Внезапно я испытываю острое желание ее сфотографировать. Такого желания у меня не возникало уже несколько месяцев. Последний раз я фотографировал за несколько дней до смерти Эрин.

Прямо в эту секунду я жду не дождусь, когда снова возьму в руки фотоаппарат. Пальцы зудят от желания навести фокус на Скайлар. Я хочу запечатлеть вот это выражение ее лица. Я не могу точно определить, что это за чувство, но думаю, что она борется с собой. Клянусь, что в ее изумрудных глазах я вижу одновременно два разных чувства. Облегчение и… злость? Чем бы это ни было, эти чувства противоречат друг другу.

Взгляд Скайлар падает на букет цветов, который я держу в руках. Ее лицо смягчается, и она, склонив голову, выдыхает и разглядывает белые лилии. Глядя мне в глаза, она отпирает замок.

Потом открывает дверь, и меня обдает волной тепла. Скайлар обхватывает себя руками – интересно, это от холода или для защиты? Мы оба молчим. В самолете я сотню раз репетировал, что ей скажу. Но теперь я стою здесь и не знаю, как заставить свой мозг произнести слова, которые она должна от меня услышать.

Скайлар в молчании приподнимает брови. Она упряма. Она не заговорит первой. И она права. Ей не за что извиняться. Это я во всем виноват. Я судорожно подыскиваю слова. Что сказать женщине, которую ты покинул и которая к тому была лучшей подругой твоей покойной жены, а сейчас носит твоего ребенка? Я делаю шаг вперед, сую ей цветы и выпаливаю:

–Давай попробуем.

Ее лицо омрачается. Она ожидала гораздо большего, а я снова ее подвел. Подвел их. Она переводит разочарованный взгляд на цветы в моей вытянутой руке. Я на секунду задумываюсь, чем вызвана ее грусть: белыми лилиями или мужчиной, который их принес? Не говоря ни слова, она закрывает дверь.

Но я успеваю вставить в проем ногу.

–Подожди! Это как-то само вылетело. То есть да, я хочу попробовать, но я должен извиниться. Сначала мне нужно попросить у тебя прощения. Прости, что сбежал от тебя.

Скайлар нервно оглядывается назад, потом подходит поближе к едва открытой двери.

–Ты сбежал, Гриффин,– она качает головой.– Я знаю, что ты любил ее, и у меня нет никакого права утверждать, что я горевала не меньше, чем ты. Уверена, что мое горе меркнет перед твоим. Но ты сбежал. Ты все сказал в своей записке. Это было ошибкой. Ты не можешь. А теперь, через два месяца, ты опять объявляешься после того, как я до смерти волновалась, что тебя найдут мертвым. Или что ты бросишь ребенка, которого Эрин так отчаянно хотела,– что ты по собственной воле его оставишь. А теперь ты просто возвращаешься и говоришь «давай попробуем»? И чего ты ожидаешь? Что я упаду к твоим ногам? Чего именно ты от меня хочешь, Гриффин?

Но я не успеваю ей ответить, потому что слышу скрипучий мужской голос. Я уже знаю, что возненавижу мужчину, которому принадлежит этот голос.

–Скайлар, все в горядке?

–Да, все хорошо.

Она открывает дверь и представляет нас друг другу:

–Джон, это Гриффин. Он жил здесь до смерти жены.

Я смотрю на мужчину, который, наверное, еще не понял, что только что стал моим соперником. Его короткие волосы доходят ему до ушей. У него светло-карие, ничем не примечательные глаза. Он ниже и коренастее, чем я. Он чисто выбрит, как военный, и я на секунду задумываюсь, может, Скайлар так больше нравится? Я заканчиваю его рассматривать и провожу рукой по своей гриве.

Джон вздыхает и протягивает мне руку для пожатия.

–Ох, приятель. Мне очень жаль.

У меня создается впечатление, что ему известно не все. Я хочу пристально посмотреть ему в глаза и велеть ему убираться отсюда. Сказать, что Скайлар вынашивает моего ребенка и что у него нет права быть здесь. Не знаю, почему я этого не произношу. Черт, я ведь уже отваживал мужчин от Скайлар таким образом. Но здравый смысл побеждает, и я не говорю ничего, что могло бы расстроить ее еще больше.

–Спасибо. Я… м-м-м… мне просто нужно забрать пару вещей. Фотоаппараты. Телефон. Можно?

Скайлар с облегчением выдыхает. Она боялась, что я все ему расскажу. Испорчу им свидание, или что там у них. Я вытягиваю шею и вижу в столовой стол со свечами, накрытый на двоих. Значит, свидание. Черт!

И почему я думал, что этого не случится? Потому что она беременна?

Она отходит в сторону и пропускает меня внутрь.

–Да, конечно.

Я вдруг вспоминаю про цветы у меня в руках, и чувствую себя полным идиотом из-за того, что вломился к ней без предупреждения. Я с невозмутимым видом кладу их на столик в прихожей.

Джон идет к задней двери.

–Пойду проверю стейки. Приятно познакомиться, Гриффин.

Я киваю ему, и странное ощущение пробегает по всему моему телу. Он выходит из моей задней двери в мой внутренний дворик проверить стейки, которые жарит на моем гриле. Больше всего на свете я хочу сейчас пойти за ним и размозжить его ничего не подозревающую голову о мою бетонную стену. Никогда в жизни я не хотел заявить на что-либо свои права так, как я хочу сейчас заявить их на нее. Она вынашивает моего ребенка, черт возьми!

Скайлар замечает, что у меня сжаты кулаки, и вопросительно смотрит на них, приподняв одну бровь.

Все мои силы уходят на то, чтобы разжать кулаки, когда я прохожу мимо нее.

–Я на одну минутку,– говорю я.

Я поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и бегу в свою комнату. Чем быстрее я уберусь отсюда, тем лучше. На пороге хозяйской спальни я останавливаюсь как вкопанный. Комната совершенно преобразилась. Мебель, которая стояла здесь у нас сЭрин, исчезла, ее заменили какие-то предметы из комнаты для гостей, диван, который раньше стоял у меня в студии, и несколько предметов мебели из старой квартиры Скайлар. Я ненадолго закрываю глаза и вдыхаю слабый запах ее цветочных духов.

Мой взгляд падает на постель. Здесь мы занимались любовью. Простыни смяты, и я испытываю необузданную ярость при мысли о том, что здесь побывал Джон.

Потом замечаю на прикроватной тумбочке фотографию. Это фотография, которую я сделал на пикнике, когда волосы уЭрин иСкайлар были одинакового темного оттенка. Скайлар стоит и смотрит на Эрин – а та стоит перед ней на коленях, прижав руку к ее едва заметному животу. Обычно на подобных фотографиях муж любуется своей беременной женой. Но эта фотография красноречиво рассказывает об их особой дружбе. Думаю, Эрин была права: они со Скайлар и правда половинки друг друга. Эта фотография – хорошее тому подтверждение. Я профессионал, но даже я не не смог бы выбрать лучшую фотографию.

–Извини,– произносит Скайлар, подходя ко мне сзади.– Тебе, наверное, нелегко видеть здесь мои вещи.

–Все в порядке.

Если бы она только знала! Если бы она знала, что дело совсем не в этом! Если бы у меня хватило духу сказать ей, что моя реакция вызвана не тем, что это больше не комната Эрин, а тем, что больше всего на свете я хочу заключить Скайлар в объятия и провести с ней еще одну невероятную ночь. Только на этот раз я бы не сбежал. Я бы остался и отдал должное каждому сантиметру ее тела – снова и снова. Но я не произношу этого вслух. Особенно когда внизу находится он.