— Слышишь, Кэрол? — восхитился отец, забавляясь отчаянием жены. Вот почему он жил с Кэрол: его смешили ее капризы. — У нас два месяца на покупку меньшего телевизора. — Папа подписал чек, вырвал его из чековой книжки и протянул мне. — Нам пора. Мы приехали на выставку прямо из аэропорта и оба устали. Придешь к нам завтра на ужин?

— Но как же… — запротестовала Кэрол, — завтра мы ужинаем с Престонами, и…

Взгляд отца придавил ее к самому полу, и она немедленно заткнулась. Бедняжка Кэрол, сначала ей пришлось раньше срока вернуться из Италии, затем ее попросили не смешить людей, а в перспективе ожидал обед в компании неуравновешенной падчерицы-плагиаторши вместо милых сердцу Престонов. Но Кэрол была не обделена смекалкой и знала, когда промолчать. Она не желала способствовать наведению мостов между отцом и дочерью, но и не хотела подъезжать к ним на экскаваторе с тяжелой «грушей» — просто была готова подождать, пока все разрушится само собой.

— Завтра вечером? — переспросила я. С языка готовы были сорваться разнообразные предлоги, увертки и уклончивые ответы, которые я держу наготове специально для подобных случаев, но мне вдруг расхотелось к ним прибегать. После сегодняшнего огромного «прыжка веры» я не хотела огорчать отца.

— Отпразднуем твой успех, — продолжал папа, пытаясь сделать приглашение как можно более заманчивым. Он по-прежнему не понимал, когда поступал неправильно, и искренне считал себя идеальным отцом, однако был способен признать прогресс, различить новаторство, когда оно стоит перед ним плача, и не хотел сейчас стать ренегатом.

В папиных глазах было столько надежды, что я не выдержала взгляда и отвернулась. Посмотрела на звезду с лучами на стене, подушки на диване, многозначительную полуулыбку Кэрол Мачеха была уверена, что я отклоню приглашение. Мысленно она уже рассказывала Престонам о прелестной маленькой вилле, где останавливалась на Капри. Для нее я уже разрушила едва наведенный мост. Нет, Кэрол не станет раскачивать ядро для сноса — этого не понадобится.

Не вытирая слез, медленно стекавших по щекам, я ответила «да».

Когда я уже собиралась уходить, в павильон зашла Ханна в своем нормальном виде — без латексных накладок, кошмарных голубых теней и курчавого парика в стиле «Ангелов Чарли». Она одарила меня нахальной торжествующей улыбкой — интервью с «Энтертейнмент уикли» явно удалось — и спросила, как прошел день.

Взбивая и раскладывая подушки, я дала подруге полный отчет. Ханна пришла в ужас, я едва успела рассказать о хорошей части — как на сцене, подобно Супермену, появился отец и спас меня в последнюю минуту, — Ханна немедленно принялась планировать крах и разорение Марка.

— Не волнуйся, — пригрозила она, присев на диван и смяв только что взбитые подушки. — Я этим займусь. В запасе есть кое-какие идеи. — Откинулась на спинку, сведя брови, и замолчала на несколько долгих секунд. Сфокусированный на мне взгляд стал пристальным и неподвижным, но я не обращала внимания на подругу, выравнивая стопки рекламных буклетов. Вскоре Ханна спросила: — У него есть стиральная машина?

— Что?

— Стиральная машина у Марка есть? Знаешь, какие серьезные мыльно-пенные разрушения можно вызвать с помощью «Мэйтаг»[43]и бутылки «Эра плюс»!

Я не ожидала услышать столь простое и практичное предложение — эффективное и с применением технических средств. Обычно планы Ханны безумные, изощренные и требуют того, что не существует в природе.

— Не знаю, — ответила я, невольно задавшись вопросом, сколько же бытовой техники Марк купил себе за счет компании. — Наверное, есть.

Но Ханна уже отвергла план со стиральной машиной.

— Нет, это детская забава, на уровне студенческого общежития. Марк заслуживает особого наказания, соответствующего тяжести содеянного.

Я засмеялась решительным ноткам в ее голосе и тому, как сосредоточенно прищуривалась подруга, изобретая подлинно дьявольский план.

— Поверь мне, — сказала я, — в наказании нет никакой необходимости. Все нормально.

Ханна медленно подалась вперед и изумленно воззрилась на меня, словно на редкий экзотический подвид — «таллулакус покорный», принимающий удары судьбы, прижав уши. Мне полагалось скрежетать зубами, требовать мести, вопить о несправедливости и грозить кулаком небесам, а не взбивать этим кулаком диванные подушки.

— Лу, он украл твою идею! И не только передрал дизайн, но еще и убеждал твоего отца, что ты воровка! Это ему с рук не сойдет!

— А ему в любом случае не сойдет. Обманщики не побеждают, а победители не опускаются до обмана, — наставительно сообщила я, искренне веря в то, что говорила. В тот момент я была убеждена, что без моего вдохновения новая линия продукции Марка скоро зачахнет и иссякнет. В следующем сезоне он снова будет вынужден сосредоточиться на дизайне мусорных ведер.

Ханна возмущенно вытаращила глаза. Кармическое воздаяние она не считала наказанием.

— Эврика! — воскликнула она (вдохновение снова забило ключом). — Я позвоню в «Пост», и завтра на шестой странице появится заметка. — Ханна вынула сотовый и похлопала им по ладони. — Так, а кем же представиться? Кто у нас имеет мало отношения к промышленному дизайну, но работает в компании Медичи и способен сообразить, что происходит? Уборщица, которая ежедневно приходит в офис в половине седьмого? Она могла видеть, как ты работаешь за компьютером… — Ханна медленно покачала головой. — Нет, нужен человек, тонко понимающий дизайнерскую «кухню», — заключила она, блеснув смекалкой, позволившей появиться на свет Джерри Уэбстер и герцогине Ноттингемской. — Кто-то свой, но в то же время не засекаемый радаром… Вроде интерна, — оживилась Ханна. Несмотря на мое молчание, подруга априори считала меня участницей военных действий. Ей казалось, я сижу напротив и изучаю карты с нанесенными путями снабжения вражеской армии и спутниковые фотоснимки. — У Марка бывают стажеры?

Напрасно я убеждала подругу отказаться от мести — Таллулаленд уцелел и сегодня днем несколько минут у меня был отец, — она ничего не желала слушать. В гневе Ханна способна зайти очень далеко. В Ханнавилле не все хорошо, что хорошо кончается.

Подчиняясь ее пристальному невидящему взгляду, я тяжело вздохнула и ответила:

— Да, каждый семестр по два интерна, обычно из Парсонса.

— Отлично. Марк наверняка не помнит всех по именам. Я буду Джин Стьюбен, студенткой предпоследнего курса. Пожалуй, так будет лучше всего: поднимется твой положительный рейтинг и спрос на столы, отпадут обвинения в любых неблаговидных поступках. — Прервав перечисление преимуществ нового плана, Ханна склонила лоб на ладонь и закрыла глаза, словно задремав. На самом деле она сейчас придумывала новый персонаж: Джин Стьюбен, умная, веселая, отлично чертит, родилась в Висконсине, любит плавание, походы и тихие вечера перед телевизором в компании бойфренда.