– Твоя правда. Англичане с Лабуана изрядно попотели, гоняясь за нашими проа, вооруженными этими игрушками.

– Надо отдохнуть, братец. Мы это заслужили.

– Я мог бы проспать целые сутки…

– И проснуться без головы, – усмехнулся Сандокан. – Три часа, Янес, и ни минутой больше. Мне не терпится добраться до Кинабалу.

Остальные давно спали: все, кроме дозорных, которые должны были сменяться каждый час. Спингарды уже стояли по периметру лагеря. Аттапы делать было не из чего, поблизости не нашлось ни одного подходящего дерева. Каммамури приготовил для командиров мягкое ложе из охапок свежескошенной травы. Не успели их головы коснуться подстилки, как все трое безмятежно захрапели.

На самом деле отряд проснулся лишь в полдень. Неугомонный Каммамури поднял негрито с помощью своей загадочной «полковничьей» абракадабры. Малайцы и ассамцы тоже вскочили, разбуженные его воплями. Спингарды быстро разобрали, отряд построился и двинулся дальше, постепенно все ускоряя и ускоряя шаг.

Все догадывались, что орда даяков несется по их следам, надеясь догнать прежде, чем они достигнут спасительной горы. Ноги у охотников за головами были крепкие, однако негрито, малайцы и ассамцы ни в чем им не уступали. Столбы дыма, замеченные на рассвете, исчезли. Это означало, что даяки также снялись с места и пустились в погоню.

– Они у нас на хвосте, – сказал Сандокан, оглянувшись в очередной раз. – Нутром чую.

– До нас еще далеко.

– Да, но даяки наверняка бегут во весь опор.

– Мы тоже. К тому же у нас фора.

– Враги полны сил. Мы бежали всю ночь, а они дрыхли на Кайдангане.

– Несколько часов сна нас подбодрили. Смотри, как шагают женщины. А ведь у них малышня на закорках.

– Дотянут ли они так до Кинабалу… – Сандокан покачал головой.

– Мы им поможем. Хватит ныть, братец. Боеприпасы пока есть, наши люди разметают врагов в клочки.

– Ты всегда был оптимистом.

– И как видишь, мой оптимизм помог мне завоевать царство. Я стал махараджей Ассама и женился на прекраснейшей рани в Индии.

– У тебя на все готов ответ. Ладно, надоело мне спорить. – Малайский Тигр рассмеялся. – Ты удивительный человек, Янес.

– А ты – ужасный. Не надо тратить силы на бесполезную болтовню, они еще потребуются нашим бедным ногам. Проклятая гора, по-моему, не приблизилась ни на милю.

– Мы будем там на закате, не раньше.

– А ведь еще наверх карабкаться…

Отряд не сбавлял темпа. Это была настоящая гонка на выживание. Тяжелее всего приходилось женщинам и тем, кто нес спингарды. Однако никто не жаловался. Все были полны решимости дойти до горы, которая, казалось, только отдалялась.

В три пополудни Сандокан нехотя объявил краткий привал. Они с Янесом и Тремаль-Наиком поднялись на холм в сотне-другой ярдов от лагеря, но ничего подозрительного не заметили. Бескрайняя равнина выглядела совершенно пустынной: ни людей, ни дыма костров.

– Вдруг они передумали нас преследовать? – с надеждой предположил Янес.

– Сомневаюсь. Даяки упорны, к тому же им явно отдали приказ не позволить нам добраться до озера, – возразил Сандокан.

– Однако я никого не вижу, – сказал Тремаль-Наик.

– Небось ползут в траве, будто змеи. Увы, мы сами проложили им тропу.

– Я ошибаюсь или ты нервничаешь, братец?

– Не ошибаешься, Янес. Я боюсь окружения.

– У нас целый отряд воинов.

– Нам неизвестно, какими силами располагает грек. Вот оно, темное пятно в наших расчетах.

– Оно побелеет, как только мы поднимемся на Кинабалу. Сверху станет видно, сколько разбойников отправил за нами озерный раджа.

– Если успеем подняться до того, как они на нас нападут. Люди не могут идти без остановки.

– Мои горцы могут, ручаюсь. Смотри, какие они жилистые. Ни одной лишней жиринки! Я лично всех подбирал.

– Моих малайцев тоже никто не назовет лежебоками. Тебе это известно не хуже, чем мне.

– Вот и славненько, – легко согласился Янес.

Через полчаса отряд вновь пустился в дорогу. Смертельно усталые люди были голодны, запасы провианта кончились еще накануне, но никто, включая женщин, не утратил веры в спасение. В их душах гнездилась тревога, однако трое командиров подчеркнуто хранили спокойствие, скорее напускное, чем истинное.

– Вперед, мои вечные жиды! – воскликнул Янес, единственный пребывавший в хорошем настроении. – Кто слишком голоден – затяните потуже пояса, тем самым вы направите все силы к ногам. Война – дело трудное, но мы еще отыграемся на Кинабалу.

Колонна продвигалась. Не знающие устали негрито бежали в авангарде. На последний марш-бросок ушло четыре часа. По счастью, даяки так и не показались.

И вот Кинабалу уже нависала прямо над ними. Склоны горы поросли густыми влажными джунглями, где наверняка водилась дичь. Бурные потоки с ревом низвергались вниз, рассыпаясь десятками водопадов. На равнине эти ручейки сразу делались смирными и скромно прятались в густой траве.

Как и Кайданган, Кинабалу была одинокой горой высотой около тысячи ярдов. К югу от озера начиналась горная страна, которая постепенно образовывала Хрустальные горы – становой хребет великого острова. К северу же были разбросаны лишь несколько отдельных горных пиков, в основном вулканического происхождения.

Люди остановились, не чувствуя в себе сил подниматься. Впрочем, особой спешки, судя по всему, не требовалось. Даяки остались где-то позади, а густой лес был близко – и предлагал отличное убежище Сандокану и его людям.

– Можно наконец перевести дух и спокойно покурить, – предложил Янес Тремаль-Наику и Сандокану. – Наше бегство войдет в легенды.

– Это не бегство! – возмутился Малайский Тигр. – Это марш-бросок!

– Ну да, стратегический маневр, – усмехнулся португалец. – Впрочем, как тебе будет угодно.

– Зато он прошел на ура, – заметил Тремаль-Наик.

– Гран мерси крепости наших лодыжек, – сказал Янес, уже дымивший как паровоз. – Кстати, как насчет подзаправиться? Эй, полковник Каммамури, узнай у своего интенданта, что он намерен подать нам на ужин. В ассамской армии всегда должен быть отдельный человек, заботящийся исключительно о желудках командиров.

Запыхавшийся маратха, что валялся на земле поодаль, тут же вскочил со словами:

– Мне очень жаль, ваше высочество, но интендант испарился, не оставив нам даже хвоста облезлого какаду.

– Хм. Как только схватишь дезертира, расстреляй его на месте.

– Слушаюсь, ваше высочество!

– Слабое утешение, – хохотнул Тремаль-Наик. – Между прочим, ваша болтовня не заменит нам ужина.

– Немного погодя отправим кого-нибудь собрать фруктов, – сказал Сандокан. – Пусть люди немного передохнут. Все и так еле живы.

– А пока вставим в глаза спички, чтобы веки сами не закрылись, – добавил Янес. – Даже курево не может удержать меня в бодрствующем состоянии. Интересно, нет ли у этих чертовых даяков тайного рецепта, как не спать сутками? Если есть, когда-нибудь я выведаю его у них и…

Не договорив, португалец внезапно рухнул на землю и захрапел.

– Пусть спит, – сказал Сандокан отчаянно зевающему