им много войска особенно метанием камней, ибо они делали этим лошадей сеньоров бешенными и необузданными, так что они не могли более управлять вставшими на дыбы животными. Поле было усеяно убитыми и конями, и людьми (Liiten); бежало же конное войско (Rois-Volck) и пешее войско врагов то, что из романских стран, что от Лаупена и что из немцев, которые бежали вниз к Лаупену. Итак, эта битва длилась полтора часа, она произошла в понедельник, что в вечер 10000 рыцарей (Ritter)133, в 21 день июня-месяца, Anno Domini 1339; сеньоров и рыцарей было побито 1500, а пехоты – 3100 человек. Тут было захвачено 27 знамен конницы и пехоты и очень много оружия и доспехов, затем так же оружие и доспехи, которые сбросили с себя бежавшие пешими»134.

Таким образом, описание ходя сражения выглядит вполне реальным. Нападающей стороной были превосходящие по численности силы рыцарей и фрайбуржцев. Баталия последних атаковала бернцев, которые, вероятно, стояли на возвышенности. Последние неплохо подготовились к обороне, заготовив для каждого бойца по три кучки камней, град которых обрушился на наступавших. Вероятно, стрелков у бернцев не было или же их количество было очень мало. Согласно Э. Чуди, исход этой схватки решили вооруженные повозки, видимо, запушенные в ряды наступающих с возвышенности. Фрайбуржцы потеряли строй, не смогли выдержать контратаку противника, побежали. Хотя Г. Дельбрюк отрицает возможность использования данных повозок, но, учитывая оборонительную позицию бернцев, такое применение представляется весьма вероятным135. В это же время рыцари сражались с баталией швейцарских лесных кантонов, которые так же в первой фазе битвы метали камни, нанеся этим большой урон лошадям противника, вероятно, в основном не защищенных доспе-хом. Когда же всадники узнали о поражении своей пехоты и о наступлении бернцев, они предпочли ретироваться. Бернцы и их союзники победили. О разгроме арьергарда бернцев автор не упоминает, вероятно, считая его малозначимым эпизодом, не повлиявшим на ход сражения.

Следовательно, в данном сражении вооруженные повозки (возможно, четырехколесные) использовались как средство для разрыва плотного строя пехоты, вооруженной пиками и алебардами. Эта дезорганизация была необходима для дальнейшего успеха контратаки пешей баталии, которая была менее многочисленна и в обычном фронтальном столкновении, при прочих равных условиях, потерпела бы неудачу. Естественно, что повозки использовались в начальной фазе боя при оборонительной позиции.

Повозки с наконечниками мы находим и в битве при Равенне (11 апреля 1512 г.) между французами и «Священной лигой», состоящей из испанцев, венецианцев и папских войск136. Войска лиги, под руководством испанского полководца, вице-короля Неаполя Раймона де Кардоны (1467–1522), имели 14500 пехотинцев, около 12000 кавалеристов и 20 отдельных орудий и 30 или 50 легких орудий, установленных на повозках. Кардона, по настоянию своего советника графа Педро Наварро, занял оборонительную позицию у реки Ронко, укрепив спереди расположение своей армии рвом. Для укрепления позиции Наварро приказал изготовить более 30 (или, по другим сведениям, около 50) двухколесных вооруженных тележек, которые установили позади рва137. На левом фланге около реки Ронко был оставлен проход шириною в 40 локтей (ок. 24 м) для удобства действий кавалерии. Герцог Фабрицио Колонна, командир 800 жандармов стоял в авангарде как раз напротив прохода между укреплениями. Правее конницы были построены 6000 испанских пехотинцев. Затем, ближе к реке, стояли основные силы: Кардона во главе 600 копий и итальянский батальон численностью в 4000 человек. Правый фланг занимали 1000 легких всадников и пеший отряд неаполитанцев. Отряд Наварро, имевшего при себе 500 испанских пехотинцев, составлял своеобразный резерв, который должен был появится в наиболее нужном месте боя.

Битва при Равенне (1512 г.). Воспроизведено по изданию: Разин Е. А. История военного искусства. Т. II. М., 1957. С. 567

Французская армия под руководством герцога Немурского, Гастона де Фуа (1489–1512), племянника короля Людовика XII, состояла из 15400 пеших и 10000 конных бойцов и около 80 орудий. Французский авангард стоял на правом фланге и представлял собой 750 копий французских латников из ордонаннсных рот, слева позади них разместилось 3000 немецких ландскнехтов, 5000 гасконцев и 900 легких всадников. Главные силы французов состояли из 3000 гасконских, валийских и пикардийских пикенеров, прикрываемых с тыла ордоннансной конницей (580 всадников) 200 лучниками. Арьергард был поставлен на левом фланге: 4400 итальянской пехоты и 3000 конных лучников с секирами из ордонаннсных рот. Артиллерия была размещена перед фронтом французов. Кроме того, 250 копий французских латников и 1000 пеших шотландцев были по отдельности оставлены для охраны двух мостов.

Участник событий, французский рыцарь без страха и упрека, капитан жандармов Пьер де Баярд (1473–1524) в своих мемуарах так описывает построение центра испанской линии: «Позади были все их пешие, они лежали на животе, чтобы спастись от огня артиллерии французов. Впереди них [испанцев] была вся их артиллерия в количестве двадцати орудий, как пушек, так и длинных кулеврин и еще и около двух сотен аркебуз с крюком; а между двумя аркебузами они имели на маленьких тележках с колесами большие острые железные части для вкатывания в пехотинцев, если они захотели бы пройти между ними. На их крыле был их авангард, который вел сеньор Фабриций Колонна, где было около восьми сотен жандармов»138. Баярд в письме к своему дяде Лорену Аллеману от 14 апреля 1512 г. дает еще одно описание тележек: «И впереди них [жандармов] были тележки на двух колесах, на которых имелось большое острие с двумя крыльями, длинной 2–3 брассы (1,1–1,7 м) (…un grand fer à deux aisles, de la longueuer de 2–3 brasses)139. Полковник A. П. Агапеев (1868–1904), вслед за прусским генералом Генрихом фон Брандтом (1789–1868), приводит еще одну фразу П. де Баярда, которую, однако, я не обнаружил ни в мемуарах последнего, ни в его письме к дяде: данные боевые тележки предназначались «для вкатывания во французских пехотинцев, которые были бы передовыми»140. Французский историк, современник событий, маршал Робер де Флёранж (1491–1537) несколько по другому описывает конструкцию аппаратов, уточняя при этом форму наконечника: «Названный Педро де Наварр заставил создать парк «воловьих языков» (langue de boeuf de fer)141 на козлах и затем много цепей и тележек между двумя козлами; и там внутри было много аркебуз с крюком и несколько орудий артиллерии со стороны реки»142. Наиболее подробное описание вооруженной тележки находим в письме Джакопо Гвиччардини к своему брату историку Франческо Гвиччардини (1483–1540)143: «Это были небольшие и низкие колесницы, с головы