Николас пожал плечами.

— Говорят, кони арабских кровей не годятся для скачек. Посмотри на скачки в Дубае — выброшенные на ветер состояния, и ничего существенного, сплошной фарс. Мне это не по вкусу.

— Да, вульгарное развлечение. Я это называю арабским цирком. Ураган никогда не будет участвовать в таких низкопробных соревнованиях.

Ураган гарцевал на месте, вытягивал шею и помахивал хвостом, выражая всем своим видом желание поскорее рвануться с места. Фанаты, владельцы лошадей, тренеры и игроки тоже ощущали наивысшую степень возбуждения. Воздух был напоен запахом азарта.

Усевшись, Освальд взял бинокль и уставился на поле. Раздался предупредительный сигнал и, наконец, сигнал старта. Лошади рванулись вперед, Ураган помчался по шестой дорожке, трибуны загудели, время от времени слышались выкрики и ругательства, затем на мгновение все стихали, затаив дыхание. Филипп неустанно задавал Освальду один и тот же вопрос: лидирует ли Ураган?

— Быстрее, быстрее! — кричала Венис, подпрыгивая на месте. Уэтхорн покраснел от волнения как помидор, а Барри стоял, словно оцепенев, не проронив ни звука.

— Давай же, давай, черт побери! — ревел Освальд, не отнимая от глаз бинокль; выражение его лица менялось каждую секунду — он то хмурился, то усмехался. Впереди всех неслись Ураган, Уорхос и Истен Промиз. С замершим сердцем Освальд следил за Уорхосом, который на полметра опережал Урагана. В толпе зрителей то и дело слышались клички двух лучших лошадей заезда. Внезапно Финбар дважды поднялся в седле, подгоняя свою лошадь, и Освальд тревожно глянул на Барри:

— Не зря он так поторопился сейчас?

Расстановка сил делалась все очевиднее. Те, кто уже понял, что сделали неудачные ставки, отходили от ограды и уныло возвращались на свои места. Финбар снова поднялся и сделал последнее усилие, пытаясь заставить лошадь вырваться вперед, но у него ничего не получилось. Уорхос был уже в трех метрах от него, Истен Промиз — в двух, и внезапно в образовавшийся разрыв выскочили еще две лошади, оттесняя Урагана и приближаясь к финишу. Через минуту все закончилось.

Освальд уронил руку с биноклем на колени.

— Господи! Пятый! — простонал он. — Даже не вошел в первую тройку!

— Но это был великолепный заезд! — ответил Барри, покачав головой. — И Уорхос прошел блестяще.

— К черту Уорхоса! — воскликнул Освальд. — Почему не пришел Ураган?! Я тебя спрашиваю! Почему он не первый? Ты мне ответишь за это, проклятый болтун!

Филипп тут же успокаивающе тронул своего друга за плечо.

— Ну ничего, Освальд, пятое место — это не так уж плохо. Мы и мечтать о нем не могли год назад. — Уэтхорн ободряюще улыбнулся Барри. — Он ведь еще молодой, да? У него еще будет шанс, правильно я говорю?

— Пожалуй, да, и даже наверняка, — подтвердил Бродбент.

— Он сейчас должен был быть! — закричал Освальд, накинувшись на Барри. — Я что, не платил тебе за это? Ты обязан был подготовить мою лошадь как следует!

Барри ничего не ответил. Повернувшись к нему спиной, он направился вниз, на поле, но Освальд не отставал.

— Ты мне обещал достойный результат, Бродбент, но ты лгал! — Он зло рассмеялся. — Я напрасно доверился тем, кто рекомендовал тебя, как хорошего тренера.

Барри остановился и развернулся к Освальду.

— Вы сами отлично знаете, что лошадь сделала большие успехи. Год назад она не могла попасть даже в заезд третьего уровня, а сейчас — пятое место! К концу лета, я могу вам обещать, она будет участвовать в заезде первого уровня!

— Я знаю, чего стоит моя лошадь, — ядовито отозвался Освальд, — но сомневаюсь, что тебе можно доверить ее дальнейшую подготовку. Ты что, думаешь, я идиот? Этот твой жокей кретин! Если он так будет обращаться с Ураганом, он его угробит!

— Если вы хотите работать со мной, вам придется работать и с моими жокеями, — сказал Барри, покраснев от негодования. — Ураган не всякого будет слушаться, это лошадь с характером.

— Не указывай мне, что делать! — прохрипел Освальд. — Я хозяин Урагана. А ты только тренер, и не забывай это.

Он помахал пальцем перед носом у Барри.

Бродбент покачал головой и повернулся в сторону, где стояли Финбар с Ураганом.

— Простите, босс, — виновато сказал жокей, — нам сегодня просто не повезло.

— Потому что ты стал рано гнать его! — ответил Освальд. — Все видели, что ты поступил неправильно! Если бы не твоя дурь, он бы вырвался и пришел первым.

— Я не могу не возразить, сэр, — вежливо произнес Финбар. — У лошади сложный характер — то она хорошо слушается, то, бывает, упрямится. Сегодня день был неудачный.

— Что же получается, никто не виноват? — Освальд бесился, не зная, на ком еще сорвать зло. В это время подошел грум Мартин и, взяв поводья, собрался вести Урагана в конюшню.

Мартин был пожилым, спокойным, с чувством собственного достоинства. Он отлично слышал, как Освальд упрекал Барри и Финбара, и счел необходимым вмешаться.

— Вы платите нам, сэр, но это отнюдь не означает, что вы можете вести себя как капризный ребенок.

Освальд оторопел, встретив внезапный отпор со стороны слуги. Поддавшись гневному импульсу, он выхватил у грума хлыст и замахнулся на старика. Тот попятился и, споткнувшись, упал. И тут случилось невероятное: Ураган стал на дыбы, грозно заржав, и взмахнул копытами в нескольких дюймах от головы Освальда.

— Финбар! Ты что, не можешь с ним справиться? — заорал он, отпрянув.

Как раз в этот момент к ним подошли Дженифер и Филипп, а за ними и Венис.

— Ладно, ладно, перестаньте, — вмешался Уэтхорн, посмотрев на жокея с грумом.

Венис приблизилась к Урагану и нежно погладила лошадь, что-то ласково пошептав ей.

— Ты хороший, послушный мальчик, правда ведь? — успокаивала она. — Ты такой смелый и быстрый, я знаю, ты настоящий победитель. — Она взглянула на Финбара и улыбнулась. Тот благодарно кивнул ей в ответ.

— Мы не выиграли сегодня первое место, но это не беда, — добавил Филипп, тоже подойдя к Урагану и похлопав по шее. — Но скоро мы станем лучшими, да, Барри? — Он помог подняться на ноги старику Мартину и подал ему хлыст. — А теперь давайте отпустим нашего молодца отдохнуть. И пусть принесут шампанского, все мы слегка переволновались.

— До сих пор не могу поверить! — кипятился Освальд, усевшись рядом с Уэтхорном в вертолет. — Надо отстранить этого дурака жокея, негодный парень!

— Хочешь избавиться от него? — спросил Филипп, включая двигатель; раздался шум вращающихся лопастей, и поднялся сильный ветер. — Я думаю, что Ураган — перспективная лошадь; по сравнению с остальными он молод, и у него есть все шансы на первое место.

— Вот именно, — согласился Освальд, — нам надо беречь его. У нас же одна лошадь, а не три сотни.