– Невольно, конечно. Она явилась наквартиру к Волковой и налетела там на оперативника. Недолго думая, назваласьработницей супермаркета Татьяной Павловной Молотовой и дала телефон Михаила.Глупый, даже дурацкий поступок. Мы, естественно, узнав, что в продмаге нетникакой Молотовой, заинтересовались ложной информацией и начали следить заМихаилом и Татьяной, потом вышли на Славу, ну а уж затем размотали клубок исообразили, что толстяк кого-то прячет на чердаке на даче Михаила. Наружноенаблюдение доложило – приезжал в Алябьево, взял из багажника канистру, пакет,из которого высовывались буханки хлеба, а через десять минут вернулся с пустымируками и уехал. Это показалось подозрительным, вот и решили проверить.

– А как вы догадались, что я –Ефросинья? – выпалила я.

– Ну, к тому моменту мы знали все: прозавод, витамины и про исчезновение жены Громова. Понимали, почему он скрываетсей факт от всех, и, когда вы мне ткнули под нос липовое удостоверение сфамилией «Романова», на меня как озарение нашло: да вот же она, Ефросинья! Естьеще вопросы?

Мы покачали головами.

– Тогда ответьте, Лампочка, как вы вышлина Риту Волкову?

– Случайно прихватила в прихожей свешалки забытую ею сумочку. Ваши сотрудники, когда осматривали местопроисшествия, наверное, не заметили вещичку.

– Головотяпы! – в сердцах сказалВолодя. – Руки им оторвать.

Прошел почти месяц со времени описываемыхсобытий. Михаил и Слава сидят в Бутырке. Я заперла квартиру Громова и не взялаоттуда ни одной вещи, не хочу, чтобы что-нибудь напоминало мне об Ефросинье. Досуда еще далеко, пока ведется следствие. Жалостливая Катя велела мне отнестимужу передачу, но я отказалась и подала на развод. У меня к Михаилу особыйсчет. Впрочем, надеюсь, они со Славой получат по заслугам, и мне еще долгиегоды не придется общаться с бывшим супругом.

Костя и Акулина тоже оказались на нарах. Женя,сестра Лены Литвиновой, выздоровела. Очень медленно, но все же поправляетсяЯна. Мне страшно хочется, чтобы она оправилась до судебного процесса и сиделабы в первом ряду, глядя на брата. Катуков чуть не упал замертво, когда майорКостин сообщил ему имя настоящей матери Славы.

Словом, всем в этой истории пришлось тяжело.Лишь бывшая директриса Анна Федоровна Катукова никогда не поймет, чтопроизошло.

Геннадий Иванович Юровский, бесконечно ахая,передал мне в руки очередную картину. Мы посовещались и решили пока ее непродавать, денег на жизнь нам хватает. Катя по-прежнему оперирует, Сережа и Юлябегают по делам, я веду домашнее хозяйство. Но Катюша уже присмотрела мне местоработы, впрочем, об этом как-нибудь в другой раз. Кирюшка учится, собакитолстеют, кошки наглеют, хомяки делают запасы на зиму, жаба Гертруда мирновпала в спячку.

Уехала домой, опустошив магазины, Виктория, имы рады, что она убралась до Нового года. Этот праздник лучше встречать в кругусемьи.

28 ноября мы все в полном составе, кромеживотных, явились к Кирюшке в школу на концерт. Сережка и Кирилл втащили арфу.Давно мне так не аплодировали, даже подарили цветы.

– Может, тебе вновь начатьконцертировать? – спросила Катюша, когда наши мужчины поволокли арфу вниз.

Я покачала головой:

– Кому сейчас нужна арфа, да и времяушло, на пороге сорокалетия поздно начинать карьеру на профессиональной сцене.

Катя хотела возразить, но тут со дворадонеслось:

– Эй, ключи от машины забыл на столике!

Я увидела лежащую на столике связку,машинально швырнула ее в окно и сказала Катюше:

– Пошли.

Во дворе стояли понурые дети.

– Что случилось? – удивилась Катя.

Кирюшка без слов ткнул указательным пальцемвверх. Мы задрали головы. На верхушке дерева покачивались ключи.

– Придется опять спасателейвызывать, – вздохнул Сережка.

– Нет, – заорал Кирка, – тольконе во дворе школы, да надо мной завтра все потешаться начнут!

– Не кричи, – велела Юлечка. –Как их, по-твоему, достать?

Не успела она закрыть рот, как налетевшийпорыв ветра качнул тополь. Связка, тихо брякнув, свалилась к моим ногам.

– Здорово! – завопил Кирюшка.

– Ну надо же! – восхитиласьЮля. – Как по заказу!

– Судьба, – сообщил Сережка,подбирая отлетевший в сторону брелок сигнализации, – карма. Что ни делай,будет так, как решено свыше.

Я тихо пошла к машине, вспоминая всепроизошедшее со мной за ноябрь. Что ж, Сережа прав, от судьбы нельзя уйти,убежать или уехать, не спрятаться от нее и за семью замками.