– И я ей.

– Да… – протянул московский князь. – До того люб, что она помогла полякам заманить вас в засаду и едва не погубила.

Бессонов-младший побледнел.

– Как так? Этого не может быть!

– Князю не веришь, воин?

– Но ведь она…

– Сюда Дравеса с дочерью! – приказал Крылов.

Телохранители князя вывели отца и дочь из соседней комнаты, куда те недавно были отправлены. Девица смотрела на всех с ненавистью и презрением.

– Аннушка! – воскликнул Бессонов. – Мне тут такое сказали!.. Мол, ты полякам сдала нас. Но ведь это не так, да, Аннушка?

Панночка презрительно усмехнулась и заявила:

– Да, я помогла заманить вас в засаду, и это хорошо у меня получилось. Не правда ли, милый мой? Очень жаль, конечно, что вас не перебили славные ратники ротмистра Холмского.

– Ты ли это, Анна? – Влас с недоумением посмотрел на девицу.

– Я, русский тупой мужик. Неужели ты и в самом деле подумал, что я могу полюбить такого варвара?

– Но ты же говорила…

– Наивный дурак, глупец. Да если бы я взяла тебя в холопы, то лишь для того, чтобы сгноить на самых тяжелых работах!

Лицо Власа перекосила гримаса.

– Вот, значит, как? Из-за моей глупости лишились жизни достойные люди, едва не погиб князь. А ты насмехаешься надо мной, унижаешь меня, издеваешься. Так получи за все, стерва!

Никто не ожидал от ратника такой прыти. Бессонов-младший резко выхватил саблю из ножен и ударил ею сперва Анну, а потом и Дравеса. Девица успела чуть отклониться. Клинок рассек напополам ее грудь и задел живот. Дравес же получил по шее, и его голова слетела с плеч.

Савельев бросился к Бессонову, выбил саблю.

– Ты что, Влас?

Ратник вырвался из рук князя, отошел в угол, сел на корточки и заплакал.

Крылов нахмурился и сказал Дмитрию:

– Не тронь воина! У него убили любовь, и он отомстил за нее.

– А чего теперь с трупами делать?

– К бане их, в компанию к полякам. Туда же и работника Дравеса. Думаю, не до разбирательства тут будет, а найдут, подумают, что меж собой передрались. Да и черт с ними.

Савельев позвал Гордея. Тот узнал о том, что натворил Влас, подошел к сыну, присел рядом с ним.

Дмитрий поинтересовался у Крылова:

– Откуда стало известно, что изменником оказался Дравес?

– Он не изменник, никогда за нас не был. Ему надо было устроить жизнь дочери и свою тоже в Кракове. Там Анна должна была выйти замуж за богатого магната, а Дравес собирался укоротить ему жизнь. Но все это уже в прошлом.

Тут подал голос Горбун:

– Вот и доверяй бабам. Нет, Дмитрий Владимирович, я решил крепко, не женюсь никогда!

Воины привели лекарей, сразу двоих.

Они взялись поначалу за раны Савельева, поняли, что те не грозили его жизни, потом помогли Власу и принялись за Горбуна. Того пришлось везти в стан Государя, здесь оказать ему помощь было сложно.

Крылов улыбнулся и сказал Савельеву:

– Ну вот, Дмитрий Владимирович, и это задание ты выполнил.

– Но великой ценой.

– Так война, князь, что же ты хочешь?

– Это так. Пойдем на воздух, душно тут стало.

– Это тебя от снадобья, которое лекари дали, в жар бросает. Можно ли на холод?

– Да какой холод, Юрий Петрович? Весна, почитай, на улице.

Снег действительно почти сошел. Такая здесь зима.

Князья вышли на подворье. Туда прискакал гонец, что-то тихо проговорил чуть ли не на ухо Крылову и подался обратно.

Тот тут же сказал Савельеву:

– Царь желает видеть тебя, князь, и всю твою дружину.

– Коли желает, то надо идти.

Дмитрий приказал воинам взять с собой тела Дроги и Тукина, позвать Петьку, сына сапожника, быстро привести себя в порядок и двигаться к стану русского Государя.

Вскоре особая дружина вместе с князем Крыловым покинула Верхний Замок. Тяжело было ехать по сожженному Посаду, где после окончания пушечного обстрела и отмены общего штурма копошились местные жители в надежде найти хоть что-то пригодное для жизни.

Царь в золотых доспехах и алой накидке, наброшенной поверх них и развевающейся за спиной, стоял у шатра.

Дружинники подъехали к нему, соскочили с коней, сани с телами поставили сбоку.

Савельев отдал команду на построение. Ратники выполнили ее. Встали в строй Влас и даже Горбун, которого поддерживал Бажен Кулик.

Князь Савельев подошел к Царю, поклонился в пояс и проговорил:

– Государь, твое задание выполнено. Нам помогли отряд десятника Васильева, полусотня служилых татар Асгата и дружина князя Крылова. Подземные ходы обнаружены, схроны защищены, враги не сумели прорваться к запасам продовольствия и оружия.

Иван Грозный сделал два шага вперед, обнял Савельева.

– Благодаря тебе, воевода!

Дмитрий тихо застонал. Государь задел его плечо.

– Ты ранен, князь?

– Слегка, Государь. Пустяки.

– Кто еще ранен?

Дмитрий указал на бледного, но улыбающегося Горбуна.

– Вот ратник Осип Горбун. Он один побил никак не менее четверти всех поляков и должен был взорвать склады, если весь мой малый отряд полег бы. Но Осип получил ранение, и тогда факел взял сын моего помощника Влас Бессонов.

– Где он?

Ратник вышел из строя.

– Здесь я, Государь.

Тяжело шагнул вперед и Горбун по сигналу Савельева.

Царь прошел к ним, встал напротив, посмотрел в глаза и спросил:

– Вы подорвали бы склады вместе с собой?

– Конечно, Государь, – без всякой рисовки ответил Горбун. – Коли выполнять задание, то до конца.

Иван Васильевич обнял и их, повернулся к своему шатру, возле которого собралась его свита, и воскликнул:

– Покуда на Руси есть такие воины, она непобедима.

Все согласно закивали.

Иван Васильевич взглянул на телегу.

– Там погибшие?

– Да, Государь, на этот раз без потерь не обошлось, – ответил Савельев.

– Сколько и кто?

– Из ратников один лучник, Тарас Дрога.

– Из ратников? С вами в подземелье был еще кто-то?

– Да, местный сапожник. У него супругу с малой дочкой поляки конями задавили, так он после этого возненавидел их. У него в доме мы и прятались на передовой. Когда собрались идти в подземный ход, он пошел с нами. Стрелял из лука, отомстил полякам за жену и ребенка, но и сам погиб. Хочу просить сына его оставить при дружине. Покуда ему пятнадцать лет, но он уже воин. Разведку для нас проводил.