей было приятно, что Мерса предложил своё общество.

– Небольшая прогулка вокруг цеппеля была бы весьма уместна.

– С вашего позволения, Аурелия, я бы предложил… э-э… пройтись к озеру. Там красиво и… э-э… адира Кира собирается поднять в воздух паровинг. Вам доводилось видеть паровинги?

– Только принайтованным к «Дрезе».

– Поверьте, Аурелия, вы не останетесь разочарованной увиденным.

///

– Командор… простите… Месс… – подошедший к дер Даген Туру офицер сначала обратился по правилам, как следовало обращаться в Астрологическом флоте, но, столкнувшись с Помпилио взглядом, неожиданно сбился, решил воспользоваться классическим адигенским обращением, затем вдруг понял, что оно неуместно, и сбился окончательно. – Э-э…

– Всё в порядке, капитан, – подбодрил офицера дер Даген Тур. – Командор – прекрасное, ёмкое и очень подходящее сейчас обращение.

– Да, командор, – выдохнул офицер.

Капитан Алецкий, командир научного судна «Эл Шидун», не был человеком застенчивым, и смутить его, как и любого цепарского капитана, было непросто. Однако отсутствие адмирала, а главное – назначение дер Даген Тура командующим эскадрой, сыграли с Алецким злую шутку: он несколько растерялся.

Но после слов Помпилио взял себя в руки.

– Командор, руководитель научной службы просит разрешения спустить на воду катер.

Озеро манило учёных не меньше леса, и разрешение на проведение исследования Алецкий считал пустой формальностью: просто подойти и спросить. Фактически поставить командующего в известность о планах. И отрицательный ответ вызвал искреннее удивление.

– Нет, – качнул головой дер Даген Тур.

Кира и Дорофеев посмотрели на Помпилио с удивлением, но промолчали. А вот Алецкий решил переспросить:

– Нет?

– Пока не надо. Достаточно того, что лодку спускают галаниты.

Помпилио был очень недоволен тем, что ему пришлось повторить отказ, да ещё объяснять его причины, и он отчётливо продемонстрировал своё неудовольствие капитану. К сожалению, Алецкий не настолько хорошо знал адигена, чтобы улавливать оттенки выражения его лица и «читать» разговор полностью, капитан «Шидуна» не понял, что разговор окончен, и попытался настоять:

– Не уверен, что галаниты позволят нашим учёным присоединиться…

– Не уверен, что нашим учёным это сейчас нужно.

– Извините? – растерялся Алецкий. – Я не понимаю…

Дер Даген Тур вздохнул, отвернулся и чуть прибавил шаг. Он не любил переливать из пустого в порожнее.

– Командор хочет сказать, что не умеет смотреть сквозь воду, – дипломатично произнёс Дорофеев, мягко беря Алецкого за рукав и не позволяя догнать Помпилио.

– Но…

– И ещё командор сказал, что «Стремительный» не сможет одновременно прикрывать тех, кто отправился в лес, и тех, кто поплывёт по озеру. – Пауза. – Не будем мешать галанитам в их приключении.

Несколько мгновений Алецкий смотрел на Дорофеева, затем неуверенно кивнул, окончательно поняв происходящее, но всё-таки уточнил:

– Командор это сказал?

– Безусловно, – подтвердил Базза.

– Я не слышал.

– Разве это не очевидно?

Последовала ещё одна пауза, во время которой Алецкий по очереди смотрел то на абсолютно серьёзного Дорофеева, то на спину дер Даген Тура, затем качнул головой:

– «Стремительный» не будет прикрывать галанитов?

– «Стремительный» будет прикрывать галанитов, но во вторую очередь, – объяснил Базза.

– Но ведь «Дрезе» спустил на воду паровинг.

– Во-первых, «Дрезе» вооружён и сможет прикрыть паровинг, во‐вторых, паровинг вооружён, а в‐третьих, как вы видите, мессер лично направляется к берегу, – произнёс Дорофеев. – И мессер вооружён.

Кира улыбнулась.

Потом посмотрела на мощную трёхствольную бамбаду, которую нёс Валентин, на патронташ с алхимическими боеприпасами, вспомнила обронённую мужем фразу насчёт того, что на новых планетах обязательно найдётся тот, кто захочет съесть незваных гостей, и подумала, что этому «кому-то» следует держаться от экспедиции подальше.

Рыжая догнала мужа и очень тихо сказала:

– Спасибо.

– За что? – поинтересовался Помпилио, не поворачивая головы.

– За то, что понял, как я соскучилась, и рискнул разрешить мне разведку.

Дер Даген Тур улыбнулся и тихо ответил:

– Не за что.

///

– Зиновар, ты уверен, что нужно так рисковать? – негромко спросил Иля Сямчик.