– Они сами попросили спустить на воду катер, – пожал плечами Капурчик. – Я не настаивал.

– Но и не отговаривал.

– А должен был?

Сямчик едва заметно пожал плечами.

Увидев, что после приземления «Шидуна» учёные Флота направились к лесу, Гарчик, руководитель исследовательского отряда «Дэво», велел двоим подчинённым идти за ними, а сам попросил Капурчика о катере, мотивировав просьбу тем, что галаниты сумеют первыми взять пробы воды, водорослей и, при удаче, наловить рыбы. Зиновар пошёл Гарчику навстречу и теперь с интересом наблюдал, как учёные спускают катер с колёсной тележки на воду. Примерно в пятидесяти метрах от уже покачивающегося на волнах паровинга, который механики во главе с монументально здоровым шифбетрибсмейстером «Амуша» споро готовили к полёту.

– Почему ты не приказал «Дэво» подняться, чтобы прикрыть катер? – осведомился Сямчик.

– Ты ведь здесь, – лениво ответил Капурчик. – А кому ещё я могу поручить командование?

Воспользовавшись возможностью, старшие офицеры галанитского рейдера вышли размяться и наблюдали за действиями учёных, неспешно подходя к берегу – чуть левее, чем двигалась процессия, возглавляемая Помпилио. Впрочем, и дер Даген Тур, и галаниты не были одиноки: к воде отправились почти все спустившиеся на землю цепари.

– А вдруг что-нибудь случится? – продолжил Сямчик.

– Нас прикрывает «Стремительный».

– «Стремительный» повёрнут к лесу, – заметил Сямчик. – В первую очередь он прикрывает учёных с «Шидуна».

– А здесь – сам дер Даген Тур.

– Лысый уйдёт, когда его жена улетит. – Иля выдержал паузу. – И наши ребята останутся без прикрытия.

– Я долго отговаривал их от этого безрассудного предприятия, – пожал плечами Капурчик.

– Но разрешил после того, как Гарчик согласился взять всю ответственность на себя, – прищурился Сямчик.

– Хорошо, что это случилось при свидетелях, – рассмеялся Зиновар. А потом повернулся, посмотрел старшему помощнику в глаза и, продолжая весело улыбаться, добавил: – И хорошо, что ты не был единственным свидетелем.

Несколько мгновений Иля обдумывал слова капитана, после чего криво улыбнулся:

– Гарчик тебе не нравится?

– Он мне мешает, – неожиданно искренне ответил Капурчик.

– Тем, что постоянно лезет не в своё дело?

– И этим тоже.

В действительности всё обстояло намного проще. Формально Капурчик руководил «Дэво» и всем предприятием, однако научный руководитель держал под контролем исследования, и капитан не имел права лезть в его зону ответственности и уж тем более наводить там свои порядки. И возникал естественный вопрос: кто станет главным героем по возвращении? Тот, кто руководил полётом, или тот, кто предложит публике и директорам Компании интересные данные и факты? Капурчик согласился отправиться в Туманность в том числе и ради славы – он хотел стать героем, хотя и не говорил об этом вслух, и не желал, чтобы лавры достались Гарчику.

– Он начал мне нравиться, – пробормотал сообразивший что к чему Сямчик.

– Правда? – удивился Зиновар.

– Нет, конечно, – Иля широко зевнул. – Мне вообще никто не нравится.

///

– Да ладно, неплохая планета, – поморщился ИХ. – Видали мы планеты и похуже, если честно.

– Насколько хуже? – уточнил Крачин, у которого не было столь богатого опыта путешествия по неосвоенным мирам, как у маленького суперкарго.

– Климат, – объяснил ИХ. – Здесь, конечно, ветрено и полным-полно неизвестных аллергенов, которые оседают на моих далеко не новых и очень слабых лёгких, но не так холодно, как на Спенге.

– Разве на Спенге холодно? – удивился Аксель. – Я думал, первый переход всегда совершается в экваториальную зону.

– На Спенге очень холодно, – подтвердил Бабарский. И шумно шмыгнул носом. – Там я и подхватил хроническое воспаление лёгких.

– Разве такое бывает?

– Ты что, медикус?

– На полюсах всегда холодно, – протянул Галилей.

– Вы совершили переход на полюс?

– Нас туда занесло ураганом.

– Настолько сильным?

– Настолько сильным, что капитан принял решение не сопротивляться и идти по ветру, – рассказал ИХ, задумчиво наблюдая за тем, как погрузившиеся на катер галаниты всё дальше удаляются от берега. Они использовали не один из своих новомодных двигателей внутреннего сгорания, для которого пришлось бы тащить на Мартину запас топлива, а стандартный электрический, питающийся от мощного аккумулятора. Поэтому двигался катер бесшумно, но не очень быстро. – Это теперь спенгийские ураганы описаны в подробностях, а время их начала определяется с точностью до двух дней. Тогда же мы просто летели туда, куда нас несло, надеясь, что рано или поздно ветер стихнет…

– И прошли до полярного круга, – добавил Квадрига.

– Надеюсь, на этот раз мы не заберёмся так высоко, – пробормотал ИХ, выразительно глядя на астролога.

– Вдруг мы отыщем там аборигенов, которым ты продашь свои ножи?

– Ножи? – вновь удивился Аксель.

– ИХ всегда берёт с собой ножи, – хихикнул Галилей.

– Хороший товар, – буркнул суперкарго.

– Ты надеялся встретить тут аборигенов?

– Я надеюсь повстречать аборигенов, которым пригодятся мои ножи, но не уверен, что такие здесь будут, – ответил ИХ. – Зато я точно знаю, кого мы встретим.

– Кого?

– Зубастую водяную тварь.

Крачин перевёл взгляд на озеро, поразмыслил и поинтересовался:

– С чего это вдруг?

– Хочешь пари?

– С чего это вдруг? – повторил Аксель.

– Если я объясню с чего – ты откажешься от пари, а бесплатно я мудростью не делюсь: мне нужно оплачивать кучу медицинских счетов.

– Сколько? – вздохнул Крачин.

– Десять марок серебром.

– Договорились.

– Вот и славно, – хихикнул повеселевший Бабарский. И указал на идущего к берегу алхимика: – Галилей, смотри: Мерса крутит роман с твоей подружкой.

– Она мне не подружка, – тут же ответил Квадрига. Однако в указанном направлении повернулся и на парочку прищурился.

– Смотри: Мерса крутит роман с твоей ведьмой, – поправился Бабарский.

– Разве это не одно и то же? – хмыкнул Крачин.

– Тебе виднее.

– Я ещё не был женат.

– Мы говорим о подружках, – напомнил ИХ. – С жёнами всё ясно.

– Ты был женат?

– Я знаю жизнь. – Бабарский вновь посмотрел на алхимика. – Вот уж не ожидал, что наш скромный Энди такой ходок.