все. Самые смелые мои мечты сбудутся. Такая красота просто не может предвещать одинокие, унылые праздники. Ангелы не обманут. В наступающем году все мои надежды непременно исполнятся.

– Я очень люблю любоваться рождественской иллюминацией с тобой, – негромко шепнула Рози, беря меня под руку. – В прошлом году мы не пошли, и мне потом этого весь год не хватало. Как будто я не получила чего-то очень важного, что давало мне силы.

Я вспомнила прошлое Рождество и содрогнулась.

– Мне тоже не хватало, – призналась я. – Давай больше никогда не будем пропускать рождественское световое шоу?

Рози бросила на меня быстрый взгляд.

– Договорились, – сказала она. – Но… Ты ведь понимаешь, что этот раз, возможно, последний и в будущем году все может измениться. Я имею в виду – если ты усыновишь ребенка, черта с два мы сможем вот так спокойно прогуливаться по центру Лондона. И уж, конечно, нам будет не до визита в известный тебе бар, где смешивают отличные мохито.

– Наверное, нет, – согласилась я. – Наверное… И все же мне кажется, если с нами будет ребенок, волшебство только усилится, не так ли? В конце концов, дети любят Рождество.

– Они любят его примерно первые пять минут. Потом им становится холодно или скучно, они могут проголодаться или описаться… да мало ли что еще! Так что если с нами будет ребенок, ты будешь пытаться развлечь его вместо того, чтобы слушать, как я рассказываю тебе о том, что я придумала для праздничного корпоратива в нашем офисе. Ты будешь вытирать ребенку его сопливый нос или вообще отправишься в обратном направлении, чтобы отыскать оброненную варежку или игрушку. Я знаю, что говорю, Бет! У меня есть друзья с детьми. Да черт побери, все мои друзья уже обзавелись детьми кроме тебя, а теперь и ты решила вступить в клуб. Ну и как это, по-твоему, называется?

Я покачала головой.

– Не могу понять, почему ты не любишь детей. Все, что ты о них говоришь, звучит очень… цинично.

Рози передернула плечами и поправила леопардовый шарфик.

– Ты меня не так поняла, – сказала она. – Я люблю детей. Просто их нужно правильно приготовить.

– Не смешно.

– Извини. И вообще, не слушай меня – я иногда несу полную чепуху.

– Я и не слушаю. И не собираюсь слушать.

– Вот и отлично. – Ее взгляд сделался серьезным, почти угрюмым. – Вот что я тебе скажу, Бет. Ты должна поступать так, как считаешь нужным. И даже если это означает, что тебе придется приложить огромные усилия, чтобы жизнь какого-нибудь несчастного малыша, которого ты усыновишь, переменилась к лучшему – да будет так!

– Говорят, самые сложные цели – самые достойные, – сказала я, от души надеясь, что это правда.

Рози вздохнула.

– Может быть. В общем, ты меня не слушай. Пойдем лучше выпьем по мохито, пока есть такая возможность. А на будущий год… на будущий год мы просто возьмем все необходимое с собой. Ты можешь превратить багажное отделение детской коляски в миниатюрный коктейль-бар.

– Сделай мне одолжение, – сказала я. – Если моя кураторша позвонит тебе по поводу твоей рекомендации и захочет уточнить какие-то подробности, пожалуйста, не упоминай об этом нашем плане, договорились?

Рози рассмеялась:

– Заметано.

Когда мы прибыли в бар, бармен за стойкой как раз получал какие-то инструкции от своего босса. Судя по всему, в профессии он был новичком. Начальник уже ушел, а парень все еще был бледен и явно нервничал.

– Что угодно леди? – спросил он, подойдя к нам, чтобы принять заказ.

На лице Рози появилась коварная улыбка, которую я видела сотни раз. Она явно задумала какую-то каверзу, но мне стало жаль молодого бармена.

– Мне, пожалуй, коктейль «Никаких обязательств» с лаймом, – сказала Рози, поудобнее устраиваясь на высоком барном табурете. – А моей подруге смешайте, пожалуйста, «Максимум ответственности».

Я невольно вспомнила, как Оливия и Эмили изобретали новые названия для разных видов лака для ногтей. Соблазн придумать что-то в том же духе был велик, но я поспешила затолкать эти воспоминания поглубже. Все-таки мне было не восемь лет.

– Нет, – возразила я, – сегодня я предпочитаю «Переполненную чашу терпения». А она… – для наглядности я ткнула в Рози пальцем, – она будет пить «Коровий горький».

Рози ухмыльнулась. Бармен смотрел на нас так, словно раздумывал, не уволиться ли ему прямо сейчас.

– Моя подруга не права, – сказала Рози. – «Коровий горький» мне давно надоел. Теперь мой любимый коктейль – «Грехи молодости». А потом повторить. Ужасно вкусная штука, – пояснила она, поворачиваясь ко мне. – Рекомендую. Ты не пожалеешь. – Рози безмятежно улыбнулась бармену. – Да, именно так. Сделайте нам две порции «Грехов молодости». «Грехов» положите побольше. И «молодости» тоже не жалейте – мы не прочь повторить.

Я не выдержала и рассмеялась. Было так приятно дурачиться! «Повторить грехи молодости!» – только Рози была способна придумать такое.

Бармен нервно оглянулся через плечо, но, к счастью, его босса нигде не было видно.

– Простите, мэм, – сказал он, – но, боюсь, я не знаю коктейлей с таким названием.

– Что ж, в таком случае смешайте нам по мохито, – вмешалась я.

– Вечно ты все испортишь! – с досадой заметила Рози, когда бармен отошел, чтобы приготовить наш заказ. – Мне так хотелось попробовать «Никаких обязательств»! Маракуйя, персиковый ликер, водка и немного шампанского… это же так просто!

– Звучит отвратительно!

– Ты же еще не пробовала!

– Пробовала. Потом у меня долго трещала голова и стояла горечь во рту.

Мы улыбнулись друг другу. Речь, разумеется, шла не о коктейлях, и мы обе это понимали.

– Все будет тип-топ, детка, – сказала мне Рози. – И у тебя, и у меня. У нас обеих все будет тип-топ.

Но вечером, уже ложась спать, я неожиданно подумала о том, что Рози была права. Наша дружба уже не будет такой, как раньше, когда я усыновлю ребенка. Но ведь это не значит, что нашей дружбе конец? Мы слишком долго были близкими подругами и останемся ими всегда.

Иначе просто не может быть.

Глава 19

– Почему вы решили усыновить ребенка именно сейчас, Бет?

Клер Картер сидела за столом в моей гостиной рядом со стеллажом, когда-то подаренном мне Ричардом. Из всех троих «наших» соцработников, присутствовавших на вводной лекции, она нравилась мне меньше всех. Нет, я относилась к ней с уважением – Клер производила впечатление человека опытного и компетентного, но мне все равно не хотелось, чтобы моим делом занималась именно она. Почему-то мне казалось, что с двумя другими социальными работницами – Дженни и Салли Энн – мне будет проще добиться своего. Но, разумеется, мне досталась именно Клер.