- Что будем делать? – спросил Ауд, следя за своим альфой.

- Откройте, - коротко приказал Оберон и стража у дверей переглянулись.

- Я войду первым. Мы крепко привяжем зверя, а потом ты… - начал было побратим, но альфа только покачал головой, отказываясь.

- Откройте, - повторил он. – Я войду, и вы закроете за мной дверь.

Ауд перестал улыбаться.

- Это опасно, Бренн, и я…

Один взгляд золотых глаз Оберона и рыжий замолк на полуслове. А стражники опустили глаза, не в силах выдержать давление альфы. Сейчас он был не другом и не воином. Сейчас Бренн стал тем, кем был по праву рождения и силы, заключенной в нем.

Альфа рода. Сильнейший оборотень лунного клана.

Третий раз повторять ничего не пришлось. Ауд своими руками снял замок и отошел, пропуская Бренна вперед. Отошли и стражники, но при этом ощетинились копьями, явно готовые прийти на помощь своему старшему. Они вполне могли ударить одичавшего через решетку и приготовились это сделать.

Закрыв за альфой дверь, Ауд снова присел на бочку, следя за действиями друга. Несмотря на то, что внешней рыжий оборотень казался невозмутимым, его выдавали глаза. Слишком уж был напряженным взгляд. Даже зная силу альфы, он все-равно беспокоился из-за него. Не мог не опасаться.

Бренн остановился рядом с одичавшим. Несколько долгих секунд просто смотрел на зверя.

Тот не подавал признаков агрессии. Более того, одичавший распластался на земле и перестал рычать. Будто понимал, что произойдет дальше.

- Ты прекрасно понимаешь речь, - начал спокойно альфа лунного клана. – Я это знаю. Предлагаю сделку. Я задаю вопросы, ты отвечаешь.

Волк поднял взгляд, совсем человеческий, выглядевший дико на страшной морде. Оскалился, глухо зарычал. Но в рыке не было угрозы. И вся поза оборотня свидетельствовала о покорности.

- Откройся мне. Мы поговорим в твоей голове, - предложил Бренн твари.

Волк поднялся. Сел, запрокинув лохматую голову. Взгляды альфы и одичавшего пересеклись, встретились и золото подавило алые всполохи у зверя. Тот заскулил, понимая, что не в силах противиться власти сильнейшего.

- Ты должен понимать. Я в любом случае получу свое. И только тебе одному решать, как это случится. Через боль и муку, или мирно. Жить я тебя не оставлю. Сам понимаешь. Но обещаю, при содействии, смерть придет легкой. И ты сможешь переродиться снова. В новой жизни, с новой судьбой.

Волк попятился. Ему явно не хотелось умирать.

Брен окинул взглядом сбившуюся шерсть на боку зверя. Назвать его себе подобным он не решался даже в мыслях. Нет. Это был волк. Да, разумнее, чем другие звери, но все же, волк. Почти полностью утративший свои человеческие качества.

- Итак, - Оберон поднял руку, простер ладонь над одичавшим.

Оборотень оскалил клыки, но альфа не отступил. Лишь криво усмехнулся. А затем резко опустился, ударив плашмя по голове зверя. Да так, что последний покачнулся и осел.

Бренн застыл. Зверь тоже замер. Оба закрыли глаза, и хозяин Лунного замка медленно опустился на одно колено, чтобы быть на уровне со зверем. Так было проще и легче войти в его голову.

Внутри у твари один образ сменял другой. Все они были нечеткими, жуткими, словно обрывки чего-то цельного, что можно понять, лишь соединив части.

Волк открыл разум. Показав, как бежит по заснеженному лесу, где-то высоко, там, где уже властвует зима. Рядом с ним бежали такие же твари. Яркие глаза сверкали, пронзая лес, словно болотные огни, те, что заманивают глупцов в трясину.

Все это было не то. Надо погрузиться глубже и Оберон усилил магию, давя на оборотня.

Тот совсем перестал сопротивляться. Если в нем и жила толика протеста, то сейчас она исчезла, растворилась, будто ее и не было. И альфа увидел то, что искал. Прорвавшись через лохмотья воспоминаний одичавшего, он вышел на чистую поляну, даже сумел услышать чужой памятью, как под тяжелыми лапами хрустит наст.

Волк был не один. Он шел со своей стаей, небольшой, но сильной. В стае было всего три самки. Остальные – крупные звери, бывшие оборотни, отказавшиеся от человеческой сущности ради крови и добычи. Ради силы и свободы.

Но не это интересовало альфу. А две фигуры, стоявшие на поляне.

Обе фигуры были закутаны в плащи, да так плотно, что не разглядеть лиц. На головах капюшоны, в руке у одного посох. Вторая же фигура ниже ростом и значительно меньше, словно за плотной тканью плаща пряталась женщина.

- Я рад, что вы пришли, - прозвучал глухой голос, искаженный магией.

«Плохо», - подумал Бренн. Он многое бы отдал, чтобы узнать этот голос, услышать его настоящим, а не эти скрипящие хрипы. Еще больше он отдал бы за возможность уловить запах тех двоих. Но увы, память одичавшего не могла здесь помочь.

- Нам нужна женщина. Вот ее запах, она живет в Лунном замке. Это супруга альфы Оберона. И она должна умереть!

Зверь внутри Бернна зарычал. Дернулся, полный ярости.

На его пару покушались. Кто-то желает смерти его жене.

Не позволю! Не отдам! Сам умру, но она…

Она будет жить!

С трудом подавив своего собственного зверя, Оберон продолжил пробираться через дебри памяти волка. Его глазами, он увидел, как вожак одичавших, подходит к незнакомцам. Как принимает клочок какой-то ткани. И где они ее только взяли?

Запах его женщины. Запах Элейн. Бренн не чувствовал, он знал.

- Наша плата будет велика, - второй голос, тоже изуродованный волшбой, тем не менее оказался выше. И альфа убедился в своих подозрениях. Перед ним мужчина и женщина. Конечно, можно было заподозрить подростка, но почему-то Бренн понимал – это самка. И скорее всего, она оборотень, или колдунья.

В голове одичавшего яркой вспышкой пульсировала одна мысль: «Опасно!» - и он боялся, хотя и стоял на месте.

«Ну же, дайте хоть один знак, чтобы я понял, кто вы», - шепнул мысленно хозяин Лунного замка и тут, словно подчиняясь его воле, высокий незнакомец отпустил посох. Потянулся руками к своему капюшону и откинул его назад.

В тот же миг, до того, как альфа успел разглядеть мужчину, связь оборвалась.

При этом оборвалась так резко и стремительно, что его отбросило в сторону. Решетка камеры остановила полет Оберона. Ударившись, он сразу поднялся на ноги, открыл глаза и тут же в сознание ворвались крики. Где-то за спиной Ауд уже открывал замок, а стража тыкали длинными копьями в нечто, взбугрившее землю рядом с пленным волком.

- Колдун! – закричал рыжий побратим, врываясь в камеру.

- Вижу, - процедил альфа и ударил по земле, уничтожая нарост, вот-вот грозивший взорваться комьями грязи. Что-то подсказывало Оберону, что это закончится плохо не только для него, но и для его людей.