Это было простое оружие. Грубо выкованный тесак с неровно заточенным лезвием и зазубринами. Только какое это имеет значение? Идэн думал лишь о том, что нож достаточно длинный. Если отец им ударит ведьму, эта женщина не сможет приблизиться, не дотянется до отца.

Как бы не хотел Колин, Идэн боялся. Так, что слабели колени, и дурнота подкатывала к горлу, сердце бухало в груди бешеным ритмом. Мальчик сейчас не думал о себе. Только об отце. Ведь у него больше никого нет. Он один на всем свете. Отец — вся его семья. Все, вокруг чего вертелся мир Идэна.

— Иди в дом, — Колин старался, чтобы приказ сыну прозвучал мягко. Но его голос был слишком напряженным.

Услышав эти тревожные ноты, мальчик просто не смог себя заставить сделать шаг назад. Он будто прирос к порогу кухни.

— Я люблю тебя, сын, — уже не глядя на Идэна, сказал Колин. Твердо, как-то даже торжественно, будто давал клятву. Или прощался.

— Я тебя тоже, — прошептал мальчик, не задумываясь, услышит ли его отец.

А Колин уже уверенно шагнул вперед, преграждая ведьме дорогу. И тут же ударил. Нож четко вошел ей в живот. Не кровожадный по жизни, в чем-то даже слишком добрый обычно, сейчас отец мальчика с каким-то ожесточением повернул лезвие в ране. Чтобы наверняка, чтобы не оправилась, остановилась, сдохла…

Но женщина будто и не почувствовала удара. Не остановилась. Она замахнулась рукой, как-то странно согнув пальцы, будто вместо ногтей у нее длинные когти. И попыталась дотянуться до своего противника. Инстинктивно Колин отступил прочь. Это спасло ему жизнь. Правда, каменщик об этом даже не подозревал. Он сделал это движение только ради того, чтобы освободить нож из раны и тут же нанести следующий удар. Наотмашь, будто надеялся перерубить ведьму пополам на уровне груди.

И снова женщина осталась на ногах. Снова попыталась дотянуться до врага. Теперь Колин был уже не так быстр. Он сам шагнул под ее руку, оказался практически вплотную, толкнул ведьму на перила веранды. Женщина падая, вцепилась в плечи каменщика. Они вместе рухнули на деревянные доски, снеся хрупкие столбики перил.

Идэн продолжал стоять на своем месте, как вкопанный. Он заворожено следил за боем. Он не мог уйти. По своей детской наивности он считал, будто передает отцу мысленно всю свою смелость, свою веру в него.

Пол веранды провалился, рухнули столбы, поддерживающие крышу. Дерущихся завалило сверху досками. На миг во дворе все стихло. Мальчик сделал крохотный шажок вперед. Там же отец… Его надо вытащить, убрать дальше от этой страшной женщины и…

Поломанные доски с шумом развалились в стороны. Колин тяжело поднялся и попытался распрямиться. Сердце Идэна екнуло. Привыкшие к темноте ночи глаза мальчика прекрасно видели, что на теле отца нет ни одной серьезной раны. Но тогда почему он так слаб?

Колин как-то неуверенно покрутил головой. Его качало. Наконец, каменщик сфокусировал взгляд на сыне.

— Беги, Идэн, — с трудом проговорил он. — Беги. Ты не должен попасть к ней…

Ведьма поднималась из кучи мусора. Будто и невредимая. Бессмертная. Казалось, она стала даже сильнее и увереннее, чем до боя с Колином.

— В дом! — распорядился каменщик.

И снова мальчик не смог его послушать. Он не оставит отца здесь. Просто не сможет. Закрыть перед ним дверь? Когда папа тут сражается с этой… Идэн уже не верил, что ведьма просто человек, наделенный магическими способностями. Она с ее неуязвимостью и этим упрямым стремлением вперед, казалась мальчику неким существом, пришедшим из Нижнего мира. Нет, он не оставит отца, не убежит и не закроется в доме.

Каменщик вцепился одной рукой ведьме в шею, будто пытался удушить ее. В другой руке Колин сжимал нож. И раз за разом всаживал оружие в тело ведьмы. И снова, женщина будто не замечала его атаки, все так же упрямо и неумолимо стремилась к порогу дома.

Дважды еще Колин отталкивал ведьму и сам падал на ступени. Но все равно вставал каким-то чудом на ноги и полз вперед. К сыну. Защитить. Не подпустить к ребенку этого монстра. Веранда была развалена полностью, обломились ступени. Но ведьма все равно выбиралась из очередной свалки досок и упрямо следовала в дом.

Когда отец рухнул на самом пороге, Идэн просто ухватил отца подмышки и потащил в кухню. Было неимоверно тяжело и страшно. Не из-за ведьмы. А потому, что мальчик понимал — отец умирает. Как-то интуитивно мальчик чувствовал, что преследующее их чудовище каким-то образом влияет на отца, забирает его жизнь. Идэн не знал, как это получается, и не думал об этом. Он хотел лишь одного: спрятать от нее отца.

Все та же детская наивная вера, что они могут закрыться в доме, что тонкая дверь или даже просто порог их жилища, удержат ведьму там, снаружи. И тогда…Все станет, как прежде. Отец снова обретет силы, встанет с пола, улыбнется Идэну своей широкой ласковой улыбкой.

Но все же Идэн знал, что этого не будет. Колин лежал теперь у самого порога, все еще сжимая в руке нож. Он еще дышал. Натужно и тяжело. Еще пытался поднять руку, занести оружие, ударить по ведьме, когда она появится. Только мальчик видел, что взгляд у отца какой-то слепой. Что сил больше не осталось. Это чудовище выпило всю жизнь из каменщика.

Идэн присел рядом, упираясь коленями в камень пола, попытался вытащить нож из руки отца. Он сам сможет защитить свой дом. Он не отдаст папу ведьме. Он сможет…

— Сын… — Колин дотянулся до ладони мальчика, накрыл ее своими пальцами. — Я люблю тебя. Помни… Знай….Ты должен…

Она вошла в их дом. Остановилась на миг. Идэн не видел, но почувствовал ее взгляд. Ведьма будто оценивала свою добычу. А потом шагнула к скорчившемуся на полу Колину. Мальчик очень хотел остаться на месте, заслонить собой отца. Но инстинкт самосохранения оказался все же сильнее. Идэн шарахнулся прочь.

Ведьма расставила ноги пошире, как-то по-хозяйски оглядела тело мужчины, потом согнулась над ним, зачем-то чуть перевернув Колина. И снова скрючила пальцы, как птица, наметила какое-то место на груди мужчины и впилась ему в грудь.

Если бы мог, Идэн закричал бы от ужаса. Но горло будто сдавило спазмом. Это чудовище хочет вырвать сердце из груди его отца. Мальчик слышал, как люди говорили об этом. Что ведьма забирает сердца у своих жертв. Но… это же его отец. Идэн впился взглядом в лицо Колина. И тут понял — отец мертв.

Потери люди переживают по-разному. Кто-то опускает руки и просто тонет в