человеку, находящемуся в неадекватном состоянии. — Вы хотели её убить?

— А я не знаю, — он, наконец, посмотрел мне в глаза, и в мутном, пьяном мареве я увидел искренность: он действительно не знал. — Это мне она сказала сделать. Я только следовал инструкции. И тебе шлем покрасить тоже. Там краска какая-то была специальная, невидимая.

— Кто «она»? — спросил я, молясь, чтобы папаша не рухнул замертво передо мной. — Кто тебе сказал это сделать?

— Ну она, — совершив руками непонятные движения, ответил отец. — Елена Премудрая.

— Это кто? — с нажимом произнёс я.

— Кто-кто, — передразнил он меня и заулыбался. — Юрьевская Елена, манда с ушами. Обещала мне богатую награду, если всё получится, но, кажется, шиш.

Я окончательно перестал понимать пьяный бред, который нёс мой отец, поэтому встал со своего места. Но, как оказалось, преждевременно. Отец выпил ещё несколько рюмок подряд, откинулся на спинку стула и захрапел. Однако только я подошёл к двери, как он выдал следующее:

— Когда узнали, что и ты из этих, то придумали схему с операцией… — он снова всхрапнул, но только для того, чтобы открыть глаза и снова выпрямиться. — А вам таким на земле не место! Вы — опухоль! Сколько мне крови попортили! Будь проклята твоя мать!

Последние слова его были лишние. Я сжал кулак, подошёл и от всей души съездил ему по лицу.

— Никогда не трогай мою мать, — сказал я, наклонившись к самому его уху, откуда, казалось, тоже несло алкоголем. — Это святое.

Он ничего не ответил, возможно, потому что не понимал. Сплюнул кровь и налил себе ещё пойла. Из кабинета я выходил с тяжёлым сердцем.

* * *

Возле дома меня ждала хорошенькая блондиночка. Я покопался в памяти, но никого, похожего на неё, не нашёл. Возможно, опять гости из утраченной краткосрочной памяти Руслана. Я мельком отметил её фигурку, хороша, чертовка, вот только мои мысли были далеки от плотских утех. У меня в семье разыгралась трагедия похлеще тех, что показывают в кино. Мне надо было как-то смириться с этим.

«Наши миры погибают», — вот с чем гармонировало моё нынешнее состояние. Голос, говоривший это где-то на задворках моего сознания, стал громче.

— Руслан Дмитриевич? — уточнила, подходя ко мне красотка. — Можете уделить мне несколько минуточек? Дело в том, что я — ваша большая поклонница…

— Простите, — сказал я, стараясь выдавить милую улыбку, — я сейчас немного занят.

— Ох, извините, пожалуйста, — она сделала странный жест, словно успокаивала меня, но в то же время словно крючок какой за меня зацепила. — Я тогда позже приду. Скажите, когда вам удобно будет встретиться и поговорить?

Я посмотрел на неё, прислушался к своим мыслям, ещё раз оценил фигуру. «Надо же и отдыхать немного, правда?» — подумал я, а вслух сказал:

— Давайте завтра. Я как раз буду немного посвободнее. Вас устроит? — конечно, я не надеялся всё успеть до завтра, но рассчитывал найти путь.

— Вне всяких сомнений, — она улыбнулась, наверное, самой милой улыбкой из всего арсенала. — Меня Софией зовут.

— Очень приятно, — ответил я и повернулся к дому. — Значит, завтра, в три по полудни.

— Идёт, — сказала она мне в спину. — Если, конечно, раньше не передумаете.

Я не придал значения её словам, однако меня сразу же пронзила тревожность. Когда я вошёл в дом, она не уменьшилась. У меня сложилось стойкое ощущение, что чего-то не хватало. Но чего?

Я посмотрел по сторонам, поднял руки к лицу, и к своему стыду только после этого догадался глянуть на левое плечо.

Живоглота на нём не было. Когда он исчез? Я даже предположить не мог.

Глава 21

— Ваше благородие, — обратился ко мне Арман, но, видя, что я взбудоражен, медленно проговорил: — Что-то случилось?

Я не собирался обсуждать свои проблемы с прислугой, поэтому просто мотнул головой.

— Чего хотел? — бросил я и увидел, как он дёрнулся, видимо, у отца с ним именно так и обращались.

— Вам пришло официальное приглашение на Весенний императорский бал, — произнёс он, вытянувшись в струнку. — Разрешите вручить?

— Давай, — сказал я, как можно мягче, и протянул руку. — Если что я буду у себя, меня не беспокоить.

Я собирался войти в Лимб, чтобы отыскать живоглота. Немедленно! Но при посторонних я зарёкся это делать, так как осознал, насколько это опасно. Мне нужно было закрыться у себя в комнате, и только тогда я мог безбоязненно идти на поиски Пушка.

Арман протянул мне официальное, но очень симпатичное письмо, заверенное императорской печатью. Не глядя, я сунул его в куртку и поспешил наверх.

Заперев дверь, я сходу собрался войти в потусторонний мир.

И не смог. Вообще.

Я словно бился головой в стену, но войти в Лимб не мог. Не было привычных ощущений и звуков. И я тут же вспомнил, как объяснял Алисе, что вижу потусторонний мир, но не могу в него войти. Именно ситуация и случилось. Впрочем, и видел-то я его тоже достаточно плохо.

Три или четыре безуспешные попытки привели меня к мысли, что во всём виновата встреченная мной блондинка по имени Софья. На это указывала и последняя её фраза о том, что я могу захотеть встретиться раньше, чем завтра в три пополудни.

Но это означало, что она могла быть где-то неподалёку, ожидая, пока я спохвачусь. Я сжал кулаки, и они не отреагировали должным образом. Если оранжевый свет и появился, то совсем чуть-чуть. Вспомнив, что она сделала какое-то странное движение, как будто зацепила за меня крючок.

Я прикрыл глаза и сквозь прищуренные веки принялся оглядывать себя. То, что я искал, нашлось как раз на левом плече. На том самом месте, где должен был сидеть живоглот. Это не было похоже на крючок. Скорее, на паутину, которая оплела моё плечо и теперь спускалась на предплечье. Что это?

Попытавшись сорвать странную субстанцию, я понял, что это будет не слишком-то и просто. Мои пальцы проходили сквозь неё. Скорее всего, получилось бы содрать её, наполнив их магией, только вот из-за этой паутинки магия в меня не поступала. Вообще. И вместилище тоже опустело.

— Занятно, — произнёс я вслух и пошёл вниз.

Что я собирался делать, ещё не знал. План был у меня