– Послушайте, – проникновенносказала я, – мне тоже кажется, что Жене ничего не угрожает, опасностьнависла над Леной. Ее сейчас не следует оставлять одну, вы должны охранятьжену, провожать на работу, запретить выходить в магазин и ни в коем случае непокидать на ночь.

Николаев послушно кивал в такт словам.

Я вышла на улицу, влезла в удачно подошедшее втот же момент маршрутное такси и покатила к метро. Доставая кошелек, яобнаружила в сумочке пачку «Мальборо». Ну надо же, и не заметила, как украласигареты.

В справочном окошке Института скорой помощимне вежливо объяснили, где найти Евгению Семеновну Королеву. Лежала Женя внебольшой палате, где, кроме нее, находились еще две обмотанные бинтами фигуры,и не поймешь, мужчины или женщины. Впрочем, кровать Жени я вычислила просто: уизголовья на неудобном стуле с любовным романом в руках скорчилась Лена. Увидевменя, она вздохнула и отложила книжку. «Страсть в серале» – было написано наобложке. Ну и ну, читать подобную гадость, когда вокруг лотки переполненыдетективами!

– Это вы? – пробормотала Лена. –Зачем пришли?

Я поглядела на забинтованных мумий и поманилаЛитвинову:

– Поговорить надо.

Женщина покорно вышла в коридор и прислониласьк стене.

– Понимаете, что убить хотели не Женю, авас?

Костюмерша тяжело вздохнула:

– Никого не хотели убивать, шли наограбление, вскрыли дверь, замки у меня плохонькие, а тут Женечка на диванеспит, вот и ударили ножом, наверное, с испугу.

– Ну подумайте сами, – принялась яувещевать женщину, – зачем лезть к вам за грошовой добычей, когда рядомбогатая квартира?

– У Филимоновых жилплощадь на подключке вмилиции и дверь стальная, – пояснила собеседница, – вот и вломились,куда проще показалось.

– Лена, – строго сказала я, –убить хотели вас, потому что знали, куда вы спрятали документы, и, пока неотдадите бумаги мне, листочки синего цвета и негативы, ваша жизнь в жуткойопасности. Быстро говорите, где схоронили!

Литвинова вздохнула и устало ответила:

– Отцепитесь от меня, а? Чегопримотались? Тут горе, сначала Котика убили, потом сестра чудом в живыхосталась, еще неизвестно, вдруг инвалидом останется, а вы чушь несете. Никакихсиних бумажек, кроме конфетных фантиков, я в глаза никогда не видала, а еслименя убьют, то и хорошо, жить мне теперь незачем, да и не для кого.

С этими словами она исчезла в палате, а япошла искать лечащего врача Жени.

Им оказался молодой парень лет двадцати. Хотя,если успел получить диплом хирурга, да еще работает в Склифе, следовательно,возраст эскулапа никак не меньше тридцати.

– Королева? – спросил он, бросивбыстрый взгляд на красную книжечку. – Проникающее ножевое в спину. Ейстрашно, невероятно повезло!

– Почему?

– Понимаете, – пустился в объяснениядоктор, – ударили ножом в подреберье. Узкое, длинное лезвие, крови должнобыло быть много. Ну и тут начинаются чудеса: во-первых, сердце оказалось незадето, во-вторых, не поражены крупные сосуды. А кроме того, у Королевойоказалась очень высокая свертываемость крови. Вообще говоря, это плохо, так какгрозит тромбообразованием, но именно данное обстоятельство и спасло женщинежизнь. Кровь свернулась и закупорила рану, девушка осталась жива.

– Она что-нибудь говорит?

– Рассказала сущую ерунду. Легла спать, аочнулась в больнице, небось сразу потеряла сознание после удара.

Я вышла на улицу и полной грудью вдохнуламорозный воздух. После больницы он казался восхитительно свежим и ароматным,пахло антоновскими яблоками и мандаринами.

Дома, на кухне в мойке, я обнаружила тригрязные чашки с гущей на дне, а на столе несколько испачканных тарелок. Судя пожелтым потекам, Виктория Павловна ела яичницу. «Кстати, могла бы и посуду засобой сполоснуть», – думала я, включая горячую воду.

– Немедленно выключите, – раздалосьиз ванной.

– Почему? – удивилась я, капая нагубку «Фейри».

– Я принимаю ванну, и у меня из кранальется холодная вода.

– Долго мыться собираетесь?

– Около часа, – сообщила невозмутимодама, – только села, а тут вы явились, душечка!

Последнее слово она произнесла крайне ехидно,наверное, желая дать мне понять, как я помешала водным процедурам.

Но меня теперь не так легко было сбить столку. Часы показывали полседьмого. Скоро прибегут ребята, а на ужин у менязапланирована рыба. Очередная торговка поделилась семейным секретом. Из ее словвыходило, что самое трудное в этом блюде – чистка картошки. Требовалосьпорезать несколько корнеплодов аккуратными кругляшками, потом помазать глубокуюсковородку маслом и устелить дно ломтиками. Потом взять филе окуня, положить накартошку и чередовать продукты слоями. Последний – обязательно картошка. Адальше – вот она, основная семейная тайна и «изюминка»! Дальше еще проще.Хватаете четыре яйца, бьете над миской, наливаете стакан молока и взбиваете,словно готовитесь печь омлет. Выливаете смесь в сковородку. Солите, перчите,суете в духовку… крэкс, фэкс, пэкс – сытное, изумительно вкусное блюдо готовопримерно через полчаса.

Напевая, я сделала струю воды потолще. Изванной понеслись недоумевающие крики.

– Гав, – сообщила прибежавшаяРейчел, следом приковыляли скулящие Муля с Адой.

– Ничего, девочки, – утешила ясобак, – в ее возрасте вредно лежать долго в горячей воде, старческоесердце может не выдержать нагрузки.