Обречённо сажусь на постели.

— Ну помогай.

Тилль выпутывает меня из всего того безобразия, которое называется моим свадебным платьем. Заявляет, что уже отправила Грейс распорядиться насчёт горячей воды и ванны. Я понимаю, что меня ждёт отсрочка — и радуюсь ей, как ребёнок. Но зная Бертильду… от разговора отвертеться у меня всё же не выйдет. Ну и ладно. Меня до сих пор накрывает странной апатией. Кажется, король перестарался со своим… ментальным воздействием.

А всё-таки жаль, что я проворонила шанс узнать хоть что-то у человека, который не связан со мной брачным контрактом и пресловутым вторым пунктом.

После купания я заворачиваюсь бархатный тёмно-розовый халат до пят длиною. И Тилль принимается тщательно вычёсывать мои волосы.

— А вы изменились, милая.

Так, началось. Сначала подмасливает.

Вздыхаю.

— Да, наверное. У меня… волосы отросли с тех пор, как мы с тобой виделись в прошлый раз.

— Волосы, да. Великолепные, до самой талии. Муж ваш в восторге будет. Но не в этом дело… Вы наконец-то ожили после… ну, тех событий два года назад. В глазах загадка. В жестах появились плавность и изящество. Даже походка изменилась. Моя неуклюжая малышка Элис наконец-то выросла и стала настоящей красавицей!

— Что за глупости ты говоришь!.. — смутилась я.

— И вовсе не глупости. Взаимное чувство всегда меняет женщину. Я так счастлива, что у вас с герцогом всё получилось! Я помню, как вы убивались по нему.

Я промолчала. Взаимное чувство… ну да, ну да. Конечно. Она ведь не знает, ничего не знает… а я не стану говорить. Какие взаимные чувства в фиктивном браке? Разве что взаимное чувство комфорта, да и в том я не уверена. Будь ему со мной хотя бы удобно, не бросал бы меня так надолго одну при первой же возможности.

Тилль откладывает щётку и вдруг… гладит меня по голове.

— А теперь признавайтесь, моя хорошая, что не так.

Если бы она стала напирать, пытаться расколоть меня и хитростью выводить на чистую воду… я бы отнекивалась до последнего. Но этот простой материнский жест, по которому я, оказывается, так соскучилась — он меня просто обезоружил.

И неожиданно для самой себя я начала рассказывать. Обо всём — кроме истории с магией, Олавом и кошкой. Я рассказала про отбор, обидный отказ герцога даже рассматривать меня на роль невесты, про новую встречу с подонком Оливером, и наконец… о том, что меня просто-напросто пожалели.

— Теперь ты понимаешь? Можешь дальше не хлопотать со щётками и духами. Никто ко мне этой ночью не придёт. Мой брак… он фиктивный.

Ну вот. Я сказала. Даже на душе как-то полегчало.

Тилль обошла меня и уставилась сверху вниз, снова скрестив руки на груди в любимом жесте. Я вся сжалась на стуле, который установлен был посреди комнаты, и втянула голову в плечи в ожидании того, как Бертильда начнёт рассказывать мне, какая же я дура. Но я не была готова к тому, что услышу.

— Элис, деточка! Ну вы ведь уже не маленькая. Что значит «фиктивный»? Так сделайте его настоящим!

— Как это?.. — опешила я.

Тилль закатила глаза.

— Так, как это делают муж с женой.

— Но он не хочет! — пояснила я совершенно очевидный факт. Что за глупости говорит эта Тилль?

— Ну так сделайте так, чтоб захотел!

Я вскочила и тоже скрестила руки на груди.

— Нельзя же заставить кого-то полюбить другого человека!

Она посмотрела на меня снисходительно, как на дурочку.

— Бедная моя девочка. Я понимаю, что ваша матушка умерла, не успев, видимо, рассказать вам некоторые простые вещи… Вроде того, чем должны супруги заниматься в первую брачную ночь. Ну так давайте я расскажу!

И тут до меня стало доходить. Что, кажется, мы с ней говорили немного о разных вещах.

Я покраснела.

— Не надо мне ничего рассказывать. Всё равно не пригодится.

Она рассмеялась.

— Хорошо, рассказывать не буду. Уже вижу, что такой умнице как вы, лучше изложить всё на бумаге и дать почитать, вдали от чужих глаз. Не переживайте! Я составлю вам самое полное руководство по обольщению супруга!

— Тилль, прекрати немедленно!!! — я даже притопнула ногой.

— Всё-всё! Уже прекратила! А всё-таки давайте я вам помогу готовиться ко сну. — И с лукавой улыбкой она ушла к шкафу, где с недавнего времени хранились и мои вещи тоже. А потом вынесла оттуда что-то белое, кружевное и точно не моё.

— Это что? — с угрозой поинтересовалась я.

— Ваша новая ночная рубашка!

— У меня есть!

— Ну и хорошо, что есть! А я прикупила вам ещё одну!

И не слушая больше моих возражений, она принялась бодро стаскивать с меня халат и переодевать. Чтобы не выглядеть капризным ребёнком, который спорит из-за цвета ленточки на косичке, я подчинилась. Была надежда, что после этого Тилль уйдёт и перестанет смущать меня своими глупостями.

Она очень быстро напялила на меня новую рубашку, закрыв рот складками ткани, чтоб я не вредничала. Я даже не успела рассмотреть как следует.

— Ты какую-то ерунду купила! — насупилась я. — Моя была лучше! В этой холодно.

— Цыц! — приструнила меня Тилль, плотно закутывая обратно в халат. — Вот придёт ваш муж, станет жарко.

Я обиженно засопела. Сколько можно давить на больную мозоль! Никто ко мне не…

Дверь за спиной скрипнула.

— Хм… я по привычке не стучал. Прошу меня извинить.

— Что вы, что вы! — медовым голоском пропела Тилль, одновременно затягивая на мне пояс халата по-живодёрски резким движением. — Это вы простите, что в такой момент посторонние в вашей с женой комнате. Я уже ухожу! Меня ждут перо и бумага. Попрактикуюсь… в эпистолярном жанре, так сказать. Сладкой вам первой брачной ночи!

И предательницу как ветром сдуло в следующий же миг.

Я медленно обернулась, стягивая халат плотнее на груди.

Натолкнулась на пристальный серый взгляд. Мой муж стоял в нескольких шагах позади, прислонясь плечом к двери — закрытой, между прочим, двери! — и задумчиво на меня смотрел.

Я растерялась. Ну то есть совершенно.

После того, как он по неделям игнорировал собственную невесту, я даже подумать не могла, что начнёт замечать жену. А тем более… так активно замечать.

Невольно поджала пальцы ног, когда его взгляд добрался и до них.

— Полагаю, Вы… зашли пожелать мне спокойной ночи… — проговорила я жалобно, всей душой надеясь, что это именно так.

Серый взгляд снова поднялся к моему лицу. Надо сказать, довольно медленно поднимался.

Герцог оторвался, наконец, от двери, и неторопливо направился… к окну. Обходя меня по дуге. Я всем телом поворачивалась за его движением. Как подсолнух за солнцем.