очередной заказ, подрядился кого-то убить. И для этого ему как раз нужен Семибратов.

Осетров при этих словах очень напрягся, его глаза заблестели. Теперь он внимательно ловил каждое мое слово.

– Он сказал что-нибудь еще про этот заказ? Про это убийство?

– Сказал, – проговорила я интригующим тоном. – И если вы не будете меня перебивать каждую секунду…

– Молчу, молчу!

– Так вот, Кастет сказал, что до операции осталось два дня. И еще – что цель, или объект, будет на какой-то конференции или симпозиуме в доме Разумовского…

Осетров какое-то время смотрел на меня странным, изучающим взглядом.

Потом он проговорил:

– Сначала я подумал, что вы сочиняете про то, что подслушали телефонный разговор Кастета. Потому что это не удалось обученным профессионалам.

– Вот интересно! И зачем, спрашивается, мне понадобилось такое выдумывать?

– Ну, знаете… люди иногда и не такое выдумывают, чтобы привлечь к себе внимание.

– Хорошенького же вы обо мне мнения! – обиделась я.

В самом деле, что это он еще выдумал? Больно мне нужно было привлекать к себе его внимание! Нет, все-таки мужчины удивительно самонадеянны!

– Не обижайтесь, прошу вас. Я же сказал, что только сначала так подумал.

– А потом? Что изменилось потом?

– Потом вы рассказали такие вещи, которых не могли знать, если действительно не слышали разговор Кастета. Про заказ, который он принял. И особенно про то, что объект заказа будет на конференции в доме Разумовского, которая начнется через два дня. Вы об этом не могли знать, если только… если только…

– Если только – что?

– Если связаны каким-то образом с самим Кастетом или с этой операцией или действительно подслушали этот разговор…

– Я связана с Кастетом?! – Я прямо задохнулась от возмущения. – Как вы могли такое по– думать?

– Хватит, Алиса, не считайте меня за полного идиота. Вы ведь так и не сказали, каким образом очутились в Александровском саду, как вы узнали, что Кастет будет там в четыре часа?

– А вы как узнали? Если вы следите за ним так плотно, то что у него за охрана, которая этого до сих пор не заметила? А если у вас в окружении Кастета имеются свои люди, то зачем вы слушаете меня, раз сами все знаете?

– Не уходите от темы, отвечайте на мой вопрос!

– Ладно, – вздохнула я и рассказала, как двадцать лет назад случайно услышала, как мать искала по телефону Семибратова. И как я запомнила номер.

– Так сразу и запомнили? – прищурился Осетров. – И через двадцать лет вспомнили?

– А у меня очень хорошая память! – нахально ответила я, вовсе не собираясь рассказывать ему про психоаналитика Коврайского. Ни к чему ему знать, что Коврайский меня гипнотизировал.

Дальше я коротко описала ему свой звонок по тому телефону и разговор с Кастетом.

– Он ведь точно был уверен, что звонит Скорпион, я даже ни слова не сказала, он сам говорил. И сам назначил время и место встречи. Очень самоуверенный тип, считает, что все по его должно быть.

– Это вы верно его охарактеризовали…

– Так отчего вы мне не верите?

– Я просто перебираю возможные варианты. И раз вы мне рассказали, как проникли к Кастету, то придется поверить. Если бы вы были с ним связаны, то не стали бы мне ничего рассказывать. Значит, остается последний вариант, хотя он и кажется невероятным. Вы действительно сумели подслушать его разговор.

– А я вам что пытаюсь объяснить все это время?

– В таком случае снимаю шляпу, которой у меня нет. Вам удалось то, что не удалось десяткам профессионалов!

– И не надо делать такое лицо, как будто вы смеетесь надо мной!

– Да мне не до смеха… Извините…

– Ладно уж. А если вы будете хорошо себя вести, я вам и еще что-то расскажу…

– Что же?

– Эту информацию нужно еще заслужить!

– Это еще как? – Лицо Осетрова снова приобрело жесткое и непроницаемое выражение. – Алиса, не шутите со мной. Мы ведь с вами не в бирюльки играем!

– Я вас просила узнать, кто такой Олег Иванович. Вот если скажете мне, кто это, тогда я вам расскажу остальное.

– Алиса… Дмитриевна! Я, конечно, узнал, кто это такой, но не хочу, чтобы вы вмешивались в эти дела! Тем более после того, что вы мне рассказали насчет вашего отца… Алиса, все это очень серьезно! Серьезно и опасно!

– Ну, тогда я вам ничего больше не расскажу.

– Но, Алиса! Мне очень нужно это узнать! Расскажите все, что слышали! Я вас очень прошу! Это такая важная информация!

– Ну, так давайте меняться информацией. Вы – мне, я – вам! По-честному!

– Ох и трудно с вами…

– Никто не обещал, что это будет легко!

– Я ведь для вашего же блага, точнее, для безопасности…

– Позвольте уж мне самой заботиться о своей безопасности! Короче, хотите узнать еще кое-что?

– Ну, ладно… что с вами поделаешь… только обещайте мне, что больше не будете заниматься самодеятельностью!

– Ага, а тем не менее вам очень хочется узнать, что принесла моя самодеятельность! Короче, кто такой Олег Иванович?

– Олег Иванович Хруничев, заместитель директора Федеральной таможенной службы.

– Так он работает в Москве?

– Двадцать лет назад он был здесь, в Петербурге, занимал достаточно высокую должность, потом перешел в Москву, но в своей новой должности курирует Северо-Западный регион, поэтому часто бывает в Петербурге. О нем говорят, что он очень влиятельный и опасный человек, с большими связями в криминальных кругах…

– С тем же Кастетом! – догадалась я, вспомнив рассказ отца.

– Да, об этом тоже поговаривают, но реальных доказательств нет, а слухи к делу не подошьешь. Ну что – теперь вы мне наконец расскажете, что еще вам удалось подслушать?

– Ну, раз уж обещала…

Я сделала вид, что задумалась, и потом озабоченно проговорила:

– Ой, я все забыла…

На лице Осетрова проступила самая настоящая злость.

– Алиса Дмитриевна! – рявкнул он.

– Да шучу, шучу. Говорила же, что у меня прекрасная память и я отлично помню все, что слышала.

– Ну, говорите уже!

– Во-первых, Кастет перебрал наемников, которым может поручить эту операцию вместо Скорпиона. Кстати, могу сказать, что он назвал два имени, точнее, две клички: Филин и Мамба. Но эти двое сейчас недоступны: Филин в Египте… нет, извините, кажется, не в Египте, а в Таиланде. А Мамба – судя по имени, это женщина – делает сейчас пластическую операцию. Видимо, убирает морщины…

– Нет, не морщины она убирает… – озабоченно процедил Осетров. – Знаю я, зачем она легла на пластику. Мамба – очень опасная киллерша, на ее счету множество серьезных преступлений. И до сих пор у нас не было ни одного ее изображения, потому что она старалась никогда не попадать на камеры. Но во время последней своей