В её понимании Вермуту делать подобные поступки не зачем: он не казался враждебным к их бригаде. Несмотря на спокойную обстановку, девушка несколько раз брала в руки переданный ПДА, открывала его пустые разделы, просто крутила в руках, попутно вспоминая, при каких обстоятельствах его получила. Совсем не те мысли посещали девичью голову, когда разум отправлялся на дни назад, и ладони начинали зудеть от колкой необходимости снова оказаться в Мертвом городе. Спонтанные вещи оставляют самые сильные впечатления, а как с ними бороться – точной инструкции нет, поэтому приходилось бездействовать, по-своему мучаясь.

Сейчас всё её нутро переворачивалось отнюдь не от желания оказаться поближе к центральному разводящему – наёмница прекрасно осознавала, что при обыске её вещей командир обнаружит злосчастный ПДА. Знала бы – не выпускала из рук, держала при себе, но боялась его выронить и потерять, постоянно таская с собой, от этого и хранила машинку в дырке матраса. Он лежал глубоко, но от яростного сотрясания выпал, и, оказавшись в руках Ферганца, заставил остальных бойцов напряженно затаить дыхание. Гелла чувствовала, как на неё смотрят глаза её товарищей. И что они сейчас думают? Там же не указано – чьё и как оказалось. Во всяком случае, больше подобных находок ни у кого найдено не было, и разводящий усмотрел предателя в лице своей подопечной. С какой болью тот приказал увести её в свой кабинет - читалось в мягких мышиных глазах.

- Пожалуйста, не ври мне. – Допрос, если его можно было так назвать, начался с этой фразы. Девушка и не собиралась врать – зачем? Выкручиваться, озвучивать нелепые придуманные отговорки… ПДА большую часть времени был выключен, её койко-места не покидал. Вот напади на группу, в составе которой она сама выходила на задание – ещё можно было бы что-то подумать, а так – не складывается, не в ПДА дело. Да и вообще – сама ситуация какая-то нескладная.

- Я взяла его просто как трофей. Тут не было никакого умысла, он же весь вычищен. – Вот тут уже пришлось-таки соврать. Ферганец мог не понять, поступившего наёмнице предложения и разозлиться ещё больше. Если только на самом деле именно с тем предлогом гаджет и был передан… Конечно с тем, а произошедшая ситуация – что-то другое.

Гелла сидела на стуле, сложив руки так, чтобы командир мог их видеть, пока сам разводящий неторопливо наматывал круги по комнате, и каждый его шаг отдавался напряжением. Мало ли, что он сочтет за угрозу, лучше не рисковать и не закапывать себя ещё глубже. Она смотрела на Ферганца, когда тот останавливался, не отводя взгляда – отвести его, значило бы выдать свою маленькую ложь, практически на блюдечке с голубой каемочкой.

- От него нужно избавиться. – Мужчина не кричал, никак внешне не показывал своей злобы, но наёмница слишком давно его знала, чтобы понимать и без громких показательных криков. Вот тебе и чрезмерное спокойствие… Разводящий смотрел на неё так, словно видел всю ту бурю, царящую внутри, скрывающую в своих недрах не самую приятную правду.

Девушка согласно кивнула – пусть, разобьет машинку и всё успокоится, а побывать в другой бригаде - всегда можно найти причину. Разводящий мягко, как-то по родительски, улыбнулся и исчез из поля её зрения. Гелла слышала и чувствовала, как мужчина остановился позади неё, но не смела обернуться – если он хочет её убить, пускай, это было бы логично и, по сути, не минуемо. С предателями, а в его глазах именно так она и выглядела, не церемонятся. Внезапно наёмница ощутила его крепкую ладонь на своей макушке, осторожно поглаживающую, и сверху донесся знакомый монолог.

Снова напоминания, снова предупреждения о недоверии и двуличности, снова всё тем самым тоном, которым отчитывают безнадежно непослушных воспитанников, когда остается самая последняя капля из терпения. Гелла слушала и молчала, она знала всю его речь едва ли не наизусть, к чему вникать в повторения? Разве что фразу «Я не могу тебя вечно только предупреждать» она услышала сейчас впервые.

Слева шею больно кольнуло, словно в неё вонзился комар с аномально острым и длинным носиком, и девушка дернулась в сторону от него, но рука, секунду назад гладящая её, не дала увернуться. Неведомый комар не пил её кровь, но пустил что-то вовнутрь, зародив в голове наёмницы почти забытые ощущения и воспоминания. Клетка, отчаянье, уколы, но не такие неожиданные… Она схватилась за место ранения сразу, как только Ферганец отстранился.

- Что они подумают, если я снова отпущу тебя безнаказанной? – Неизменно спокойным тоном вопросил тот, взяв из ящика молоток и направившись к столу.

- Что ты сделал?! – Ещё немного и перейдет на визг. Мог бы просто убить, зачем травить какой-то дрянью? Что это – наркота какая-то, яд, транквилизаторы? Но усталости в теле нет, только глаза тяжелеют и зудят, словно набиваемые с каждой секундой всё больше и больше песком.

Вот оно – глаза… Окружающий мир сначала расплывался, паника внутри нарастала прямо пропорционально искажению картинки. В расплывчатом изображении Гелла видела, как ставшая размытой кляксой фигура Ферганца начала колотить молотком по принесенному из Мертвого города ПДА. И чёрт бы с ним! Мир начал терять не только четкость, но и свет. Тьма неизбежно закрывала его, как сильно наёмница не старалась открывать глаза – до боли, до рези в орбитах, но свет не переставал уходить. Её затрясло, из уголков глаз хлынули крупные слезные капли, хотя девушка не плакала. Свет исчез, остались лишь ощущения и звуки.

- Я убью тебя. – Зло прошипела наёмница, в отчаянии до боли в пальцах цепляясь за стул, на котором сидела, боясь задохнуться наступившей душной тьмой.

- Так будет лучше для тебя же. – Сказал звук с голосом Ферганца, и Гелла интуитивно дернулась от него в сторону, в непроглядной тьме постепенно осознавая, что деться от него никуда не сможет.

Бонсай

Он долго искал беглеца, сам избегая встреч с то и дело приходящими палачами. Бонсая искали, убивали его людей, не успевших скрыться и самонадеянно бросавшихся в бой. Казалось бы – ничего не стоит, пойти прямо сейчас в Мертвый город, куда он так долго собирался отправиться, и решить все насущные проблемы, но было дело, не дававшее мужчине это сделать. Да, тот