понимаю, Государственный комитет по чрезвычайному положению ставит перед собой цель не свертывание перестройки, а возврат к тем целям, которые были поставлены в 1985 году. Поэтому в Обращении есть призывы к предпринимателям, частному сектору с просьбой поддержать Комитет по чрезвычайному положению, его акции. То есть реформы будут продолжаться. Ситуацию надо рассматривать просто как замену персонального правления на коллективного руководителя.

Через десять дней – крайний срок – соберется сессия Верховного Совета СССР, которая или подтвердит, или не подтвердит – это уже сессия будет решать – полномочия этого Комитета. Или расширит его, или реорганизует – это будут уже решать депутаты. Хочу еще раз подчеркнуть, что все делается в строгом соответствии с Конституцией – статья 127.3 Конституции СССР и статья 2 Закона о правовом режиме чрезвычайного положения.

Статья 127.3 предопределяет, при каких условиях вводится чрезвычайное положение и кто имеет право его вводить, а статья 2 конкретизирует порядок. Надо подчеркивать всячески, что все действия Комитета должны осуществляться в рамках Конституции и существующих законов, и при этом условии мы с вами будем их поддерживать.

Поскольку чрезвычайное положение есть чрезвычайное положение, оно, естественно, предопределяет, хотим мы или не хотим этого, определенные чрезвычайные достаточно жесткие меры».

…Пленку, как известно, тогда не нашли. Следствие опросило 260 человек, присутствовавших на этой встрече. Все, кроме двоих, привели по памяти мою заключительную фразу: будут действовать в рамках Конституции – поддержим, не будут – поддерживать не станем.

Были ли правы те двое, что утверждали, что я содействовал ГКЧП? Ведь я действительно говорил, что соглашения, которые будут приняты по новому Союзному договору, фактически Союз ликвидируют; говорил, что в стране надо поддерживать порядок.

28 августа 1991 года я подготовил статью в «Правду», где писал: «Я считаю, что это был политический спектакль, специально спланированный для того, чтобы подорвать партию, разрушить военно-промышленный комплекс и ослабить в значительной мере армию и правоохранительные органы. Все это было решено очень быстро, по существу – одним актом». Вот моя оценка ГКЧП и его действий, которую я тогда дал. Теперь так говорят очень многие.

Статью опубликовали только в конце ноября как интервью…

В ноябре 1991 года я стал безработным. А еще 4 октября того же года я, моя жена Тамара и сын Дмитрий начали строительство собственного дома в подмосковной деревне, где ранее жила бабушка и другие родственники Тамары.

Это было время, когда строительные материалы не покупались, а добывались. И здесь помогали люди, многих из которых я ранее не знал, с другими были просто мимолетные встречи. Сруб мне собрали в совхозе «Красное Сормово» за Волгой, кирпич помог купить главный инженер кирпичного завода в Белых Столбах, когда узнал меня в длиннющей очереди. То же произошло, когда получал разрешение на провоз материалов. И таких примеров можно привести множество. Значит, работая в Москве, оставил у этих людей добрую память.

Жили, когда строили (а приезжали обычно на три дня – пятницу, субботу, воскресенье), в старом доме Тамариной бабушки. Он врос в землю в буквальном смысле слова, так как лаги сгнили и половые доски лежали прямо на земле. Из всех щелей дуло. Спали мы в свитерах, и по утрам были случаи, когда примерзший рукав приходилось отрывать от стены. После работы нас ждали «ножки Буша» и бутылка водки, а затем прогулки по морозному воздуху.

Радовались каждому купленному кирпичу, каждой прибитой доске. Дом процентов на семьдесят построили сами, только потом, приглядевшись к нам, стали помогать деревенские жители. Колодец выкопали, насос наладили, баньку соорудили. Сад подрос.

Дом, как известно, быстро не делается, особенно деревенский. То тут надо что-то прибить, то здесь подправить. Наконец, как мне казалось, мы закончили. Крепкий дом, удобный. И красивый. Осталось только наличники покрасить.

Это было жарким летом 2002 года. Уехал я утром в Москву, а вечером звонит жена: «Юра! Дом сгорел!» Слава богу, хоть все живы остались.

От тюрьмы и от сумы не зарекайся. Тюрьма меня миновала. А сума? Нельзя надеяться на случай. И стал я строить дом заново. Вот и внуки подрастают, надеюсь, тоже помогут.

А сына своего я назвал Дмитрием – в честь Дмитрия Донского, великого князя Московского и Владимирского, честно и мужественно служившего Родине.

Мысли об этом двигали и двигают мною все это время. Я был и остаюсь патриотом своей страны. А Дмитрий Донской – это собиратель земли русской. Государственник.

Статьи, выступления и интервью

Выступление Ю. А. Прокофьева

1-го секретаря Московского городского комитета КПСС на апрельском (1991 года)Пленуме ЦК КПСС

24 апреля 1991 года

Товарищи, вчера состоялся пленум Московского городского комитета КПСС. В центре его внимания были те же проблемы текущего момента, которые обсуждаются и сегодня.

Не вдаваясь в детали, остановлюсь на основных оценках и наиболее значимых предложениях по выводу страны из кризиса.

Первое. У нас нет больше времени на бесконечные рассуждения о катастрофичности положения нашего общества. Аргументов для такой оценки предостаточно. Дополнительные детали уже не проясняют картину. Надо энергично действовать, чтобы вывести страну из кризиса. Вопрос: как действовать?

Сегодня очевидно, что не обойтись без жестких мер, прежде всего в сфере экономики. Нельзя рассматривать их как попытку повернуть вспять начатые реформы. Но надо найти в себе мужество и признать, что ошибки, допущенные при их осуществлении, завели страну в тяжелейшую ситуацию. Произошла подмена существа преобразований. Средство превратилось в цель. Разрушение народного хозяйства привело к резкому снижению жизненного уровня народа. Неотложные меры по стабилизации всех сторон жизни, вплоть до чрезвычайных, нужны, чтобы остановить сползание к катастрофе и, осмыслив, продолжать реформы. Поэтому мы поддерживаем в целом совместное Заявление о безотлагательных мерах по стабилизации обстановки и преодолению кризиса, подписанное президентом СССР и руководителями высших государственных органов ряда союзных республик и опубликованное сегодня. Оно во многом совпадает с теми предложениями, которые были высказаны на пленуме Московского городского комитета партии.

Но все же предложенные меры, на наш взгляд, не вполне адекватны сложившейся ситуации. Нам представляется, что они должны отвечать трем основным взаимосвязанным требованиям: комплексности, наличию четкого механизма их реализации, этапности осуществления. Отсутствие их в совместном заявлении снижает его конструктивность и уверенность в выполнении намеченного.

Приведу только один пример: 28 марта в Москве. Есть точка зрения президента, есть решение Верховного Совета СССР, есть распоряжение Кабинета министров СССР, а исполком Московского Совета и Московский Совет их игнорируют. Я имею в виду проведение манифестации. И что же? Никакой реакции со стороны государственных