явно психологически напряжет напоминание о детях. Ведь она потеряла дочь, а потом и любимую работу с детьми. Но Света радостно изъявила желание жить именно здесь. Мы с Мишей пожали плечами и пошли смотреть следующую комнату. Во второй комнате стояли большой зеркальный шкаф, макияжный столик и огромная двуспальная кровать. На полке над кроватью стоял целый ряд икон.

– Православненько, – сделал вывод Миша. – Мне нравится.

Арендодатель проводил нас в широкую гостиную. По одной стене стоял телевизор и диван, а напротив располагалась кухня с большим обеденным столом. Мой блуждающий взгляд остановился на кофейном столике у дивана, и я сразу повеселела, увидев знакомую деревянную резную доску.

– Нарды! – обрадовалась я.

– Конечно нарды! – рассмеялся арендодатель. – А вы играете?

– Только в Ереване научились! – гордо ответила я.

– Ну молодцы, – хлопнул в ладоши арендодатель. Вдруг он понизил голос и таинственно произнес: – А теперь я покажу вам самое главное!

Он проводил нас на балкон. Холодный вечерний воздух обдул мое лицо. Перед нами предстал широченный пейзаж. Внизу горели мириады огней Еревана, а сам город со всех сторон окружали черные холмы.

– Как красиво! – воскликнула я и обернулась на арендодателя, но его лицо было мрачным.

– Ничего не видно, – буркнул он. – Утром посмотрите.

Я не поняла, почему он расстроился. Вид был очень красивый. Получив ключи и проводив арендодателя, мы кинулись спать. Я слышала, как кошки шипят друг на друга и на Пепегу, пытаясь выгодно для себя поделить новую территорию. По привычке я прислушалась: не стонет ли Света? И, не услышав ничего страшного, быстро заснула.

* * *

Проснулась я с тяжелой головой и не сразу поняла, где нахожусь. Рядом мирно сопел Миша. Протерев глаза, я вышла в гостиную и полезла в карман своей куртки за сигаретами. Я сунула сигарету в губы и вышла на балкон, щурясь от яркого солнечного света. Закурив, я наконец подняла глаза, и сигарета выпала у меня изо рта. Я поняла, почему прошлым вечером расстроился наш арендодатель. Внизу виднелись многочисленные крыши города, а над ним возвышался громадный величественный Арарат. Редкие тонкие серые облака плыли перед ним, ниже его белоснежной верхушки, будто не смея подниматься не просто выше, но даже на один уровень с ним.

Я стояла и смотрела на гору, не в силах оторвать взгляд. В ногах у меня на бетонном полу балкона тлела забытая сигарета. Наконец я подняла окурок, выбросила его в пепельницу, сбегала в комнату за телефоном и попыталась сфотографировать Арарат. Но ни одна фотография не могла передать его красоты. Это нужно было видеть вживую.

Вскоре проснулся Миша и засобирался на работу. Я радостно побежала показывать ему Арарат.

– Ух ты! Красиво! – отреагировал Миша.

– Это все, что ты можешь сказать? – возмутилась я. – Ты вообще когда-нибудь видел такое?!

– Не видел. Очень красиво! – наигранно серьезно сказал Миша, будто отвечая ребенку, который хвастается новой машинкой.

– Да ты не понимаешь! Посмотри внимательнее. Попробуй охватить его взглядом.

– Солнце, – улыбнулся Миша. – Это очень-очень красиво. Правда. Но я опаздываю на работу.

Миша уехал. Затем проснулась Света, я сразу побежала показывать Арарат ей. И вот уже Света была в восторге! Она встала на балконе и раскинула руки, будто пытаясь обнять увиденный пейзаж.

Весь день мы играли в нарды и обсуждали новый дом. Затем Света вышла на балкон поговорить по телефону, вернулась и сказала, что поедет забирать залог у нашего прошлого арендодателя. Я согласилась и, пока Света ездила, подключила свою приставку к новому телевизору, а затем пошла изучать кухню. К своей радости, я нашла вафельницу, сбегала в магазин на соседнюю улицу и принялась печь вафли.

Света вернулась вечером, и ее трясло.

– Что случилось? – забеспокоилась я.

– У меня был ужасный разговор с нашим прошлым арендодателем. Он вообще не хотел возвращать залог, привел своих друзей, мне было очень страшно, – всхлипывала Света.

Я слышала от других эмигрантов, как бывает тяжело вернуть залог и что некоторые арендодатели идут на все, чтобы его не возвращать.

– Ужас какой! Ну все, успокойся, вы больше не увидитесь, – успокаивала я Свету.

– Мне удалось вернуть только половину!

– Это наполовину больше, чем удается другим, – заверила я Свету. – Ты молодец.

Через несколько дней я приехала на открытый микрофон. Ребята, работающие в баре, рассказали мне, что приезжал наш прошлый арендодатель, искал меня и был очень зол. Я рассказала ребятам, что он напугал Свету и не хотел возвращать залог. И, наверное, хотел сделать это через меня. Ребята посмеялись, и мы забыли об этом происшествии.

* * *

Все происходящее в Армении было очень странным. И я понимаю это только сейчас, зная, с кем жила. Я подозреваю, что Светлана Богачёва специально устроила пожар ради новых острых ощущений. А затем солгала нам, что рассказала арендодателю о случившемся. И именно поэтому мы так быстро съехали из этого дома.

Конечно, сейчас я не верю, что нам поставили ультиматум – платить больше или съезжать. Я думаю, что хозяин дома вернул Светлане Богачёвой весь залог и обнаружил последствия пожара уже после нашего отъезда. И поэтому искал меня – ведь я рассказывала ему, что выступаю со стендапом и работаю на радио. Я писала пост в «Твиттер» в надежде найти его уже после всей этой ситуации, но у меня это не получилось. У меня нет никаких контактов нашего бывшего арендодателя.

Но, Апер Мартиросян, если вы читаете эту книгу и вас действительно обманули, я приношу вам свои глубочайшие извинения. Я ничего не знала. Вы можете связаться со мной через любые соцсети, я вас помню и узнáю. И возмещу весь ущерб.

Дракула и обмороки

В нашем новом ереванском доме была одна проблема: двери очень плохо закрывались. Нужно было всегда запирать на ключ изнутри. Но мы иногда забывали это делать. В итоге в конце мая я увидела, что дверь из дома открыта. Кошек нет. И собаки тоже.

У меня сердце ушло в пятки. Я выскочила на улицу, было уже темно. Зигги лежала на траве у двери и посмотрела на меня как на сумасшедшую – мол, чего это я так волнуюсь. Рэя находилась поодаль от Зигги и рассматривала жуков в траве. Я схватила обеих кошек и закинула обратно в дом, закрыв дверь.

Вернувшись на улицу, я начала звать Пепегу. Вскоре пес показался из кустов. В зубах у него было что-то большое и черное. Когда он вышел на свет, я разглядела, что это крохотный черный котенок. Он жалобно мяукал, а его глаза все были залеплены грязью и гноем. Я схватила котенка и позвала Свету:

– Смотри. Это Пепега из кустов притащил. Ему нужна наша помощь.

Мы затащили пса в дом и пошли отмывать котенка, закапали и промыли ему глаза и носик. Он кричал и царапался. А когда неприятные