кормят, причем тем, что приготовлено из настоящих местных продуктов, которые выращивает кто-то из предприимчивых землян; Лекса встретила Юджина, своего бывшего партнера на Сидусе, который бросил ее, когда взял куш с ящика с непредсказуемым содержимым.

На последнем пункте я немного напрягся, но все же выбросил негодование из головы — ревность для слабаков. Ну, встретила и встретила, сейчас-то она со мной. К тому же всеми — ну, почти всеми — мыслями я был с Уантежем. Уж очень любопытный разговор у нас с ним складывался, особенно в свете моих собственных последних размышлений. Такой любопытный, что я даже не обратил внимания на обстановку в кабинете, который больше походил на древнюю кристальную пещеру с металлическим полом и спиральными светильниками на стенах.

Крепак действительно оказался вида своего первым и, более того, не единственным таковым на Ингусе. За свое достижение Уантеж получил «Шлем Предтеч» — незримый, но позволяющий, касаясь других разумных, заставлять говорить их правду, даже если они хотят о ней умолчать.

Собственно, задание Разума найти и уничтожить остальных показалось ему если не злым, то уж точно странным, а быть чужой марионеткой Уантеж не собирался. Как оказалось, чтобы получить это задание, необязательно убивать другого вида своего первого, достаточно взять тринадцатый уровень. В общем, он, кускркскумиикру Шикру, анеа Икран Дикан и наоту Зу, подумав, решили посвятить свои жизни выяснению, что на самом деле есть Разум и какие цели он преследует.

Крепак Уантеж попросил дозволения коснуться меня, когда я начал свой рассказ о немертинах и обо всем, что узнал. Я не стал противиться, в моих же интересах было, чтобы он мне поверил. А когда я закончил, он неожиданно заговорил о другом.

— Тебя не удивляло, как так вышло, что за миллиарды лет рапторианцы стали первыми, кто нашел Сидус, а остальные расы: тринадцать официально признанных, включая новичков гурита, и те же юяй — появились немногим позже? — задал мне вопрос Уантеж. — По сути, все наши цивилизации достигли нужного уровня развития и нашли артефакты Предтеч почти в одно и то же время. Для галактики сто-двести усредненных лет — ничтожно мало.

— Действительно странно, что столько таких разных рас пришли на Сидус почти одновременно, — признал я. — Разница даже не в тысячи лет. Мы словно деревья, выросшие из семян одного посева.

— Посева, вот именно, — согласился Уантеж. — Допустим, все мы своего рода потомки Предтеч. Хорошо. Допустим, Предтечи желали, чтобы их потомки сотрудничали, а не враждовали, а потому вместе с семенами посеяли свои артефакты, которые привели нас на Сидус. Но зачем?

— Э… Чтобы мы жили долго и счастливо?

— Именно это пока официально и декларируется Разумом, Кодексом и всеми расами Коалиции. Сидус — центр сотрудничества и процветания галактики, место, где царит безопасность и имеются безграничные возможности. Но вряд ли ты будешь отрицать, что это не совсем коррелируется с поступками Разума.

— Я этого не понимаю и, боюсь, никогда не пойму. Зачем мне убивать других вида своего первых? Полная неуязвимость и бессмертие, конечно, замечательный стимул, но чего они стоят таким путем? Кур’лык Анак Чекби желал этого всем сердцем, но я, вы и другие вида своего первые, о которых вы рассказывали, этого не хотят.

— Если и хотят, то не ценой отъема чужой жизни, — проскрежетал Уантеж. — Мы предполагали, что Предтечи готовят нас к чему-то такому страшному, что можно будет одолеть только с возможностями последнего вида своего первого. Но, опять же, даже с полной неуязвимостью что один разумный сделает против вражеского крейсера? Силовой капкан, заброс в карманное измерение — все, проблема решена. Нет, дело в чем-то другом.

— К тому же сами Предтечи вымерли из-за немертинов. Было бы логично, если бы они готовили нас к их возвращению, но нет. Разум остался равнодушен к ним.

— Что приводит меня к мысли, что Разум и Предтечи — все же не одно и то же, — сказал крепак. — И если Предтечей вело благородство по отношению к далеким потомкам, то что движет Разумом? Но об этом мы подумаем потом. Сейчас я хочу представить тебя другим вида своего первым. Думаю, обсудить угрозу немертинов будет лучше вместе с ними. Как у вас говорят, одна голова хорошо, а пять — лучше.

Сложно передать, с каким чувством благодарности я на него посмотрел. И дело было не в том, что он хочет познакомить меня с другими вида своего первыми, и не в том, что доверяет — хотя я могу прикончить с помощью спиннеров каждого, — а в том, что я перестал нести эту ношу один. Команда не в счет, она прилагается, и большой помощи в борьбе с немертинами я от нее не ждал. Она была скорее моей ответственностью, чем реальной помощью.

Сейчас же я почувствовал, что ноша стала легче. Меня отфутболили Разум и Верховный совет, а готовы помочь — и уже реально помогают — те, кого признали негодными для Сидуса.

Опустошители.

Глава 16

Реликты Предтеч

— Держись не ближе ста сорока кликов от Авроры, — сказала Синханни Убаме. — Иначе они воспримут нас как агрессора и распылят на атомы.

От Ингуса мы прыгнули в систему Табби, где находилась Ксенна, домашний мир расы ксеннианок. Синханни, вызвавшаяся стать нашей провожатой, была изгнана своими соплеменниками несколько лет назад. За что, так и не призналась.

На Сидус ее не пустили, опасаясь заражения опасными мутагенами с ее родной планеты, поэтому, пообщавшись с другими изгоями в космическом пространстве близ галактической станции, она получила координаты Ингуса и прыгнула туда — не в саму систему, а, как и мы, в предбанник, Ро-Ингус, так Опустошители назвали тот колоссальный бездействующий крейсер с порталом, куда их токен привел и нас.

Сейчас я ждал, когда Убама нырнет в пыльную атмосферу Ксенны и найдет подходящее место для приземления. Нужные ресурсы придется добывать своими силами, потому что легально купить их у ксеннианок неграждане Сидуса не могли, Верховный совет позаботился об эксклюзивности.

Когда мы решали, кому спускаться на Ксенну, выбор был невелик. Хитамы отпадали из-за опасности местных мутагенов, Убама был пока слишком слаб и без полноценных модов сгинул бы там в первые же минуты, а о Лексе, несмотря на ее попытки навязаться мне в напарницы, и речи не шло. Недаром хомо считались самой уязвимой расой Коалиции.

Шана Юна, Крисси, Жу Инчи, Хуана и Йозефа решил