Такое чувство, будто кто-то швырнул битое стекло мне в грудь, и десятки осколков жгли от каждого вдоха. Я смотрела на спящего Алана и заставляла себя думать о Наде. Она молодая, красивая, умная девочка. У нее вся жизнь впереди. Ни один ублюдок не навредит ей, не сломит ее, не возьмет силой и не заставит потом почувствовать себя грязной. Витя не сделает с ней этого. У нее будет будущее. Она получит свой шанс. Она создаст семью и будет счастлива за нас двоих. А я ни о чем не жалею. Все, что было, привело меня к этому прекрасному дню.

Он пролетел, как одно мгновение, но подарил столько счастья, наслаждения и смеха, сколько не было за всю мою жизнь. Мы провалялись в кровати весь день, как озабоченные подростки. И даже проигнорировали приглашение Шарлотты приехать на ланч. Вместо этого Алан заказал пиццу, а один из его охранников доставил нам ее на порог, так что нам в конечном итоге не пришлось даже одеваться. Я не собиралась жаловаться. Но мне было больно от того, что этому пришел конец.

Аккуратно вытянула ладонь испод руки Алана и встала. Тихо. Шаг за шагом я приближалась к своей цели.

В доме не было камер. Он сказал мне это, когда я убегала от него в чем мать родила и дразнилась, что все его охранники наслаждаются шоу.

Я спустилась по лестнице, взяла в сумке свой телефон, вошла в кабинет и застыла. Назад дороги нет. Я собиралась сделать это.

Терзающих душу мыслей не было. Совесть спала крепким сном. И даже сердце не выпрыгивало из груди от страха быть пойманной. Я села в кресло Росса, провела руками по столу и на секунду позволила себе погрузиться в воспоминания вчерашней ночи. Всего секунду.

Потянулась рукой к ящику и открыла его. Нащупала пальцами колье. А когда посмотрела… документов не было. Ни папки, ни единого листа.

– Черт.

Я выдохнула, чувствуя скорее облегчение, чем злость. Даже улыбнулась. Он все же не доверяет мне. Это хорошо. Это правильно. Умный Алан. Мысль о том, где может быть папка, пришла мгновенно. Сейф, конечно.

Я поднялась и потянула раму картины за столом. Она поддалась, открывая мне крышку сейфа с кодовым замком. Нервно покусав губы, ввела дважды двадцать два. Красная лампочка и противный звуковой сигнал заставили меня поморщиться. Вот теперь я отмерла и занервничала.

Да, было бы глупо ставить настолько простой код. Любой приближенный к нему человек мог заметить одержимость числом двадцать два.

Я сразу же вспомнила слова Алана о его отце. Нет ничего важнее того события. Тогда дня.

– Двадцать второе апреля, – шепнула я и ввела код еще раз. Два. Два. Ноль. Четыре.

Замок щелкнул, и мои руки затряслись. Я сделала несколько коротких вдохов и выдохов, чтобы успокоиться и унять дрожь. Сейф был небольшим, но глубоким. Ту самую папку я нашла сразу же, а как только взяла ее в руки, заметила у стеночки стопки денег. Там было тысяч сто, не меньше.

Я знала, что он заметит, если я возьму хоть одну. Но дело было не только в этом. Я не могла. Не могла и не хотела брать его денег. Даже с вычетом своей зарплаты. Даже с учетом того, что без них мне будет очень сложно осуществить свой план. Но я лучше ограблю какую-нибудь захудалую заправку, чем Алана.

Сосредоточившись на папке, я разложила ее на столе и начала фотографировать каждый лист. Я уже знала, что собиралась сделать с этими фотографиями. Подонок Смолов вместе со своим дружком Дорониным получат подправленную версию. Электронный формат так легко сфальсифицировать. Достаточно пририсовать пару циферок. Они ведь не рассчитывают, что я так поступлю с ними, думают, я достаточно хорошо мотивирована.

Скопившаяся злость на дядю и кузена отрезвляла очень даже хорошо. Я сделала дело. Собрала листы обратно, как они были, и положила папку в сейф на прежнее место. Закрыла крышку, вернула картину, крепко сжала телефон в руке и выдохнула. Теперь только дождаться утра.

Я почти дошла до стола, когда вспомнила о ящике. Вернулась обратно и чертыхнулась, поняв, что не закрыла его. Колье смотрело на меня и манило. Мой подарок. Мне хотелось забрать его с собой. Я бы никогда не продала его и не обменяла. Это была бы вещь, напоминающая о Россе. Я в любом случае собиралась взять хоть что-то.

Закрыв ящик, вышла из кабинета… и чуть не умерла от разрыва сердца, услышав шаги на лестнице.

– Вера?

Алан поймал меня у арки в кухню, как пугливого кролика у грядки.

– Я хотела пить, – единственное оправдание, которое пришло в голову.

Он не хмурился и не выглядел подозрительным, но перевел свой сонный взгляд на телефон в моей руке и потер лицо. Я посчитала нужным оправдаться и за это.

– А потом вспомнила, что так и не поставила телефон на зарядку. Будильник не сработает.

– Сработает мой, – ответил он слегка раздраженно. – Тебе не нужно думать о таких вещах. Для этого есть я. Тебе нужно всего-то довериться мне!

Я стояла, как вкопанная, не зная, что ему ответить. Он будто вовсе не о будильнике говорил. У Алана был какой-то свой план на меня, и я понятия не имела, в чем он заключался. Если он верил, что я не имею отношения к Смолову, тогда зачем я ему? И почему мне так тяжело допустить мысль, что я нужна ему без причины? Просто я… просто нужна.

– Я привыкла быть сама по себе, – произнесла я наконец. – Никто мне не приносил воду посреди ночи, когда мучала жажда. Никто не ставил мой телефон на зарядку, когда я забывала. Я просто привыкла так. А ты слишком хорош, чтобы быть правдой, Росс.

Я прошла мимо него, но на лестнице он преградил мне путь. Алан стоял бездвижно всего несколько секунд, потом провел ладонью по моим волосам, поцеловал в висок и произнес:

– Воды так и не попила. Мне тоже нальешь?

Он взял мой телефон в руки, и я опять почувствовала тот жуткий страх, разъедающий разум. Все верно. Как я донесу два стакана? Он не зайдет, ведь стоит пароль.

Рассеянно кивнув, я поплелась на кухню и наполнила стаканы так быстро, как могла. Когда шла к нему, он смотрел на меня изучающе, с нежной улыбкой. Словно знал, что именно нежность с его стороны просто добьет меня в этот самый момент.

– Спасибо, моя хорошая, – произнес он и принял стакан. Он отдал мне телефон без слов и, поглаживая по спине, пропустил наверх. Мне хотелось рыдать. Он не заслуживал всего этого.

Даже я, черт возьми, не заслуживала.

Мы легли в постель молча, как и вечером – просто сплетясь друг с другом. Я не разрешила себе плакать, хоть грудь и разрывало от боли. Если бы он только мог почувствовать, как мне паршиво…

Алан заснул мгновенно, а вот я так и не смогла. Шаг за шагом продумывала весь день по часам и все ситуации, которые могли бы пойти не по плану. Сегодня… Все случится сегодня. Вера Гордон исчезнет навсегда.

Я так и не сомкнула глаз до самого звона будильника. У Алана он звонил на десять минут раньше моего. Он медленно открыл глаза, нахмурился, заметив, что я не сплю, и потянулся.