Мартин пожал ему руку.

– Если что надо, ты всегда знаешь, где меня найти.

– Спасибо. Да уж лучше я к тебе, чем ты ко мне, – засмеялся патологоанатом.

Мартин и Яна вышли в зелёный больничный скверик. Ася и Виталий поймали такси, а Яна и Мартин сели на скамеечку.

– Яна, – сказал Мартин, глядя ей в глаза, – ты моя судьба, моя душа, моя любовь. Мы столько пережили вместе. Теперь ты знаешь, что я не изменял тебе, а я ничего не хочу знать, что у тебя было с Карлом. Помолчи… Я очень волнуюсь. Прошу тебя, сразу не отвечай, подумай. Пожалуйста, выходи за меня замуж. Я люблю тебя и хочу быть с тобой до конца жизни. – Он достал маленькую бархатную коробочку и открыл ее.

В лучах солнца блеснул яркий бриллиант. Кольцо было великолепным, камень розовым.

– Мартин, какая красота! – ахнула Яна.

– У этого камня интересная история. Хочешь, расскажу?

– Конечно! – Яна надела кольцо на палец.

– Это бразильский алмаз. Обнаружила этот камешек рабыня-негритянка, которая принесла обед горнякам. Пока мужчины утоляли голод, она в тенёчке перебирала камешки, и – о чудо! – один камешек засверкал в ее руке. Рабыня отдала камень хозяину, и тот отпустил ее на свободу. Камень чистой воды попал в Европу, был огранен в эту овальную форму. В середине двадцатого века попал на аукцион, а дальше путаными и не совсем праведными путями переходил из рук в руки, пока я не купил алмаз и не вставил его в это кольцо. Прошу тебя, прими его в знак моей любви и верности.

Яна улыбнулась.

– Я подумаю, – сказала она.

* * *

Яна уехала ночевать в отель к Асе. Подруги проговорили всю ночь. А Мартин всю ночь не спал и курил, чего не делал уже очень давно. Он не понимал, почему эта женщина его все время отталкивает, ведь сердцем он чувствовал, что она его любит. А еще он не мог забыть ее взгляд и ту связь, которая образовалась между ними перед лицом смерти, когда они сидели друг напротив друга и смотрели прямо в глаза. Это-то и разрывало душу.

Утром в квартиру позвонили, Мартин открыл дверь и увидел Витольда Леонидовича. Гость держал в руках большого игрушечного медведя, которого Мартин сразу же узнал. В глаза хозяину Витольд Леонидович не смотрел.

– Привет! Извини, что пришел в такую рань. Не разбудил? Яна попросила тебе отдать. Курьеру не решилась доверить. Дорогая вещь.

– Дорогая? – посмотрел на медведя Мартин и только сейчас заметил мешочек у него на шее.

Мартин побледнел. Он сразу догадался, что находится в этом мешочке.

– Значит, Яна так и не набралась смелости, – вздохнул Витольд Леонидович.

– Ты о чем? – Мартин словно очнулся.

– О вас с ней.

– Да ты проходи, – пригласил Мартин. – Что ты в дверях стоишь. Кофе будешь?

– Не откажусь. – Витольд Леонидович прошел в комнату и сел на диван.

Мартин скрылся на кухне и через несколько минут принес две чашки ароматного кофе и вазочку с печеньем.

– Вот угощайся.

Витольд Леонидович взял печенье и посмотрел на Мартина.

– Ночью Яна улетела в Чехию.

– Но почему?

Витольд Леонидович пригубил кофе.

– Послушай, Мартин, мне кажется, что у нее для этого весьма весомые причины.

– Какие?! Я думал, что Янка любит меня, а она…

Витольд Леонидович взял в руки салфетку.

– Знаешь, у меня есть предположение, почему она так поступила. У нее в Чехии ребёнок.

Такого Мартин не ожидал, он даже вскочил со своего места.

– Да с чего ты взял?! – воскликнул он. – Бред какой-то…

– Может, и бред, – спокойно ответил патологоанатом и потянулся за вторым печеньем. – Но я заметил у нее достаточно свежий шрам от кесарева сечения, когда она у меня в морге принимала душ. Мартин, у Яны есть ребёнок. И родился он примерно год назад.

– У Яны ребенок?! Господи… Как она могла не сказать мне?! Теперь я всё понял! Она переспала с Карлом Штольбергом, думая, что это я. Наверное, тогда и забеременела! Убивать ребенка она бы ни за что не стала. Родила… И испугалась мне в этом признаться. Как Яна могла подумать, что я откажусь от нее? Как она могла так подумать про меня? Я жить без нее не могу. Я бы принял ее хоть с десятью детьми! Я люблю детей, а это ребенок любимой женщины, да я бы боготворил этого ребенка, усыновил, сделал что угодно! Вот дурочка! Она из-за этого не приняла кольцо от меня, не захотела обманывать. Он не легла со мной в постель, хотя я чувствовал, что она этого желает. Яна понимала, что я увижу шрам, которого у нее раньше не было, и у меня будут вопросы. Ты открыл мне глаза! Я прямо сейчас вылетаю в Чехию! Я скажу ей, что приму ее любой, и с ребенком тоже! – выпалил Мартин, пребывая в каком-то возбужденном состоянии. – Я ее верну!

Витольд Леонидович посмотрел на возбужденного Мартина и спокойно сказал:

– Ты правда не понимаешь? Что же вы, влюбленные друг в друга люди, становитесь такими слепыми и глупыми? Ты говоришь, что любишь Яну, а почему ты ее совсем не чувствуешь? Цветкова честный человек, если бы она родила от другого мужчины, она бы сразу тебе призналась. Яна гордая женщина, и я уверен, что она не сказала тебе, что родила, именно потому, что это твой ребенок. Она не уверена в твоей любви и не будет шантажировать тебя ребенком, – сказал Витольд Леонидович и взял Мартина за руку так, словно хотел проверить его пульс. – Не глупи, Мартин. Это твой ребёнок, и вы все должны быть вместе.

По щеке Мартина скатилась слеза.

– Может, ты и пол ребенка знаешь?

– Нет. Я не ясновидящий, а по шраму на животе пол ребенка не определить, – ответил Витольд Леонидович. – Не упусти ее. У вас еще всё может быть хорошо.

Мартин вылетел в Чехию сразу, как только смогли подготовить его личный самолет. Мартин как никогда был собран, сосредоточен и задумчив. Стюардесса принесла ему виски со льдом и больше не беспокоила, всё поняв по его взгляду.

Полет самолета чем-то похож на жизнь человека: детство, зрелость и успокоение души. Взлет, полет, посадка. Люди, которые боятся летать, наверное, в какой-то степени боятся и жить. Мартин никогда не боялся ни летать, ни жить, и именно его жизнь сейчас пролетела у него перед глазами. Он сделал много хорошего, он добился большого успеха в бизнесе. Он очень любил свою приёмную мать, он помог своей кровной сестре.